Путеводитель по Галактике для чайников. Книга 1 (СИ) - Снегирь Валерия

Доктор Клайдс уже ждал нас там, и почти сразу после приветствия поинтересовался нашими именами. Когда мы назвались, он немного подумал и удовлетворённо кивнул:

— Отлично! Я передам, чтобы вас так и записали. Постарайтесь привыкнуть к этим именам, рье… неизвестно, сколько вас так будут звать.

— Учёные всё же что-то делают, чтобы нас вернуть? — удивилась я.

— Я вам ничего не говорил, — заговорщически улыбнулся Клайдс. — Приступим к занятию. Сегодня тесты, уже финальные. После них с вами хотят немного поговорить.

То, что тесты уже финальные — нас обрадовало. А вот какой разговор потом должен состояться — неизвестно… В общем, с Димоном — нужно привыкать уже звать его Аймондом — мы к тестам приступили со всем энтузиазмом, и даже как-то удивились конечному результату. Программа проверки сразу подсчитала наши баллы, и мы оба набрали 91 балл из ста возможных. Доктор Клайдс похвалил нас за такие старания, и тут в класс вошло двое медиков и незнакомый нам человек. Мужчина лет, эдак, тридцати на вид, представительный такой, в белой защитной одежде. То ли условия тут и вправду стерильные, то ли по-другому нельзя.

— Добрый вечер, — улыбнулся он нам. — Я профессор Эйсак из Императорской Военной Академии. Моё руководство посчитало ваши знания достаточными для поступления в Императорскую Академию.

— То есть… вы нас заберёте? — удивилась я.

— Да, уже сегодня мы отправимся по распределению в один из филиалов академии. Назовите мне ваши имена, чтобы я смог занести их в официальные документы.

— Виррал, — представилась я.

— Аймонд, — ответил мой друг. Профессор Эйсак кивнул, подал неизвестный нам жест медикам и те вышли. Клайдс пожал ему руку и тоже покинул кабинет, а сам профессор уселся на учительское место.

— Для начала, я хотел сообщить, что в Императорской Военной Академии, также называемой ИВА, обучаются не только люди, но и представители иных рас. Я надеюсь на толерантное отношение с вашей стороны к любым иным расам. Мне известно, что вы не обучались в имперских школах, а значит, вас не обучали всем премудростям современного этикета. Но доктор Клайдс сказал мне, что кратко объяснил основные правила, — заговорил Эйсак с нами. — Давайте так. Я сейчас задам вам вопрос, а вы должны будете ответить на него. И так, вопрос: почему нельзя смотреть прямо в глаза сантакайцам?

— Они не переносят прямой взгляд, — ответил Ди… в смысле, Аймонд.

— Их он нервирует, — поддакнула я. Профессор покачал головой:

— Хорошо, но впредь не выражайтесь в подобных грубых формулировках. Другой вопрос: почему нельзя пожимать руку некоторым расам?

— Несовместимость… эм-м… телесных… — я прервалась, пытаясь подобрать слово. Да как там Клайдс выражался?

— Покровов? — попытался вставить свои пять копеек друг.

— Жидкостей. Молодцы, — подсказал нам Эйсак. — Хорошо, основные сведения вам известны. В таком случае, собирайтесь, через час мы отлетаем. И мой вам совет: не ешьте прямо сейчас, лучше поесть в полёте, когда адаптируетесь. В противном случае, бывают некие… казусы, — он нервно усмехнулся. — Я подожду вас на взлётной полосе, работники проводят.

Он вышел, а мы с другом остались одни. Осознание того, что нас заберут отсюда, печалило. Да, на самом деле, я уже привыкла к доктору Клайдсу. Весёлый мужик и добрый. Да и к медикам тоже, хотя и пили кровушку у нас знатно. Вон — волосы у меня так и не отросли до прежней длины, хотя с такими удобнее.

Но делать нечего — пришлось собирать вещи. Хотя ничего особо-то и не было, в дорогу нам дали по аптечке и сменную форму. А больше вещей и не было. Попрощавшись с Клайдсом (и, по сути, с единственным человеком, с которым у нас было хоть какое-то нормальное общение), мы дождались медиков, которые и проводили нас на «взлётную полосу».

