Тяжело в учении - Рыжая Марика

15

Пробуждение было приятным — кто-то положил прохладную ладонь на мой лоб, и сладко пахнуло цветочным ароматом. Я блаженно улыбнулась, но в тот же миг улыбка превратилась в гримасу боли. Лицо было обветрено и горело. Поморщившись, я ощутила, что одета в просторную ночную рубашку и лежу под мягким пуховым одеялом. Пришлось довольно долго соображать, чтобы понять, что в моей бедной комнатушке в Прокопово никак не может быть пухового одеяла.

«Значит, я не у себя, — заключила я. В голове волчком вертелось недоумение. Внезапно я почувствовала, что абсолютно не чувствую свою левую руку. Страшные события в лесу кинжалом вонзились в мое бедное сознание. Я в ужасе зажмурилась, всей душой желая снова отключиться.

— Не дрожи, пожалуйста, — попросил кто-то тихим мягким голосом. — Ты можешь сбить повязку…

Я распахнула веки, и перед глазами заплясали разноцветные пятна. Я тихонько застонала, болезненно щурясь от яркого света.

— Вот, выпей, — незнакомка (голос был явно женским) заботливо сунула мне чашку с каким-то отваром. В нос ударил тот самый цветочный запах. Сопротивляться я просто не могла — сделала глоток, другой, и выпила все до капли. Вкус был сладковато-горький и отдавал холодком, будто в отвар была добавлена мята.

Помедлив, я открыла сначала левый глаз, потом правый. Вместе со зрением вернулся слух — потрескивали поленья в печи, на огне тихонько посвистывал маленький черный чайничек. Я попыталась сесть, и мне это удалось. Устроившись поудобнее, я стала с любопытством оглядывать незнакомку.

Она сидела на корточках ко мне спиной, кочергой вороша в печи. У нее были необыкновенной красоты волосы — длинные, блестящие, ниспадающие по спине жидкой бронзой. Услышав, что я пошевелилась, она обернулась и резко встала.

— Привет, — я попыталась улыбнуться.

— Здравствуй, — кивнула она. Незнакомка была высокой и стройной, одета довольно скромно — в рубашку из хлопка и сарафан с поясом. Из-под подола выглядывали латаные валенки. Лицо у нее было серьезным. Она смотрела на меня своими темными, почти что черными глазами, и в них мне на секунду почудилась враждебность — уж слишком сильно она сжимала кочергу.

— Как ты себя чувствуешь? — странно, в ее голосе я не заметила напряжения.

— Руку не чувствую, — пожаловалась я. На свою конечность я боялась смотреть, опасаясь увидеть вместо нее окровавленный обрубок.

Девушка положила кочергу и, приблизившись, потрогала мой лоб.

— Спадает жар, — пробормотала она. — Надо тебе еще отвара малины дать…

— Что со мной стряслось? — я довольно грубо перебила ее. Она быстро глянула на меня и отвернулась, сняв с огня чайник.

— Это все вервольф, — проговорила она медленно. — Он напал на тебя и хватанул за руку. Не волнуйся, оборотнем ты не станешь! Отвар весь яд из раны убрал…

— То есть, он мне ее не отгрыз? — я с опаской покосилась на руку и выдохнула с облегчением. Все было на месте, но сильно опухшее и перевязанное.

— Нет, слава богам, — девушка качнула головой. — Хотя странно, обычно оборотни заживо съедают. Тебе повезло, что вчера ночью что-то заставило его тебя оставить.

— Это потому, что я его за ухо укусила, — похвасталась я и замолчала, увидев смешинку в темных глазах незнакомки. Она наконец-то улыбнулась. Девушка молча протянула мне чашку, и я взяла ее здоровой рукой.

— Как твое имя?

— Маричка, — ответила я, вытирая губы. — А тебя как зовут?

— Желена. Тебе очень повезло, Маричка, что я наткнулась на тебя в лесу.

— Да, — охотно согласилась я. — Спасибо!

16

— Что заставило тебя так глупо поступить? — Желена принялась помешивать что-то в горшке, не отрывая от меня внимательного взгляда.

Я нахмурилась, не понимая, о чем она говорит.

— Отправиться в лес одной на ночь глядя, — девушка покачала головой.

Мне пришлось все ей рассказать. Во время повествования я и впрямь заметила, что поступки мои были далеко не умны. Я почувствовала стыд и опустила глаза.

— Хм… Кто-то определенно подготовил тебе ловушку, — она нахмурила брови. — И ты в нее попалась.

— Да, попалась, — печально согласилась я. — И я была бы уже в желудке вервольфа, если бы не ты. Спасибо тебе еще раз.

— Да уж. Твое счастье, что я вышла прогулять Овода.

— Овод? — переспросила я, и в этот момент в окошко, раздвинув занавески, просунулась длинная лошадиная морда, дико кося на меня коричневым глазом.

— Вот Овод, — Желена замахнулась на коня полотенцем. — А ну кыш, разбойничья твоя душа!

Пока она бранилась, я огляделась. Дом был разделен на две части большой белой печкой. Здесь было два окна с занавесками, дверь из темного дерева, небольшой столик, лавка и многочисленные полочки, на которых громоздились деревянные коробочки, обозначенные какими-то непонятными знаками, видимо, понятные Желене. На полу был постелен вязаный коврик, на печке белела подушка, лоскутное одеяло было сложено аккуратной стопкой.

— Ты колдунья? — вдруг дошло до меня.

— Нет, — засмеялась девушка. — Скорее, травница… В общем, называй меня, как хочешь, я просто… собираю травы и делаю из них лекарства… и

— Подбираешь заблудившихся путников и лечишь их? — с улыбкой подсказала я.

— Нет, — голос Желены зазвенел, она уставилась в потолок, нервно теребя полотенце. — Не совсем так… Я продаю свои травы бабке Ексинье…

— Кто это?

Травница бросила на меня горящий взгляд.

— А ты разве не знаешь? В вашем Прокопове травами торгует…

— А-а-а… — протянула я.

Желена с подозрением глянула на меня.

— Я не здешняя, — со вздохом призналась я. — В Прокопово приехала учиться в ИООО — оборотней бить.

Девушка позволила себе усмехнуться.

— Здорово же ты с ними борешься… Бегаешь по лесу как приманка, а потом кусаешь их за уши?

Ничего не ответив, я надулась и отвернулась. И правда, глупо получилось. Разглядывая стену, я вдруг вспомнила незнакомую фигурку у кромки леса. Но ведь кто-то же звал мен в лес…

«Может, это был Кар-Сэрс? — подумалось мне. — Ну и дура я, какой бес меня дернул в лес идти? И вообще, с чего я взяла, что те следы были Чета? Глупая, ой, глупая…»

— Не кори себя, — нарушила тишину Желена. — Ты поступила, конечно, глупо, и могла погибнуть, но все закончилось вполне благополучно.

— Благополучно? — я выразительно поглядела на перебинтованную руку.

— Ты не знаешь мои травки, — улыбнулась девушка. — Твоя беда пройдет за неделю. Шрам, конечно, останется…

Я глянула на нее исподлобья и попробовала согнуть руку в локте. Лучше бы я этого не делала, потому что плечо и запястье вмиг покраснели и дико зачесались, по руке пробежала боль, исчезнув где-то в кончиках пальцев. Заскулив, я уткнулась в подушку. Внезапно, скосив глаза, я заметила возле печки пару маленьких валенок. Они казались совсем детскими, к тому же были недешевыми — с красивой вышивкой в виде незабудок.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});