Чувства в клетке (СИ) - Янова Екатерина

Встреча наша была неожиданна и волшебна. Я вообще после возвращения из чопорной Англии постоянно восхищался горячими кавказцами, которых видел в доме Барона, и поразительной простотой русских. Про праздник Ивана Купала я много раз слышал от матери. Как она, втайне от родителей с девчонками сбегала в этот день в лес, где они веселились всю ночь. Конечно, я хотел все это увидеть сам. Не знал я тогда, что именно в ту сказочную ночь встречу зеленоглазую колдунью, которая заберет мое сердце.

Вспомнил ее, и снова защемило внутри. Чувство вины и необратимости. Много лет прошло, сейчас уже не так больно, но забыть не смогу никогда. Длинные волосы, нежные руки, глаза и улыбку. Ее лицо в отсветах костра. Это было похоже на вспышку, внутри как будто разгорелся костер, такой же жаркий, как в ту ночь в лесу. Он же все и выжег. Никогда больше не испытывал таких ярких эмоций. Понятно, что уже и не испытаю. Костер прогорел, а на его пепелище остались лишь угли больных воспоминаний. Погубил я мою лесную нимфу, и за это буду нести вину всю жизнь. Моя колдунья и сейчас часто приходит во сне. Все в том же белом платье, в котором я видел ее в последний раз. Манит из воды, зовет за собой. Говорят, именно так утопленники вспоминают оттуда тех, кого любили когда-то. Жутко это и страшно. Но я уже привык. Пусть приходит, такая красивая и родная. Хуже другие сны, в которых я вижу ее мертвой. Страшное женское тело под водой в белом платье. Именно такой ее нашли в нескольких километрах ниже по течению от нашего с ней места, где она вошла в воду в последний раз.

Это все дядька — сука! Решил женить меня на дочке своего партнера. Познакомил нас, сначала просто намекал, что хотел бы видеть такую невестку в доме. И мать мою настроил. А девка похоже запала на меня. Сначала я почти поддался, но когда встретил Марину, сразу включил заднюю. Только поздно было. Дядюшка уже выстроил планы, которые должны были осуществиться. Он стал на меня давить. Сначала уговаривал. Я обещал подумать, но уже тогда знал, что откажусь. В голове была только Марина.

В итоге я послал всех, забрал мою девочку, мы сбежали с ней в лес подальше от всех проблем. Целую неделю провели вместе. Это было концентрированное счастье в чистом виде. Неделя, за которую я одним глотком выпил все до дна, и потом еще долго ходил пьяный. После возвращения однозначно сказал дядьке, что не женюсь. Вот тут он первый раз проявил свое истинное лицо. В ход пошли угрозы. Я начал понимать, что совсем не знаю добродушного дядюшку. В итоге он надавил на больное. Сказал, что выгонит мать, и оставит без копейки. А еще потребовал вернуть все, что уже успел выплатить мне за работу. Тогда я его послал. Деньги я почти не тратил, а мама… не пропали бы мы. Дядька видимо понял, что не тот путь выбрал, и взял другой подход. Через день вернулся, извинялся, что погорячился, стал просить, слезно умолять меня не разрывать отношений с этой девкой, которая, кстати сказать, меня откровенно бесила. Он открыл мне "правду". Рассказал, что вложился вместе с отцом моей "невесты" в одно дело, от которого теперь зависит весь его бизнес, но документально все оформлено было на ее отца. А девка помешалась, требует меня любой ценой. Если брошу ее, точно оставят они моего бедного дядюшку у разбитого корыта. Барон умолял потерпеть хотя бы, пока они не подпишут договор, тогда его права на общее дело будут восстановлены, и это решит все проблемы. А я был бестолковым доверчивым бараном. Но это я понял потом. А тогда я пожалел бедного дядюшку, согласился потерпеть немного. А Марина… Я чувствовал себя последним мудаком, но не знал, что делать. Врать не хотел ей, и правду сказать не мог. Каждый вечер хотел позвонить, но что сказать? Вот так и сидел, вертя в руках телефон, который даже включать боялся, потому что знал — она позвонит сама.

