Рейтинговые книги
Читем онлайн Король психов - Глеб Соколов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 21

Несчастный малый страдал еще и манией величия. Она уже развилась в нем достаточно для того, чтобы взирал на шагавших вместе с ним по перрону людей с высокомерием.

«Обычные… Не психи!»

Однако Тюрморезов не знал, что совершенное им деяние, о котором будет рассказано позже, имеет настолько тяжкие последствия, что его уже ищут. Серьезные люди из серьезной организации. И он не скроется даже в Москве.

Прежде, чем его схватят и впервые в жизни поместят в психиатрическую больницу тюремного типа на принудительное лечение, здесь, в столице, рассчитывая именно на эту многолюдность, он совершит несколько совершенно невероятных поступков, о которых так и не станет никому известно. Кроме него самого и его жертв.

«Имя мне – Психоз Вонючий!» – продолжал декламировать про себя Евграф стихотворную строку собственного недавнего сочинения.

Отец Евграфа в прошлом

«Вот здесь это происходило», – думал Агафангел Тюрморезов, отец Евграфа Тюрморезова, медленно шагая вдоль черной, закоптелой стены «совхозного» коровника. Крыши над ним не осталось. Стропила, на которых она держалась, были деревянными. Пламя пожара, бушевавшего здесь некоторое время назад, уничтожило их, – крыша рухнула вниз.

Утро – пасмурное. Солнце лишь изредка проглядывало сквозь серые тучи, которые заволокли небо. Для всех это был еще один унылый день, обликом больше напоминавший осень, чем давно наступившую весну. Для отца Евграфа Тюрморезова день знаменателен тем, что похож на «тот день», приметы которого еще отлично различались вокруг.

События, после которых радикально изменилась жизнь не только самого Евграфа, но и его родителя, произошли полторы недели назад.

Агафангелу Тюрморезову казалось: с того дня прошла вечность. За десять суток психическое здоровье его пошатнулось…

Евграф спалил «совхозный» коровник и еще несколько построек, что располагались в километре от него. Лишь здесь, в коровнике, юный Тюрморезов сам поднес зажигалку к пучку прошлогодней соломы. А в остальных местах осуществил поджоги чрезвычайно ловко – чужими руками.

Поджигателями других построек стали взрослые дядьки – местные алкоголики.

Пожарам предшествовала длительная борьба за собственность – то самое «совхозное» достояние, которое числилось за акционерным обществом. Организация эта давно находилась на грани банкротства.

Все совхозные постройки предполагалось продать за долги. Ценность их, конечно же, очень мала. Главное – вместе с постройками отойдут к новым хозяевам земельные угодья. В деревне, где жили работники подохшего совхоза, не существовало единства мнений: как собираются использовать полученное достояние новые владельцы?

Одни говорили – на месте фермы выстроят дома для гастарбайтеров. Якобы, их пригласят в эти края для некого крупного промышленного производства, которое развернут в поселке неподалеку. Другие предполагали: у новых владельцев – планы организовать сельскохозяйственное предприятие. Но работать в нем, опять-таки, будут заезжие гастарбайтеры. В деревне работников не набрать. Даже если пригласить тех здешних алкоголиков, что еще не упились до смерти.

Планы завезти гастарбайтеров вызывали у местных жителей злобу.

Какая-то жизнь в совхозных постройках еще теплилась, кто-то там работал. Этим-то и воспользовался Евграф. Подружился с несколькими тамошними людьми. Все они настроены против новых хозяев. В определенный момент, снуя между совхозными строениями точно челнок, Евграф до того заморочил голову пьяненьким мужичкам, что они почти поверили, – даром убеждения младший Тюрморезов обладал отменнейшим, – якобы руководство совхоза требует от них срочно поджечь строения. То ли, чтобы они не достались «врагу», то ли, чтобы «свалить поджог на врагов». То ли для того, чтобы «враг» потерял интерес к «погоревшему» совхозу.

Зачем Евграф обманывал мужичков?

Поп Иван – он по-прежнему был во главе местного церковного прихода – пришел к выводу: младший Тюрморезов «окончательно свихнулся», наслушавшись разговоров, которые шли вокруг него. Были и другие мнения.

Некоторые в руководстве акционерного общества настаивали на том, что Евграф с самого начала все прекрасно понимал и давал всему происходившему совершенно трезвую оценку. Но ему нравилось издеваться над людьми. Поэтому Тюрморезов намеренно создавал вокруг себя истерическую, психопатскую атмосферу. Играл на чувствах недалеких полупьяненьких мужичков.

