Демидовы: Столетие побед - Игорь Юркин

Но крайне малая вероятность встречи с царем непосредственно во время рассмотрения в Оружейной палате дела, в котором участвовали кузнецы, не отменяет возможности их встречи в Москве в это и даже в более раннее время по другому поводу. Какому — узнаем.

Война за мельницу

Документы о борьбе оружейников за спорный двор в Кузнецкой слободе фактически не содержат сведений о Никите Демидове. Единственное, о чем говорится прямо, — что он в этих событиях участвовал. Прочее — умозаключения, лишь более или менее вероятные. А вот несколько грамот, посланных из Москвы в Тулу в 1695 и 1696 годах, рассказывают о сорокалетнем тульском кузнеце немало нового, причем такого, что объясняет, как, догнав слободскую братию, он рассчитывал ее обогнать. Правда, сами грамоты недоступны — или не сохранились, или пока не найдены. Но они прошли обычную для таких документов регистрацию в записных книгах Печатного приказа, где фиксировалось краткое их содержание. К этим записям и обратимся.

Грамот четыре, все по челобитьям Демидова, все к тульскому воеводе.

В первой, от 13 мая 1695 года, сообщено, что «Никиту и учеников ево ни в каких делех ныне и впредь на Туле ведать не велено, для того что ведомы они в Преображенском»[46].

Во второй, от 12 августа, приказано «в мельничном ево разоренье и в похвалных на него словах смертного убивства тульского ямщика Васку Косинова сыскать, на Туле в приказной избе допросить во всем подлинно, да тот допрос, и, досмотря, того разоренья досмотр и сыск прислать к Москве в Преображенское».

В третьей, от 31 августа, «велено спорную землю в Тулском уезде, которая дана ему, Миките, по имяному великих государей указу после Прокофья Семенова сына Коптева, что спорят ныне тульские ямщики и владеть не дают ему, Миките, досмотрить, и описать, и чертеж учинить по писцовым межевым книгам… и по отказным книгам… да тот досмотр, и опись, и чертеж прислать к Москве в село Преображенское»[47].

Последней, от 16 января следующего, 1696 года, было «велено тулских ямщиков Ивашку Костина с товарыщи сыскать за ослушание, что они чинатца силны — ему, Никите, мельницы строить не дали, сковав, прислать к Москве, в Преображенское»[48].

Попробуем в этом разобраться.

Первая грамота выводит Демидова из юрисдикции местной власти. Неподсудность ей, несомненно, была для него важна, поскольку конфликты с тульскими жителями, если еще и не проявились, буквально стучались в дверь. Следующие рассказывают о борьбе и одержанной Демидовым победе в таком конфликте — первом из ставших нам известных. В двух грамотах говорится о данной Демидову земле, которую «спорили» тульские ямщики, препятствуя ему ею владеть, о каком-то «мельничном разорении» и об угрозах ямщиков в адрес Демидова. Что оба документа порождены одним конфликтом, не сказано, но их внутренняя связь очень вероятна: место действия, время, участники — все совпадает. Обратим особое внимание на упомянутую в тексте мельницу. Демидов ею не то владел, не то ее строил, а ямщик — разорил, нанеся Никите ущерб. «Мельница» — ключевое здесь слово. Обзаведение ею оружейника — прямая декларация далекоидущих его планов, поэтому неудивительно, что вокруг нее разгораются такие страсти. Победителем выходит Демидов: лиц, разоривших его мельницу[49], велено скованных прислать в Москву.

Примечательны характеристики, сопровождающие в грамотах имя Демидова. Он назван «оружейным мастером», при этом в двух — «туленином», еще в двух — мастером Преображенского полка. Что Демидов родом из Тулы, не новость. А вот его связь с Преображенским полком, любимым детищем молодого Петра, неожиданна и ценна. Через нее могут быть разъяснены многие загадки молодого Демидова. Станет понятнее происхождение опыта, обеспечившего включение Никиты в делегацию 1691 года. Решительность, с которой он, частное лицо, противостоял группе лиц (ямщикам), обладавшей и правами, и решимостью их защищать. И — причина неизменной его поддержки сверху.

Интересно бы знать, когда возникли эти отношения. В.О. Ключевский, не ссылаясь на источник, упомянул, что «еще в 1686 г. для потех Петра привозили в Преображенское сотни тульских ружей мастера Демидова»[50]. Нам удалось обнаружить только косвенное этому подтверждение. Документы свидетельствуют, что в этом году царь указал «ружье, завесные новые и мушкетные старые стволы, которое велено в Ствольном приказе починивать и отделывать в станки, простреливать в Москве и в походе при себе Великом Государе». Всего в тот год было пристреляно (частично, несомненно, в присутствии царя) более шести тысяч ружей. Среди записей, фиксирующих расходы на перевозку, присутствует и такая: «Июня 23-го: завесных 850 стволов Московского и Тульского дела, да мастеровых людей и зелья, возили в с. Преображенское и обратно на одинадцати подводах, по 4 алт. за подводу»[51]. Итак, летом 1686 года в Преображенское, где преимущественно жил в то время Петр, действительно привозили для пристрелки тульские ружья и мастеров. Поскольку это была самая первая из организованных Петром пристрелочных стрельб, не приходится сомневаться, что царь присутствовал на ней лично. Среди доставленных тогда тульских ружей вполне могли быть демидовские, среди сопровождавших их мастеров — тридцатилетний Никита Антюфеев.

Что Демидов в конце столетия был одним из крупнейших поставщиков тульского оружия, было известно и раньше. Так, И. X. Гамель отмечал, что сверх основного задания «могли Тульские кузнецы за положенные цены ставить стволы, замки или даже готовое ружье, сколько кто хотел, в Оружейную палату, а на сторону продавать строго было запрещено. — Таким образом от себя ставили в Москву ружья казенные кузнецы: Исай Масалов, Никита Орехов, Максим Масалов, а более всех Никита Демидов Антуфьев (Антуфеев)»[52]. Это утверждение также не сопровождается ссылкой на документ, но неудивительно, что на него до сих пор часто ссылаются. Гамель — историк, не склонный к фантазиям, строго придерживавшийся в своих утверждениях данных исторического источника.

В документах упоминаются действительно крупные — сравнимые с величиной казенного задания слободе — партии оружия («подрядного ружья»), принятые от этих и других заводчиков в Оружейную палату «для предбудущих воинских походов». Так, в 1699 году 1300 фузей сдал казенный кузнец Максим Мосолов, в 1700-м он же «объявил на продажу» тысячу фузей, Никита Демидов — две тысячи[53]. В 1703 году последний поставил 4009 фузей[54]. Что, однако, интересно: Демидов, если судить по подобным записям, ничем от других крупных тульских поставщиков оружия принципиально не отличался. И почему ему удалось совершить такой мощный рывок вперед и обогнать Мосоловых и Ареховых — совершенно не понятно.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});