Остров забытого бога - Олег Азарьев

Костя бросил бутылку на песок.

— Не дрейфь, Мариша, — подбодрил он подругу. — Местные акулы маленькие — не больше метра-полутора. Такая не слопает. Да и на мелководье она вряд ли заплывает.

— Слопает не слопает, а понадкусывает наверняка, — дрожащим голосом откликнулась Марина. — Пока туда-сюда, до берега добраться… Запросто кровью можно истечь. И откуда ты знаешь, заплывает она или нет? Полтора метра — вполне заплывет. Особенно голодная.

Костя посматривал то на Марину, то на Петю. Его забавлял испуг Марины.

— Тут полно рыбы. С чего бы им голодать? — возразил он. — Да что ж ты их так боишься?

Марина вздохнула и присела на песок. Слабенькие волны едва дотягивались до ее узких красивых ступней.

— Не знаю. В детстве посмотрела фильм про акулу. Спилберга, кажется. «Зубы»… нет, «Челюсти». И наш один, старый. «Последний дюйм». И с тех пор жутко боюсь их… И купаться здесь, уж точно, не смогу.

— Как все запущено… — пробормотал Петя, пряча улыбку.

— Мариша, — сказал Костя ласково. — Что бы то ни было, оно уже уплыло.

Увидев акулу, он в первое мгновение не на шутку перепугался. Но потом, прикинув ее размеры, не стал паниковать, но и не стал знакомиться ближе, а неторопливо начал отгребать к берегу. Сейчас он успокоился, и его потянуло на подвиги. Это Петя пусть плавает вдоль бережка, где петуху по куриные яйца… Да и Маришку хотелось поддразнить.

«Нет, что я видел не дельфина, это точно, — лениво размышлял он. — Правда, в длину акула была не больше метра. Хотя в воде размеры искажаются. И вела она себя мирно. Сытая, наверное, была. Надо бы сплавать — присмотреться, если она не свалила отсюда подальше. И нож взять не мешает. Хрен их разберет! Может, это был акулий детеныш. А где дети, там и родители. В „Аквариуме“ рассказывали, что акулы в местных водах небольшие. Так что на монстра вряд ли нарвусь. А вдруг мамаша или папаша — кто у них там главный? — что-нибудь не то подумает и решит оборонять от меня любимое чадо?.. Вот нож и пригодится. Главное сейчас — заставить себя встать, снова напялить всю эту амуницию и войти в воду… Мужик я или нет?»

— Петя, не в службу, а в дружбу, принеси мне мой нож из палатки, пока я причиндалы надевать буду, — проговорил Костя деловито.

— Ты это куда собрался! — вдруг взорвалась Марина. Она вскочила, поскользнулась, выпрямилась и пошла на Костю. — Охренел что ли?

— Неужто наш отчаянный команданте решил сразиться с акулой? — заметил Петя.

— Нет, просто нырнуть еще разок хочу. А что? Мне тут кто-то запретит? — Костя откинулся назад, оперся на локти в независимой позе.

— Ты что, издеваешься?! — гаркнула Марина отчаянным голосом. — Или совсем ополоумел?! Специально это делаешь? Нервы мои решил проверить? Нырнуть он хочет! Акулу в три ряда зубов чмокнуть!.. Мачо из себя строишь?

И вдруг Петя и Костя обнаружили, что она плачет — по щекам ее протянулись неровные мокрые дорожки. А тут она еще и носом зашмыгала.

— Если ты опять полезешь в это чертово море, — объявила она с яростью, — я немедленно собираю вещи и жду вас обоих в лодке. Сегодня же возвращаемся на материк и — до свидания. И в институте даже не приближайтесь. Обоих буду посылать на хер! При всех и громко!

Костя подхватился, протянул к ней руки.

— Да ладно, успокойся. Чего это ты?.. Разошлась тут. Было бы из-за чего!

Марина хлестнула его ладонями по рукам и отвернулась, по-детски громко хлюпая носом и вытирая глаза и щеки. Костя обнял ее со спины, забормотал в ушко, прикрытое пышной прядью.

«Ну, блин, вылитая семейная сцена, — грустно подумал Петя, чувствуя себя посторонним. Он тоже встал и хотел сказать Марине что-нибудь успокаивающее, но, во-первых, его опередил Костя, а во-вторых, в голову ничего подходящего не залетало, да и не стоило все это выеденного яйца. — Не пойти ли мне прогуляться по острову? — спросил он себя. — Я еще на том конце не был. Или искупаться? Меня-то Марина удерживать не станет. Это уж наверняка. Я не Костя и не мачо, и вообще для нее никто».

Костя отпустил Марину, шагнул к Пете и сдавленным голосом попросил: «Дружище, оставь нас ненадолго, пока я тут ее немного успокою…»

Петя пожал плечами, кивнул, вытащил из песка бутылку пива, не спеша откупорил, бросил открывалку возле пустых бутылок и, не оглядываясь, пошел в лагерь.

