Лёля - Мия Хейфиц

рынке еще на очень долгое время.

— А ты тут чего? То не дозовешься ее, а то здрасте, приехала. Хоть бы позвонила! — наигранно обиженным тоном заявила Верка.

— Так получилось. Долгая история. И приехала я только вчера вечером. Мать на рынок отправила, даже выспаться не дала. Картошку ей надо с капустой, видите ли.

— Картошку с капустой мы тебе быстро организуем. Володя-я-я! — крикнула кому-то в сторону Верка. — А ты знаешь, давай вечером сходим куда-нибудь? На ресторан денег у меня нет, а вот на барчик я наторговала. А? Пошли? Вспомним молодость?

— Я даже не знаю… — растерялась Лёля, — Мне надеть нечего. Я же без вещей приехала.

— Не выдумывай! Мне тоже нечего. Мы же в бар идем, дурочка! В нашем «Задрыпанске» везде можно и во всем!

К подругам подошел огромный мужчина, которого Лёля уже видела сегодня. Верка указала ему, какие мешки с картошкой нужно отнести в машину, отобрала капусту, за которой детина должен вернуться, взяла с Лёли деньги и обещание встретиться в шесть в баре «Вячорки».

Время пролетело молниеносно. Поболтав о том о сем с матерью, Лёля сообщила, что пойдет на встречу с Веркой и предупредила, чтобы ее не ждали, может вернуться поздно. Любовь Семеновна не была в восторге от предстоящего развлечения дочери, но перечить не стала — взрослая, дома не закроешь.

Приняв душ и надев, к тому времени высохшее на батарее, нижнее белье, Лёля отправилась на встречу с подругой детства.

Место, в котором они договорились провести вечер, Лёля хорошо знала. Этот бар существовал еще в ее детстве. Он очень удачно был расположен. Дорога с завода, где работало большинство мужчин города, шла как раз мимо него. Женщины после смены спешили за продуктами в магазин, работавший чуть дальше, а мужчины притормаживали у никогда не пустующих высоких столиков, вынесенных прямо на улицу с самой ранней весны и до поздней осени. Там всегда что-то громко обсуждали: футбол, цены, политику. Часто случались драки.

Сбегая по лестнице и размышляя о том, не рано ли она вышла из дома и какой дорогой лучше идти к бару, Лёля чуть не врезалась в резко распахнувшуюся наружу дверь квартиры на первом этаже.

Лестничный проем был полностью перекрыт. Идти дальше не было никакой возможности. За дверью, закрывающей Лёле дальнейший путь, послышались шаги. Показался зад, обтянутый спортивными штанами. Дальше появилась скрученная мужская фигура в футболке и кроссовках, кряхтя тащившая по полу большой тряпичный тюк. Ноша была тяжелой. Голые руки мужчины вздулись от напряжения красивым рельефом мышц. С пыхтением и вздохами, тюк был полностью вытянут на лестничную площадку, и скрученная фигура распрямилась в соседа Мишу.

— Миша! Ты чуть меня не убил! — возмущенно сказала Лёля, толкая от себя дверь, пытаясь пройти дальше.

Миша взглянул на источник звука и расплылся в широкой улыбке. Из под черных усов показались ровные белоснежные зубы. Он вытер тыльной стороной руки со лба проступившую испарину и, поглаживая небольшую бородку, заискивающе проговорил:

— Ой, простите-извините, дорогая соседка. Какими судьбами оказались на задворках империи — к маменьке погостить?

— Что-то вроде того. А ты чего тут? Больше не сдаешь квартиру? Всё, нагулялся, теперь сам обживаешь гнездышко? — кивнула Лёля на тряпичный тюк с проступающими углами собранных в нем вещей. — Избавляешься от лишнего хлама?

— Нет, хватит, — махнул рукой Миша, — больше не сдаю. Продал. Завтра оформляю документы и прости-прощай, малая родина. Вот, выношу ненужное.

— Ну, Бог в помощь!

Лёля собралась попрощаться и идти на встречу с Веркой, но Миша решил разговор не прекращать. Он вообще был парень настойчивый. Еще в детстве доставал Лёлю своим вниманием: то в песочнице разрушит ее куличик, то разрисует классики, которые старательно и долго выводились детской рукой на асфальте, то напишет под окнами «Лёлька-болька». Дальше — хуже. Все снежки в школьном дворе доставались Лёлиному затылку, потом появились петарды, и уже они отравляли жизнь соседки, взрываясь в самый неожиданный момент прямо под ногами. В более старшем возрасте, Миша любил незаметно пристроиться в школьной столовой или на линейке в спортзале прямо за Лёлей и больно стрельнуть лифчиком по спине. Ему тоже доставалось, но не так сильно — Миша быстро бегал. Догнать и надавать тумаков у Лёли не получилось ни разу, но исподтишка она мстила ему регулярно. Она подкарауливала надоедливого мальчишку на баклоне и прицельно метала в него пакетами с водой или обстреливала сырыми яйцами.

Потом они выросли и потеряли интерес друг к другу. Лёля уехала в столицу и осталась там. А Миша отслужил в армии и, вернувшись, мыкался по стройкам. Его родители рано умерли, оставив квартиру единственному ребенку. Он сдавал ее в наем, а сам куда-то запропастился. С соседями связи не поддерживал, поэтому все новости о нем доходили в микроскопических объемах и все больше слухами, чем проверенной информацией. Дворовые сплетницы поговаривали, что у Миши свой бизнес в столице, связанный с машинами, и жена. Про детей никто ничего не знал.

— Лёльчик, а не позволите ли вас проводить до мусорного контейнера? — пошутил Миша. — У нас же все дороги ведут не к Риму, а к нему. А потом я в магазин, скоротаю с вискариком последний вечерок в родительском доме, а ты пойдешь… а куда ты идешь вообще, разрешите поинтересоваться?

Лёля взглянула с вызовом на мужчину, стоящего перед ней. Еще недавно она пыталась подкараулить прыщавого доходягу в подъезде, чтобы огреть рюкзаком, а сейчас он большой и взрослый. Стоит перед ней и ухмыляется. Как давно и как недавно это было.

Слегка округлившееся лицо с небольшой бородкой, полные губы, проступающие из под усов, большой нос, почти черные глаза с тяжелыми веками, короткая стрижка с проседью. Такой красивый, не то что в юности: с вечно нестриженной головой, худой и неряшливый.

Теперь кожа лица стала чистой, с небольшими морщинами на лбу и в уголках глаз, с немного грубоватым чертами. Он больше не был нескладным подростком. Крепкий, с рельефными руками и маленьким животиком, мужчина средних лет, широко улыбаясь, смотрел Лёле прямо в глаза. Она чувствовала приятное смущение и что-то еще, но не могла понять что.

— Проводить позволю, — подхватила шуточный тон Лёля. — Поинтересоваться не разрешу. И вообще, меньше текста, поручик! Я из-за вас уже опаздываю.

Миша заскочил в квартиру за спортивной кофтой, в которую тут же нырнул, натянув поверх футболки, закрыл дверь на ключ и с глубоким вздохом потащил к последнему лестничному пролету свою огромную котомку.

Кое как выбравшись из подъезда (тряпичный тюк никак не хотел пролазить в узкие старые