Танго с берегов Ла-Платы. История, философия и психология танца - Сергей Юрьевич Нечаев

то же самое, но только вне контекста с «какими-то там» аргентинцами.

В любом случае, танго стало вторым после венского вальса бытовым танцем, в котором использовалась близкая позиция партнеров. Сегодня танцевать танго именно так — нормально, естественно и логично, но в конце XIX века близкое объятие считалось скандально неприличным.

Примерно в 1870-1880-е годы, эти даты приблизительны, появились первые гибридные мелодии, смесь «habaneras», «milongas», «candombes» и андалузского танго, но Аргентина тогда еще не обзавелась своей окончательной индивидуальностью.

ОРАСИО САЛАС, аргентинский писатель

Первые танго были откровенно непристойны: пары прижимались друг к другу более чем вплотную, переплетали ноги, вращали бедрами, как это принято в негритянских плясках. Немудрено, если вспомнить, что их первыми партнершами были девицы из публичных домов.

АРТУРО ПЕРЕС-РЕВЕРТЕ «Танго старой гвардии»

Потом потребовалось некоторое время, чтобы из кафе и баров, где много пили, танго перебралось в более благонравную среду — в «el patio de los conventillos», в коммунальные общежития, где проживали бедные иммигранты вместе со своими семьями. Там танец несколько модифицировался, «очистившись» от первоначального подчеркнуто-сексуального подтекста и «греховных» движений.

Всякий танец можно танцевать и прилично, то есть символизируя здоровую страсть, и неприлично, то есть являя картину безудержной похоти. Танго дает исполнителям гораздо большие возможности подлинно художественной сексуальности, изгоняя из своих па все возможности откровенного устремления.

МИХАИЛ БОНЧ-ТОМАШЕВСКИЙ «Книга о танго: искусство и сексуальность»

Три серьезных обвинения, адресованных танго, связаны с его иностранным происхождением, его народными корнями и неприличным характером. Бесполезно отвечать на последнюю претензию, слишком уж несправедливую, ибо характер танца всегда зависит только от танцоров. Я имел удовольствие видеть танго в исполнении принцесс — и тогда оно было образцом выдающегося изящества. И, с другой стороны, я видел невинную польку и благородную кадриль, которые исполнялись таким образом, что, как говорил один из наших выдающихся предшественников, обезьяны бы покраснели.

ЖАН РИШПЕН «О танго» (речь на заседании Французской академии, 25.10.1913)

Гораздо больше времени потребовалось на то, чтобы танго достигло высших кругов южноамериканского общества. А дело было так: молодые люди из состоятельных, например, аргентинских семей нередко выбирались в пригороды в поисках приключений, а, возвращаясь домой, они

приносили с собой впечатления об этом новом зажигательном танце. Дома они учили танцевать танго своих сестер и соседок, так что постепенно «запретный танец» прописался в домах высшего и среднего класса.

Ну а дальше начался следующий этап развития танго.

Оригинальное танго сильно изменилось, особенно когда лет десять-пятнадцать назад вошло в моду в Париже после «балов апашей»[8]… И стиль подонков общества подхватили порядочные люди. Потом танго, уже офранцузившись, вернулось в Аргентину, стало утонченным и почти респектабельным…

АРТУРО ПЕРЕС-РЕВЕРТЕ «Танго старой гвардии»

Глава 2

Экспорт аргентинского танго в Европу

Подведем небольшой итог. Аргентинцы, происходившие из хороших семей, считали танец, который танцевали рабы, танцем преступников и примитивных людей. Танцем социальных низов. Проще говоря — танцем дикарей. Они называли этот танец «Tango Negro»[9]. И даже получившие свободу африканцы стыдились танцевать танго. Но при этом многие все равно танцевали его тайком. И белые аргентинцы, глядя на то, как танцуют рабы, запоминали их движения, ибо это было очень красиво и необычно. Но они не могли себе позволить танцевать, как рабы. И все же постепенно этот танец стал проникать и в их среду.

А потом начались контакты между Аргентиной и Европой. Бурное развитие Аргентины в конце XIX — начале XX века, а также налаживание торговых связей с Европой привело к тому, что местные богачи раз или два в год ездили в Старый Свет, где водили знакомства с людьми из высшего общества. Сыновья этих людей часто оставались в Европе учиться. А богатые европейцы стали приезжать в Аргентину. Так европейцы открыли для себя чувственное танго.

Аргентинцы познакомили европейскую знать с аргентинским танго, и оно тут же стало всеобщим увлечением. А потом, в первые годы XX века, в Европу отправились оркестры из Буэнос-Айреса и Монтевидео. К этому времени аргентинское танго уже было готово завоевывать