Брест. Историко-экономический очерк - Владимир Яковлевич Науменко

Бре-сте в конце XVI - начале XVII в. польские магнаты завладели целыми кварталами, населенными преимущественно ремеспенниками. Такие владения назывались юридиками. Горожане, населявшие их территорию, выходили из-под юрисдикции городского управления и подчинялись только феодалам.

Городская беднота - ремесленные ученики, подмастерья, огородники, бродяги, наймиты, прислуга, челядь невольная - не имела никаких прав. Многие документы свидетельствуют о большом числе в городе нищих [18].

[18 История БССР, т. I. Мн., 1961, стр. 108.]

В одном из них (за 1624 г.) сообщалось, что в Бресте «многие умирают на улицах от голода, так как не имеют средств для пропитания». Польский писатель Моджевский, например, указывал, что в Речи Посполитой «нет ничего иного, кроме дикого рабства, отдавшего жизнь человека в полную власть его пана… Если шляхтич убьет крестьянина, он говорит: «Я убил собаку».

Крупная земельная собственность принадлежала духовенству, наводнившему после Люблинской унии города Белоруссии. В Бресте в конце XVI в. обосновались коллегии и ордена иезуитов, бригиток, доминиканцев, францисканцев, базилиан и других верных слуг Ватикана. Все они бесплатно получали в черте города обширные земельные участки для строительства костелов и монастырей. Таким путем Ватикан и правящие круги Речи Посполитой стремились экономически и духовно поработить белорусское население Брестчины.

Обширная земельная собственность феодалов и духовенства освобождалась от налогов, поступавших раньше в городскую казну. Это тормозило экономическое развитие Бреста, усиливало нищету трудового населения.

6 октября 1596 г. по указу короля Сигизмунда III в Бресте был созван съезд (собор) духовенства и магнатов, целью которого было заключение церковной унии. Проект унии, предложенный иезуитом Петром Скаргой еще в 80-х годах XVI в., был одобрен Ватиканом.

Съезд распался на две группировки. Одну из них составляли делегаты, стоявшие за унию, другую - стойкая часть православного духовенства и феодалов.

Православная группировка, возглавлявшаяся львовским епископом Гедеоном Балабаном и князем Константином Острожским, выступила против унии. Она отказалась заседать совместно с прокатоликами и приняла постановление, требовавшее немедленного отрешения от должности, лишения духовного сана митрополита Михаила Рогозы и всех приверженцев унии.

Но король отклонил постановление православной группировки и 11 октября утвердил постановление униатов. Так была заключена Брестская церковная уния, которая сыграла отрицательную роль в развитии хозяйства и культуры Белоруссии. «Исторический факт Брестской унии имеет не столько церковное, сколько политическое и национальное значение… Дело было не в том, что православный менял свою религию на католичество или переходил в унию, но в том, что и то, и другое вносило с собою полонизацию русского населения» [19].

[19 Семенов-Тянь-Шаньский. Россия - полное геогра-фичекое описание нашего отечества. СПб., 1905, стр. 96.]

На унию Ватикан и правители Речи Посполитой возлагали большие надежды. Посредством ее они стремились разъединить восточнославянские земли, ослабить Русское государство, разорвать исторически сложившиеся братские связи между белорусским, украинским и русским народами, поработить их политически и духовно, посеять вражду между ними.

Брестскую унию поддерживали также крупные белорусские феодалы. Для них уния явилась новым средством подавления народного движения, усиления эксплуатации народных масс. Они принимали католичество, становились верными пособниками папы и польского короля в кухонном закабалении народных масс Белоруссии. «История учит, что господствующие классы всегда жертвовали всем, решительно всем: религией, свободой, родиной, если дело шло о подавлении революционного движения угнетенных классов» [20].

[20 В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 13, стр. 302 - 303.]

Неблаговидную роль в насильственном насаждении унии на белорусских землях сыграли иезуиты. В Бресте они закрыли русские училища и православные церкви, конфисковали их имущество, уничтожили все памятники Древнерусского государства. В начале XVII в. была открыта иезуитская школа, в которой обучались дети польских и местных феодалов, принявших католичество. Выпускники школы являлись проводниками католицизма, враждебно относились к белорусскому населению города.

Однако планы Ватикана и королей Речи Посполитой не сбылись. Народ повсеместно не признавал унию. «Большая часть населения восточных провинций, - указывал Ф. Энгельс, - была православной веры… Это были главным образом крепостные, в то время как их благородные господа почти все были римско-католической веры» [21]. В Бресте, как и по всей Белоруссии, трудовой люд не порывал с православием. Народные массы города открыто держались православной религии, упорно боролись против унии и католического духовенства. Борьбу горожан за сохранение православия и против Феодального закрепощения возглавляло Брестское православное братство.

[21 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. XII, стр. 160.]

Крестьяне также поняли, что уния не только навязывает им чуждое вероисповедание, но и усиливает феодально-крепостнический гнет. Они стали открыто поддерживать борьбу горожан против унии и засилия феодалов. В ряде сел Брестского воеводства крестьяне выступили против польских и окатоличившихся белорусских феодалов, против панской администрации.

В этот период в одном из учебных заведений Бреста занимался славянский мыслитель-атеист Казимир Лыщин-ский, уроженец д. Лыщицы, расположенной в 28 км от Бреста. Его атеизм вызывал бешенство у апологетов феодализма и церкви. Церковники утверждали, что его атеистическое учение подрывает «основы Речи Посполитой и святой Римской веры». Судьба вольнодумца была решена. После долгих и бурных заседаний сейм принял решение: «Атеист должен умереть». 30 марта 1689 г. приговор был приведен в исполнение: Казимира Лыщинского сожгли на костре.

Насильственное насаждение унии усиливало стремление народных масс Белоруссии к воссоединению с братским русским народом. Они ясно понимали, что только с его помощью могут избавиться от панского ига.

В конце XVI в. борьба белорусского народа протиз угнетателей переросла в открытые восстания. В это время на Украине поднялось вольное казачество Запорожской Сечи, сложившейся в середине XVI в. преимущественно из украинских и белорусских крестьян, бежавших от феодального гнета и закрепощения. В одном из источников мотивы восстания казачества, в частности восстания Наливайко, изложены таким образом: «Гетман казацкий с казаками, ненавидя новоявившейся унии, собрал из низовых казаков большое войско, с коими ходил в Литву, там по многой войне город Слуцк и Могилев спалил» [22].

[22 Собрание историческое Лукомского. Прил. к «Летописи самовидца». Киев, 1878, стр. 370.]

В Пинске повстанцы разгромили имение епископа Терлецкого, одного из инициаторов унии. В январе 1596 г. возглавляемые Наливайко повстанцы ушли на Волынь. У г. Лубны на р. Суле они потерпели поражение.

В результате разорительных войн, сокращения торговли на внутреннем и внешнем рынках города Речи Посполитой (особенно белорусские) со второй половины XVII в. пришли в упадок.

Такая же судьба постигла и Брест. Население его уменьшилось, власть городской рады утратила свое прежнее значение. Резко усилилось насильственное распространение католичества. Православные церкви повсеместно обращались в униатские, а сопротивлявшееся католизации население подвергалось жестоким репрессиям. Изданным в 1697 г. законом был запрещен белорусский язык. Документы разрешалось писать только