По пути он передумал идти в лагерь — ну, что там делать среди бела дня? — и отправился на холм, решив, раз уж случай представился, основательно обследовать их пристанище. Или остров сокровищ. Или остров несбывшихся надежд. Или остров идиотов. Последнее сравнение понравилось ему больше всего.

Петя медленно поднялся на холмик, подержался за тонкие стволы деревьев, пытаясь угадать их породу и размышляя, откуда здесь взялись семена. Породу он не угадал, а семена, решил он, осенью запросто могли принести перелетные птицы — вместе со своим гуано.

В двух шагах от деревьев из слежавшегося песка выглядывали края нескольких серых камней, а дальше, еще в трех-четырех шагах, склон круто спускался к неширокой отмели. Петя подошел к спуску, поглядел вниз. «Да уж… Пляжик — даже не присесть. А вообще неплохое место для купания. Надо будет его испробовать. Вот только камни торчат из песка, хотя мешать купальщику они не должны. Вообще-то, странные камни. Ровные, будто небрежно обтесанные. Или водой и ветром истертые? Такие же серые, как тут, на холме. Погоди-ка… Если присмотреться… Да немного фантазии добавить… Ну, точно, если проследить положение камней, то на отмели можно заметить остатки стены. Значит, и тут, под ногами, какие-то постройки. Любопытно, что тут могли построить? Посреди моря, да еще в таком сомнительном месте. Маяк? Здесь? Вряд ли! Да и круглые маяки, а не квадратные. Хотя, бес их знает, какие они могут быть. А может, удалой рыбак слепил тут сторожку, а потом ее смыло, как рассказывал хозяин лодки?.. Сторожку? Из таких глыб? На чем же он привез их сюда?»

Петя собрался было спуститься на отмель, чтобы рассмотреть камни, но прикинул, что карабкаться обратно по крутому склону не очень-то легко, а обходить по берегу весь остров нет никакой охоты. Тогда он вернулся к деревьям на холме, отпил из бутылки пару больших глотков, чтобы охладиться, и присел на корточки перед одним из камней. Смахнул песок сверху, слегка отгреб одной рукой сбоку. Нет, он не ошибся. Это был здоровенный прямоугольный тесаный каменный блок. Такой и впятером не поднять. И к нему очень плотно пригнан его близнец. А дальше еще один. М-да, наверняка это никакая не сторожка. Это вам не нынешняя кладка на соплях. Но вот что это было? И когда? Сердце у Петя забилось быстрее, как бывает в предвкушении приятного приключения, неожиданного открытия, приобщения к неведомому.

— И что же здесь прячется интересненькое? — пробормотал он от избытка чувств. — Так-так! Без лопаты мне тут нипочем не обойтись.

Его саперная лопатка, купленная на «толкучке» специально для походов, лежала в палатке. Петя испробовал ее вчера, когда вдвоем с Костей закапывал ящик с бутылками. Допивая пиво, он поспешно спустился в лагерь, бросил пустую бутылку у входа в свою палатку, достал из рюкзака лопатку, снял армейский чехол и трусцой побежал обратно. Мельком взглянул в сторону Кости и Марины, но их не было видно, — заслоняла лодка. Ну и Бог с ними! Чем нервы себе портить — представлять, как они милуются на бережку, лучше заняться этой стеной и вовсе не думать о них. Пусть делают что хотят. Что они там хотят?.. Нет-нет, это их дело… А мое дело я себе нашел… Мое дело — раскопать кладку… Вдруг что-то интересное… Ржавые доспехи, скелеты, мечи, сундук с драгоценностями… Или шиш с маслом…

На холме Петя принялся с остервенением отгребать лопаткой песок от камней. Отгребать песок было нетрудно и удобно. Вскоре он догадался, что раскапывает мощную стену какого-то старинного сооружения, — то ли крепости, то ли замка, то ли храма. Стена, судя по всему, была довольно длинной и уходила глубоко вниз, а на некоторых камнях еще просматривались остатки резного орнамента.

Петя выпрямился, полюбовался откопанной кладкой камней — это был, судя по толщине стены, угол какого-то мощного здания. «Вернемся на материк — обязательно звякну в местный музей», — пообещал он себе, перепрыгнул через стену и начал откапывать ее с другой стороны.

Вдруг песок под ногами подался вниз. Петя мельком успел заметить, как накренились в его сторону оба деревца, а затем рухнул в сумрачную, холодную, мокрую, гулкую глубину.

4

В полдень, в самое пекло, Марина сказала Косте, что хочет спрятаться от солнца в палатке, — лучше пусть ей будет душно, чем терпеть такие палящие лучи. А позже можно будет вернуться на пляж. Но никаких заплывов на глубину.

Костя потел от жары и пива и не возражал. В палатку так в палатку. Только вставать и идти было лень.

Они обсыхали на берегу после купания, а точнее — неумолимо нагревались. Горячий ветер не приносил облегчения. Костя лежал на полотенце и дремал, загородив руками глаза от солнца. После пива его клонило в сон. Марина сидела на матрасе и сквозь темные очки смотрела на мелкие волны. Они мерно накатывались на отмель и с шипением медленно растекались по песку, как газированная вода из опрокинутого стакана.