Симфония любви - Катерина Ли

Но Лева ведет себя так уверенно и непринужденно, что я расслабляюсь. Чуть позже к нам присоединяются еще две девушки, и в компании становится веселее. Как оказалось, Вика — Олина падчерица. Звучит не очень, но как есть. Илья, один из инвесторов, женился на Ольге, когда той было тридцать два, а Вике, его дочери, двадцать четыре. Вика с удовольствием рассказывает историю, пока мы идем в уборную. Оля тоже подключается к беседе и делится, как переживала, что дочка любимого мужчины не примет его выбор.

— Ну, я уже взрослая была, и ревновать папу не собиралась. Тем более он словно воспрял. Глаза горят, бодрый стал, в зал ходит. Ну, не прелесть ли?

— А ты — девушка Левы? — с еще юношеской непринужденностью, спрашивает Оля.

— Нет, мы просто дружим.

— Он на тебя так смотрит… Не знаю на счет влюбленности, но трахнуть хочет сто процентов, — Вика красит губы перед зеркалом и философствует.

— Вика! — строго смотрит на нее Оля.

— Что, мамочка? Я не права?

Прикладываю к горящим щекам прохладные влажные руки. Думала ли я о том, что у нас с Левой может что-то быть? Грешна. Особенно, когда вспоминается тот случай в душевой. Но в реале маловероятно, потому что Лева… Он такой Лева.

Хотя…

— Ну что, идем? — Вика открывает дверь и ждет нас с Олей.

— Хочу танцевать, — Ольга начинает пританцовывать еще в длинном коридоре. Музыка довольно разнообразная, современная. Тело само начинает двигаться в такт, Вика тоже не уходит с танцпола. В какой-то момент к нам присоединяются мужчины. Лева пугает меня, неожиданно подхватывает сзади за талию и кружит. Разворачиваюсь к нему.

— Напугал, — в шутку толкаю его в плечо. Перехватывает мой кулачок и целует костяшки, притягивая ближе. Медленная композиция заставляет танцующих без партнеров разойтись с танцпола, и остаются лишь несколько пар, мы с Левой в том числе.

— Как тебе вечер? — спрашивает, склоняясь к моему уху, чтобы услышала.

— Классно, спасибо, что пригласил, — мне реально нравится здесь. Дорвалась, называется… Когда все гуляли и веселились, я сидела в общаге и зубрила лекции, а потом как-то неожиданно вышла замуж. А теперь я взрослая девочка, могу ходить, куда хочу.

Лева ведет в танце, у него потрясающее чувство ритма и пластичность. Его плечи то и дело напрягаются под моими ладонями, и это так неожиданно приятно ощущается, что невольно начинаю водить по ним руками. Лева склоняет голову и «бодает» мой лоб своим. То ли алкоголь в крови виноват, то ли еще что, но меня словно обдает жаром. Лева касается губами кончика моего носа и довольно улыбается. Чувство неловкости, вот что сейчас ощущаю. Но оно молниеносно сменяется томлением, когда губы Левы касаются моих. Сначала нежно и невесомо, но, не встретив сопротивления…

В глазах темнеет, и я хватаюсь за плечи парня. Поцелуй получается тягучим, чувственным и влажным. Меня никто никогда так не целовал. Привстаю на носочки, чтобы стать немного выше. Тянусь за губами парня. Слегка прикусывает мою нижнюю губу, дышит шумно, обнимает крепче и продолжает танец, уткнувшись носом в мой висок. Я же запоздало понимаю, что только что произошло. Мы целовались у всех на виду. И что самое неожиданное — мне было все равно, что на нас все смотрят…

Вика подмигивает мне по-хулигански. Словно говорит: «Ну, а я что говорила!?»

Прячу взгляд в Левином плече и жду окончания мелодии. До конца вечера я успеваю себя так накрутить, что даже не могу сосредоточиться на разговоре девчонок. Прощаемся на стоянке перед баром, и Лева ведет меня к машине. Он сегодня не пил, поэтому смело садится за руль. Едем домой в напряженном молчании. Я то и дело кошусь на его руки, сжимающие руль. Костяшки побелевшие…

Лева не пытается начать разговор, я тем более. И как только подъезжаем к воротам, спешу выйти из машины. Но двери заблокированы, и я замираю.

— Бегать от меня теперь будешь? — не выходит из машины и не глушит двигатель. Голос тихий, но я все равно слышу.

— Нет… наверно.

— Тогда подожди, запаркуюсь, и домой пойдем, — все же открывает дверь, впуская холодный ночной воздух в прогретый салон, и идет открывать ворота.

На этаж поднимаемся молча. Лева впереди, открывает ключом входную дверь и пропускает меня в темный коридор. Свет не включаю, снимаю ботинки, ставлю на обувницу и иду к своей двери. Лева плетется за мной. Неуверенными, вмиг ослабевшими пальцами, открываю замок и оборачиваюсь. Смотрит.

— Спасибо за прекрасный вечер, — выдаю я избитую фразу.

— Всегда пожалуйста, — тоже пытается шутить.

— Ну, тогда, спокойной ночи.

— Спокойной, — на скулах проступают желваки. Злится…

Открываю дверь и прячусь за ней. Прислоняюсь спиной и выдыхаю обреченно. Ну, вот зачем я вообще с ним пошла? Иду через комнату и открываю балконную дверь, пытаясь отдышаться. Ни черта не получается. Воздух словно застревает в горле, не проходит в легкие. Надо брать себя в руки. Может, я ему вообще не нравлюсь, а уже надумать отношения успела… Да и как потом жить в одном пространстве, если вдруг ничего не выйдет? Нет, все к лучшему. Надо закончить то, что еще не успело начаться. И тогда все наладится. Все будет хорошо. Все вернется в привычное русло, без переживаний и вот этого всего…

Наконец, вздыхаю полной грудью. Раз, другой, третий, и вроде отпускает. Закрываю окно и вздрагиваю от неожиданности от резкого стука в дверь.

10. Маша

На цыпочках крадусь к двери, но не открываю, а прислушиваюсь к звукам. Тишина оглушает, и лишь мое шумное сбитое дыхание нарушает ее. Не знаю, сколько так стою, но когда все же решаюсь открыть дверь, за ней никого. Может, показалось? Спьяну чего только не привидится. Или услышится?

И все же я трусиха. Так мне говорит всегда подружка, Милка. Она у нас девчонка боевая, если нравится парень — берет в оборот. Я же, наоборот, если кто-то нравится, становлюсь тише воды, ниже травы. Может, конечно, это во мне комплексы какие-то, сама не пойму откуда они взялись. Или просто мамино воспитание?

Скидываю одежду на табуретку и, прежде чем надеть пижаму, решаю все же пойти в душ. Если столкнусь с Левой — что ж, поговорим. Если нет — хорошо!

Но соседа я не встречаю, и возвращаюсь в комнату. Голова гудит от выпитых коктейлей. Вкусно, конечно, но даже после зубной пасты во рту какая-то… гадость. Ложусь спать все с теми же мыслями, но что толку придумывать, рассуждать? Посмотрю, как будет дальше. А там уже видно