Ничего я не мог решить. А дядька времени даром не терял. Устроил праздник в своем доме, куда пригласил всю родню. Вот там я и увидел Марину снова около двора дядькиного дома, а она меня рядом с этой блондинистой дурой. До сих пор помню глаза Мариши, полные слез. Неверие и отчаяние. В них я увидел себя. Мерзкого предателя, коим, по сути, и являлся. Нашел я потом Маришу на нашем месте. Это был тяжелый разговор, но она поверила. Снова поверила мне, а я снова обманул, получается. Но самое страшное, что случилось в тот день — Барон обратил на нее внимание. Это то, чего я не хотел. Надеялся, что он не догадается. Но дядька был слишком проницательным гадом, годами привыкшим манипулировать людьми. Конечно, он сразу понял, почему я так упираюсь. Он сразу спросил: «Это из-за той русской шлюхи?» Обидно было за Марину. Тогда я сказал, что она не шлюха, что я люблю ее и поэтому жениться не собираюсь. Это была моя ошибка. Потому что дядюшка нашел ее и привел на мой день рождения, где снова ко мне приклеилась моя «невеста». И родня вся восхищалась, поздравляла нас, желала счастья. Я улыбался сквозь зубы, мечтая сбежать отсюда, а потом увидел ее. Откуда здесь взялась Марина, я понял не сразу. Только взгляд ее был страшный, совсем не такой, каким я его привык видеть. Он как будто потух.

Надо было тогда бежать за ней, послав всех подальше. Но я решил доиграть свою роль. Ведь именно в этот день должны были подписать договор, после чего я надеялся освободиться от своего обещания. Не знал я тогда, что это лишь дядькина уловка. За Маришей я, конечно, пошел, но не сразу. Не нашел ее ни на нашем месте, ни у нее дома. А потом выяснилось, что Марина пропала. Нигде ее не было. Как оказалось, последний раз ее видели на том самом месте у реки, где мы так часто бывали вместе. Где все началось и закончилось. Нашелся потом рыбак, который видел, как девушка в белом платье заходила в воду. А на пятый день Маришу нашли. В камышах прибило сильно обезображенное женское тело. Опознали ее только по тому самому белому платью и простой серебряной цепочке с крестиком на шее.

Что я чувствовал в тот момент, описать я не могу. Это был разрушающий душу взрыв. Тянущее чувство страшного преследовало меня все пять дней, пока я искал ее. А потом разорвавшаяся черная бездна внутри, когда стало понятно, что случилось. Меня раздавила вина и черная безысходность. Послал я тогда всех, и дядьку и невесту. Не разговаривал ни с кем, закрывшись в своей городской квартире. Меня преследовали страшные кадры, ее милое лицо сменялось жутким бледным чужим лицом утопленницы. Плачь ее бабушки на похоронах до сих пор стоит в ушах. Я не решился подойти близко. Наблюдал издалека, как опускают в могилу закрытый гроб, в котором покоилась моя единственная любовь.

Не мог я с этим жить, не мог простить себя. Пытался наложить на себя руки, отправиться за ней. Только смерть не взяла меня. После таких снов, когда она манила в воду, я шел за ней. Срывался ночью и подолгу сидел на нашем месте, умирая внутри. А потом шел в темную воду и падал камнем на дно или плыл в темноту до изнеможения. Но довести дело до конца не получилось. Оказалось, следил за мной человек Барона, который не дал завершить начатое тогда, когда смерть уже раскрыла свои объятия.

Долго я приходил в себя. Почти полгода жил в темном лабиринте безысходности. Пил, толком не работал. Дядюшка меня почти не трогал, хотя периодически пытался заразить новыми идеями, только я не мог простить его, ведь именно он привел ее туда.

А потом случилось еще кое-что. Мне открылась правда о настоящем бизнесе дядюшки. Я случайно услышал разговор Барона и его помощника. Стало понятно, что речь шла о наркотиках и еще каком-то товаре. Хорошо, что мне хватило ума не выдать себя сразу, а начать копать. И то, что открылось, шокировало окончательно. Я даже не представлял масштабов клоаки, в которую попал. Узнал я и о том, что именно дядюшка устроил разлад в семье моих родителей. Я понял, что он страшный человек, без принципов и жалости.