У меня в голове почему-то было представление, что это реальная такая взлётная полоса, а на деле оказалась круглая площадка, диаметром ну о-очень внушительная. И до меня внезапно дошло осознание, что мы видим здешнее небо впервые. Ну, не считая того, когда сюда попали, но… мы очень долго не были на улице.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Когда герметичный шлюз, ведущий на улицу, раскрылся перед нами и мы сделали пару шагов вперёд, то сразу же почувствовали лёгкий ветер, несущий с собой сотни незнакомых запахов. Я словно впервые вдохнула полной грудью и потрясённо выдохнула.

Ярко светило солнце — или, как здесь было принято говорить, звезда — а там, внизу, раскинулся белоснежный город, утопавший в зелени. Я даже не обратила внимания на стоящий на посадочной площадке шаттл, лишь потом увидела его, уже когда нас окликнул Эйсак.

— Идите сюда.

Шаттл выглядел знакомо. Где я могла его видеть? Может, когда нас сюда везли?…

— Волноваться не стоит, — мягко улыбнулся профессор. — Полёт на сверхсветовой ещё никого не убил.

— Да мы и не волнуемся, — отрицательно покачал головой Ди… Аймонд.

— Вот и хорошо. Заходите. Каюта — вторая дверь справа.

Мы вошли внутрь. Опять полукруглый арочный коридор, в котором едва удалось разглядеть дверь на всей этой однотонной поверхности. Зато внутри каюта была куда более комфортабельная. Две койки, приглушённый свет, не слепящий глаза.

Эйсака не было. Мы сели, и почти сразу услышали нарастающий гул. Шаттл, видимо, медленно взлетал.

Не знаю, сколько прошло времени, но видимо немного. А после резко наступило такое чувство тяжести, будто воздух на нас давил. В этот же момент сюда вошёл Эйсак, и судя по той же прямой осанке — он такого дискомфорта не испытывал.

— Всё в порядке, — произнёс он. — Это искусственная гравитация на шаттле, через некоторое время вы привыкнете. Но рекомендую лечь — так это перенесётся куда легче.

Последовав его совету, мы легли, и, действительно, стало чуточку легче.

— Вы давно летаете? — поинтересовалась я.

— Да, достаточно давно. Первые полёты всегда не комфортны. Но с пятого большинство уже привыкает. Вы адаптируетесь. Просто нужно время. — Он закрыл дверь каюты и повернулся к нам лицом. — И так, рье, прежде чем вы начнёте обучаться в ИВА, вам стоит понять некоторые аспекты обучения.

Эйсак начал нам рассказывать, а я всё больше удивлялась. Ну, например, что деление идёт не только по направлениям обучения, но и по успеваемости обучающихся. И что порядок там самый что ни на есть военный. Железная дисциплина, униформа, изолированная от гражданских территория. Н-да… Смахивает на тюрьму. Ну, по данному описанию только. Может, на деле ничего плохого и нет?

Глава пятая

Сколько мы летели — я не знаю. Когда Эйсак решил, что с нас информации достаточно, нам позволили поесть. К этому моменту та тяжесть исчезла и мы с Аймондом вполне бодренько шагали по коридору. Думаю, со временем мы адаптируемся ко всему.

Потом мы, наконец, прилетели. Это я поняла по тому, как внезапно нас тряхнуло, а после появилась небывалая лёгкость в теле. Как в невесомости, наверное.

Из шаттла я выходила, придерживаясь за ограждение. Ощущение невесомости прошло, но была какая-то неуверенность в собственных ногах. Переведя дыхание, я подняла взгляд и застыла с раскрытым от изумления ртом.

Шаттл приземлился на каком-то полигоне, где стояли ещё десятки или даже сотни (если вовсе не тысячи) подобных ему. Размеры и формы варьировались от небольших, куда, наверное, только один человек поместится, до гигантских, которые были больше нашего шаттла раз в пять.

Эйсак, проигнорировав наши офигевшие лица, велел идти за ним и уверенно двинулся куда-то туда, но среди всей этой техники было сложно понять, где вообще выход.

Петляя среди обилия футуристических кораблей, мы вышли к ограждению. Не абы какому — толстенные стены, обитые каким-то металлом. Не знаю, может, и внутри они металлические, но всё равно внушительно. С колючей проволокой вверху, хотя сама стена возвышалась над нами на добрые пять-семь метров.

Тяжеленные ворота раскрылись, пропуская нас во двор. И вот тут от резкой смены обстановки я зависла.