Помощница тирана - Рокси Нокс

качает головой.

– Злая ты! Очень злая женщина, Шурочка. И нет в тебе ни капли сочувствия.

– Взаимно, Макарий Романович, – не остаётся в долгу эта стервоза.

Хватаю таблетки и иду к себе. Выпиваю сразу две и жду облегчения. Вскоре оно приходит, и я уже в состоянии решать рабочие вопросы и гонять Шу за кофе.

Завалил ее работой по самое горлышко. А ведь могла бы отсосать разочек и балдеть остаток дня, но нет, лёгких путей мы не ищем, мы хотим трудностей. Что ж, получай!

Ни за что ей не скажу, что вчера хотел сводить ее в японский ресторан. Хренушки. Раз уж мы с мужиками какими-то катаемся, обойдётся без рестика.

А я обойдусь без минета по ходу.

Печаль, тоска…

Глава 10

– Макар Романович, как вы? Боль утихла?

Босс лежит на кушетке и не двигается.

Боже, он хоть живой?!

Подхожу ближе, чтобы взглянуть на него и послушать сердце. Глаза закрыты, дыхание едва слышно. Спит или в обмороке?

Подношу ухо к его грудной клетке и… взвизгиваю. Потому что босс хватает меня и забрасывает на себя.

Притворялся, негодяй!

Он такой огромный и твердый. Барахтаюсь на нем, как жук в луже.

Сердце гулко колотится. Не только у меня, но и у него.

– Вот ты и попалась, Шу, – говорит он, крепче сжимая мою талию.

Соскользнуть с него и сбежать не получается. Лучше замереть и не двигаться, чтобы ненароком не отдавить ему яйца. Он не простит мне яишенку. А так, наиграется – и отпустит.

Упираюсь обеими руками в его мощную грудную клетку. А наглый босс проводит ручищами по моей попе. Шумно дышит, а в паху шевелится его удав.

– Прекратите немедленно, – стараюсь говорить как можно строже.

– Чё прекратить-то? Я ничего не делаю.

– Вы меня положили на себя.

– Предоставил тебе уютное спальное место. Ведь удобно же на мне лежать?

– Вы как… Старый твердый матрас, – выпаливаю.

– Чиво? – переспрашивает оскорблено. – Я старый матрас? А не охренела ли ты, девочка?

– Отпустите меня.

– Уже минуту как не держу. Что, понравилась лежанка? Можешь сегодня ночью поспать на ней.

Обнаруживаю, что Макар Романович и вправду убрал свои лапищи, и съезжаю с него, заехав таки ему локтем по яйцам. Босс шипит и злится.

– Сегодня остаёшься на сверхурочную работу, – отчеканивает он металлическим голосом. – Не забудь предупредить своего хера на Фольце.

Какого хера?

А, дедушку!

Вот же ненормальный…

Вся красная сбегаю в спасительную приемную. Вслед мне доносится:

– Не такой уж я и старый, коза!

Ну да, я сказала дурость, не подумав, а он смертельно обиделся. Старый матрас – не самый лучший комплимент красивому мужику. Но и он тоже хорош – то Годзиллой назовет, то сукой, то макакой. Сколько можно это терпеть?!

Через полчаса мимо меня с важным видом дефилирует Томочка массажист.

Ну, ясно-о. Со мной обломался интим, и он вызвал свою ручную обезьянку. Сейчас и косточки ему разомнет, и удава приголубит.

Хватаю сумочку и ухожу на обед.

У меня нет никакого желания слушать сегодня рев этого бизона!

В столовой кладу на поднос еду и ищу глазами свободное место. Взгляд останавливается на знакомом лице. Сергей из Нунчаков приветливо машет мне рукой. Подсесть к нему?

А, все равно больше некуда – все забито.

– Привет!

– Приветствую тебя, Алекса. Приятного аппетита.

– Спасибо, и тебе.

Мое пожелание уже не в кассу, Сергей пьет кофе, а рядом пустует испачканная посуда.

– Как тебе работа на Сам-сама? Не сильно тиранит?

– Сильно.

Вспоминаю, как лежала на Самарине полчаса назад, и меня бросает в дрожь.

Думала, что чувства к нему давно угасли, но… тело всё помнит.

– Да, Макар такой. Помощницы разбегаются от него, как тараканы от дихлофоса.

– Приятного аппетита, – кривлюсь, и моя ложка замирает на полпути ко рту.

– Оу, извини. Давай о приятном? Что делаешь сегодня вечером?

– С дедушкой в нарды играю. Если он не срулит никуда.

– Это же скучно.

– Есть предложения повеселее?

Нет, я не хочу с ним никуда идти. Просто злюсь, что Самарин с этой мадам Волшебные ручки закрылся, и меня накрывает. Приставал ведь ко мне, а оргазм получит от другой.

В моей дурной голове грелась мысль, что он хочет именно меня, но нет – ему все равно, кого шпилить! Лишь бы кончить.

И да, я не верю, что у них просто массаж.

Наверное, дым коромыслом в кабинете уже стоит. Хорошо, что я ушла оттуда.

– Да, есть, – отвечает Сергей. – Поехали в клуб? Наши ребята его охраняют. Там все безопасно.

Клуб? Была там два раза, с девочками. Но что там делать с мальчиком?

– Не, спасибо.

– Сам-сам тоже там будет. Сегодня День рождения у Рахманова Стаса. Он всех собирает в "Мехико".

Сердечко подскочило к горлу. Я не должна туда идти, не должна… Алекса, не смей. Проведи пятничный вечер с дедом, как и договаривались!

– Хорошо, я пойду.

Кто-то внутри меня закатил глаза и приложил руку к лицу.

А что такого, если я пойду в клуб? Вообще не обязательно попадаться боссу на глаза. И потом, после того, как я его обозвала, он вряд ли полезет ко мне. Утешился Томочкой своей.

Надеюсь, ему хватило тридцати минут, чтобы кончить? Или я слишком лестного мнения о нем, и ему хватает две минуты?

Этого я не знаю наверняка, потому что секса с Макарием у меня точно не было никогда.

Возвращаюсь в офис вместе с Сергеем. По пути он развлекает меня забавными историями из жизни охранников. И меня отпускает потихоньку. Возвращаюсь на рабочее место в приподнятом настроении.

– Ну, и где мы были? – раздаётся над ухом властный голос, от которого волоски на коже встают дыбом.

– Мы ходили на обед, – мой язык сам отвечает ему язвительно.

– А сообщить не бывает? Я думал, ты сбежала с концами.

Ага, испугался! Меня не хочет потерять или помощницу, которая лихо разгребает его завалы? Сто пудов – второе!

Он стоит позади меня, не слишком близко, но этого достаточно, чтобы моя спина похолодела.

– Вы были заняты.

– Тебе не впервой видеть меня с голой жопой, – ржет босс и огибает мой стол. – Могла бы и сунуть свой любопытный нос в кабинет.

– Не хочу, чтобы это стало тенденцией.

– Щас на японский перейду, умница, – угрожает.

– Вы с него и не сходили, как мне кажется. Устала уже переводить.

– Комутокони, комутопони. Вот тебе ещё – переводи.

В дверном проеме мелькает роскошный зад Макара Романовича.

– Каждому свое – вы сказали, – говорю ему вслед и слышу громкий