Дарина - Элла Волобуева

веточками укропа и дольками лимона, поставила на стол сметану и хлебную тарелку.

— Борь, идешь? — крикнула мужу.

Бориса Алексеевича тоже полностью устраивал их брак. Виктория Юрьевна не устраивала сцен, отладила быт, благоразумно распоряжалась семейным бюджетом и при случае могла дать мудрый совет по управлению филиалом.

— Какой-то диверсант, — рассказывал Борис Алексеевич за ужином, — ведет в филиале подрывную деятельность. Причем это длится давно, судя по графику претензий.

— Так а ты этот график раньше видел?

— Я видел, конечно, но не придавал особенного значения, были дела поважнее. Но даже если бы обратил внимание, мне и в голову бы не пришло, что в филиале кто-то подсыпает запрещенную добавку в продукцию. Это как вообще?

— Павел его найдет, не переживай, у него нюх, как у ищейки.

— Найдет. Павел никогда не подводил. Сегодня опять развлекался: откуда-то притащил динамики, прикрутил в каждый кабинет и включил Рахманинова по всему офису, — они обменялись улыбками, Виктория Юрьевна даже подхохотнула.

— Зато с коллективным иском дело будет решить проще, — продолжал Борис Алексеевич, — судья смягчится, когда узнает, что проведено внутреннее расследование и доказано участие подрывника, внутреннего вредителя. К тому же, там ничего такого страшного, как выяснилось. Никто не умер, просто сыпь у них какая-то пошла. Кто-то бросил клич и нашлись желающие отсудить компенсацию.

— А что твоя Дарина? — спросила Виктория Юрьевна, покивав на оптимистичный настрой по поводу иска.

— Да никак, Вик, всё кончено, — смутился Борис Алексеевич, — она работает у нас курьером, встречается с кем-то, за ум взялась. Да это было-то мимолетное увлечение, ты ж меня знаешь. Напомнила тебя в молодости. Такая же горячая штучка.

— Ну, я-то до публичного дома не докатилась, — парировала Виктория Юрьевна с улыбкой.

— Времена были другие. Сейчас они свободные, делают что хотят. Но ты тоже в свое время погуляла, вспомни, сколько кобелей мне пришлось от тебя отгонять. А?

Виктория Юрьевна согласно рассмеялась.

Глава 6

Игнату не давало покоя признание Дарины о настойчивых ухаживаниях ее бывшего постоянного клиента. А теперь этот бывший клиент ей еще и начальник, видит ее каждый день, разглядывает, заводит разговоры, шутит. Добивается, ухаживает. И Дарина, небось, хохочет, запрокидывая голову, качает при ходьбе широкими бедрами, изящно опускается в кресло, закидывая ногу за ногу. Вероятно, поэтому она не находит времени для встреч с Игнатом, вечно ссылаясь на занятость. Чем она так занята? Или кем?

Игнат подъехал к филиалу, в котором работала Дарина, сам не зная, с какой целью. Ждать пришлось недолго.

Дарина вышла с дорого одетым мужчиной под руку, вместе они перешли дорогу и зашли в кофейню.

Игнат вжался в сиденье и включил музыку погромче. Ждал неподвижно.

Через полчаса они вышли, мужчина придержал дверь своего автомобиля, пока Дарина усаживалась на переднее сиденье. Подняв колесами снег, укатили.

Холодная ярость охватила Игната, подобный гнев он уже испытывал; давно, еще дома, прямо перед переездом. И Игнат знал — ничего не поможет, чувство это будет нарастать и нарастать, пока он не сделает что-нибудь. Ни на работе не сможет сосредоточиться, ни на развитии своего бизнеса, ни о чем не сможет думать, кроме Дарины в объятиях этого хлыща.

Игнату потребовалось четыре рукопожатия, чтобы раздобыть пистолет.

В кафетерии Павел нарочито небрежно сказал Дарине:

— Борис Алексеевич поручил мне провести внутреннее расследование. В филиале кто-то долгое время подсыпал запрещенную и крайне вредную пищевую добавку в кондитерские изделия, это привело к коллективному иску со стороны пострадавших потребителей.

Дарина насторожилась. Нутром она почувствовала, что это кофепитие не случайно.

— Кому это нужно? — спросила Дарина.

— Я задал себе тот же вопрос. Кому это нужно.

— И каков ответ?

— Думаю, это женщина. Женщина, обиженная на руководство филиала. И, скорее всего, уже уволившаяся, потому что сейчас вредных примесей нет, а про коллективный иск знают немногие.

— А это не могут быть конкуренты?

— Действовали изнутри. Даже если это происки конкурентов, то им потребовалось бы устраивать своего человека в наш филиал на должность с допуском на производство, слишком сложная схема.

— А почему не мужчина?

— Почерк женский. Может, и мужчина, но вероятность ниже.

— И почему Вы мне это рассказали?

— Потому что ты — лицо заинтересованное.

— Вы подозреваете маму? — догадалась Дарина.

— Умница. Мне нужно удостовериться. И, надеюсь, ты мне в этом поможешь.

— И зачем мне это?

— Затем, что если я удостоверюсь, что это Клавдия, и угрозы больше нет, то замну дело, и ее не привлекут к ответственности, никто не узнает.

— Зачем Вам это?

— Из-за Юли.

— Какой Юли? Маминой подруги? Она-то тут при чем?

— Может подать на развод. Наш брак и так держится на волоске.

— Вы — муж тети Юли?

— Без пяти минут бывший муж. Юля почти каждую субботу проводит с Клавдией, подозреваю, пересказывая грязные инсинуации в мой адрес, которые гуляют по офису. Ей уже осточертели мои выходки, и моя мегапопулярность делу не помогает. А вызволение лучшей подруги поможет наладить отношения. Юля вспомнит, что я всегда на ее стороне. Если это Клавдия, мне нужно ее признание. Или я буду искать дальше, и пощады этому кому-то не будет.

Клавдия вытирала глаза платочком:

— А что еще мне оставалось? Я такого натерпелась, и деваться было некуда с ребенком на руках. Страшно было рисковать и устраиваться в другую компанию. Думала: что, если не пойдет? Кормиться-то нам надо, университет твой оплачивать. Я не нашла другого выхода, Дарин, так меня хоть немного отпускало.

— И давно ты начала подсыпать эту добавку?

— Почти сразу после того, как твоего папу посадили во второй раз. Такая злость взяла, я что же? Тебя дома почти никогда не было, Миша в тюрьме, вот и было время подумать. И чем больше я думала, тем сильнее огорчалась. Всю свою жизнь ведь терпела, старалась, ждала хоть какого-то признания. Ну что, Борису Алексеевичу было трудно хоть раз сказать «спасибо»? Хотя бы разочек!

— И ты не придумала ничего лучше, как подсыпать отраву в глазурь? — переспросила Дарина.

— Надеюсь, пописать в тесто ты не сообразила? — подхватила Юля, — я вообще-то эти кексы ела по утрам.

— Да там добавка-то не такая уж вредная, я же почитала в интернете. Что же я, совсем? — заулыбалась Клавдия.

— Вы… Это не смешно! Если Павел не замнет твое участие, ты сядешь, мам! Буду вас с папой по очереди навещать в тюрьме, — возмутилась Дарина.

— Я же не знала, что дело дойдет до коллективного иска, — оправдывалась Клавдия, стараясь не смотреть на Юлю, чтобы опять не засмеяться, — я просто хотела привлечь внимание к нашему отделу.

— И к пищевым добавкам в целом, — с готовностью