Агафангел Тюрморезов не разделял ни первой, ни второй точки зрения…

Отец Евграфа всегда был «не в себе». Только его психические отклонения прежде не были никем замечены. Был слишком замкнут и пришиблен, чтобы дать кому-нибудь повод заинтересоваться его душевным здоровьем. Теперь, когда на него обрушились переживания, их не вынес…

Агафангел считал сына героем, верил: сын совершил героический поступок, спасал земляков и родные края от «поругания». Идиотское издевательство над здравым смыслом, людьми казалось отцу подвигом во имя высоких идеалов.

Поп Иван понял это после долгих бесед со старшим Тюрморезовым.

«А может быть, это он, Агафангел, науськивал сыночка?» – терялся в догадках священник.

Сейчас старший Тюрморезов медленно брел вдоль стены уничтоженного пожаром коровника. Вокруг сгоревшей постройки еще распространялся острый запах гари. За Агафангелом на некотором расстоянии двигался Поп Иван. Он хотел поговорить с отцом подопечного. Тому были серьезные причины. Но Агафангел, казалось, не замечал вокруг ничего, кроме «священного пепелища». Поп Иван не спешил вторгаться в его одиночество.

«Нельзя ломать сгоревший коровник, – думал отец «героя». – Надо превратить его в памятник. Пусть потомки смотрят на него, размышляют о нашем времени! О таких выдающихся личностях, готовых вступиться за всех жителей деревни, как мой сын!»

Агафангел потрогал рукой кирпичи оконного проема. Во время пожара пламя вырывалось из него наружу и сажа покрыла стену особенно сильно. На ладони пожилого мужчины (старший Тюрморезов завел ребенка довольно поздно) остался черный след. Он не попытался его стереть. Напротив, ему как будто было приятно это зримое подтверждение «подвига» Евграфа.

«Сажа!.. Простая черная грязь. Так подумает каждый, кто не видел ночью зарева славного пожара, кто не знал, какой выдающийся парень и для чего приложил к нему руку. Но если знаешь, в чем дело – сажа станет для тебя главной драгоценностью твоей жизни!»

Точно позабыв, о чем он только что думал, старший Тюрморезов потер ладонь о ладонь, стараясь избавиться от черных пятен.

Повинуясь шестому чувству обернулся, заметил, наконец, рослую и грузную фигуру попа Ивана. Агафангел остановился. Глядя на священника, дождался, когда тот подойдет к нему.

Поп Иван поздоровался. Старший Тюрморезов словно только и ждал возможности поговорить.

– Да, батюшка, костерок мы тут отгрохали замечательный! – Агафангелу уже казалось, что в истории с уничтожением построек бывшего совхоза он с самого начала был заодно с сыном. Да и священник, – его трогательное отношение к Евграфу было всем известно, – казался давним членом их компании. – Эти камни давно остыли, а таким, как мы с вами, продолжают греть душу!.. Я вот думаю, может, скинуться и эту… Мемориальную доску отгрохать?

Священник был поражен речами старшего Тюрморезова, но все же взял его за руку и начал разговор, ради которого догнал пожилого человека.

– Нам надо всерьез продумать линию защиты… Евграф…

– Мне – защищаться?! – Агафангел отшатнулся от попа Ивана. – Пусть они защищаются! Мой сын – герой!.. Ему ничего не угрожает…

«Ваш сын – не герой! Психопат, который делает себя несчастным. При этом наносит тяжкий вред окружающим людям!» – едва не сорвалось с языка попа Ивана. Он вовремя удержался.

Теперь было ясно: в отце Евграфа не найдет союзника. Разговор бесполезен.

Евграф Тюрморезов в прошлом.

После пожара в совхозном коровнике было обнаружено тело мужчины. Когда поп Иван начал разговор с Агафангелом Тюрморезовым, был уверен: мужчина задохнулся и обгорел до неузнаваемости при пожаре, который устроил Евграф. Но потом выяснилось: обгоревший был мертв еще до того, как в коровнике взметнулся вверх первый, пока еще слабенький, язычок пламени. Был горьким пьяницей. В этот день толи выпил слишком много водки, толи та было с примесью какой-то отравы, – сердце его остановилось.

Следствие не установило, беседовал ли с ним перед его смертью Евграф. Разговор, который мог вести с алкоголиком младший Тюрморезов, способен вывести пьяницу из равновесия, заставить его хлебнуть отравы больше обычного.

Агитировать людей, которые трудились в сгоревших потом постройках, Евграф принялся за несколько дней до пожара. Выдавал себя за лицо, которому администрация акционерного общества особенно доверяет, использует для деликатных поручений. Мужички были темными. Младший Тюрморезов сочинял очень складно. Ему верили.

1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 21
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Король психов - Глеб Соколов бесплатно.

Оставить комментарий