Как в книге (СИ) - Марина Мари

Я жестом рук показываю пистолет и выстреливаю себе в голову.

— Все. Надеюсь я умерла, потому что это не может быть правдой.

— Присаживайтесь. Надеюсь вы приняли это за рай, потому что кофе у меня неземной. — говорит он, посмеиваясь надо мной и встает, чтобы сделать 2 чашку.

— Можно я просто уйду, чтобы у меня был хоть 1 шанс забыть этот позор?

— Нееет, как же так. Мы должны насладиться им по полной.

Он доделывает кофе, ставит его передо мной. Садится рядом. Все это время мы молчим, а мои нервные клетки работают сверх нормы. Ноги нервно дергаются, глаза бегают. Приходится смириться и воспользоваться приглашением. Я смотрю на него, пытаюсь собраться с мыслями.

— Надеюсь вы не забыли нашу чудесную ночь? Было бы очень обидно узнать это, ведь вы столько всего мне сказали вчера. — говорит он, а я покрываюсь пятнами. Пытаюсь вспомнить то, что было вчера, но ничего не выходит.

— Я абсолютно ничего не помню. Простите, если вас это огорчит. — смысла врать я не вижу. Видимо вчера между нами все-таки была связь.

Он начинает смеяться, смотря на мое извиняющееся и потерянное выражение лица.

— Если вас интересует было ли между нами что-нибудь, то можете быть спокойны. Ваша честь цела. Тем более, вы выли в таком состоянии…

— Я поняла! Спасибо, этого достаточно. — если бы я была склонная краснеть, то сейчас была бы похожа на помидор. Не сомневаюсь в этом. Он продолжил смеяться надо мной, наслаждаясь сложившейся ситуацией. — Расскажете мне, как я вчера оказалась здесь и почему?

— Вы вообще ничего не помните?

— Нет.

— Печально. — говорит он и как будто грустнеет от этой информации. Что я вчера такого делала? Страшно представить. Надеюсь я не пыталась соблазнить его! Потому что, если это было так, значит я получила отказ. От этого факта становится в двойне неловко. — Примерно в час ночи мне поступает звонок на телефон. Я был очень удивлен, особенно когда узнал, что звоните мне вы. По голосу вы уже тогда были очень пьяны и хорошо проводили вечер. Вы сказали, что я козел, урод и прочие нелицеприятные выражения, которые я не хотел бы упоминать. Как я понял, связано это было с работой, которую вы отправили мне на почту. Память не просыпается?

Кручу головой из стороны в сторону. Узнаю себя. Нужно было оставлять телефон дома.

— Так вот, — он продолжил — связано это было с тем, что я игнорировал ваше сообщение и не говорил вам откровенно, что ваш сборник рассказов — «полное говно». Это, если что, цитата.

— Боже. Извините меня пожалуйста, я не это имела ввиду! — Представляю, что я могла наговорить ему. Когда я пью — мой язык превращается в помело. Фильтр отключается. Я говорю все, что на уме.

— Думаю, что именно это вы и имели ввиду. Но я на вас не в обиде. Это было даже забавно, на меня давно никто не кричал. Особенно таким милым голосом.

— И что было дальше?

— Дальше вы не дали мне объясниться и сказали, что выслушаете «мои оправдания» только лицом к лицу. Я принял этот вызов и приехал. Вы были очень удивлены, но разговор так и не состоялся. Ваша подруга попросила отвезти вас по домам, но я не успел узнать у нее ваш адрес. Да и в таком состоянии мне было страшно отставлять вас одну. Так эта история и закончилась. Я просто привез вас к себе и уложил спать.

— Большое вам спасибо. — А вот Ева получит грандиозную взбучку. Я уверена, что она специально не сказала ему мой адрес. Сваха недоделанная.

— Сочтемся. — говорит он и подмигивает мне. Как я смогу отплатить ему за заботу? Такое чувство, что я сейчас подписала договор с самим дьяволом.

— Как я могу отблагодарить вас?

— Я еще не придумал. Я сообщу тебе, когда мне понадобится твоя помощь. — Тебе? Когда мы успели перейти на «ты»? И это его улыбчиво-мечтательное выражение лица не предвещает ничего хорошего.

Очевидно, что разговор исчерпал себя и мне пора выдвигаться домой. Я поднимаю с пола туфли и встаю из-за стола, так и не попробовав кофе от шефа. Его сделал он. Сам. Приятно оказаться по другую сторону баррикады.

— До свидания, Максим Витальевич. Еще раз спасибо за то, что помогли нам вчера. И…извините. — пячусь к двери и натягиваю свои босоножки.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Вы собираетесь в таком виде отправиться домой? — говорит он, оценивая мой внешний вид.

— Я вызову такси. — Одна босоножка готова!

— Подождите 5 минут. Я вас отвезу.

— Вы и так слишком много для меня сделали. Я доберусь сама, спасибо. — Вторая готова! Я почти на финише! Уверенна, он говорит это только из вежливости. Кто захочет ехать на другой край города утром в свой выходной.

— Снимайте свои развратные туфли и присаживайтесь за стол. Вы успеете спокойно позавтракать, пока я собираюсь. — говорит он и пристально смотрит на мои ноги в этой обуви. Они действительно очень сексуально обвивают мои стройные ножки. Но подобных замечаний от шефа с не ожидала. Даже поперхнулась от неожиданности.

— Вы любитель женских ног? — пытаюсь я пошутить. Зачем я опять это делаю? Звучит очень странно, особенно в сложившейся ситуации.

— Вы сами себя закапываете, Катерина. — он встает и подходит ко мне. Близко. Наклоняется к моему уху. Отодвигает волосы в сторону. Кожу опаляет его дыхание. По телу пробегают мурашки. Я боюсь пошевелиться. Так и стою, ловля ртом воздух. — Вам лучше не знать, что именно и как я люблю. — губы касаются ночки уха. Он всасывает ее в рот, прикусывает и оттягивает. Я издаю легкий стон, который не остается незамеченным. Он возвращает свое лицо на прежнее место, смотри мне в глаза и молчит. Потом отворачивается и на ходу говорит мне:

— Можете располагаться. Я скоро буду. — и скрывается в коридоре. Видимо его комната находится рядом с той, где ночевала сегодня я.

Глава 10

Я так и остаюсь стоять пригвожденная к своему месту с открытым ртом. Смотрю в ту сторону, куда скрылся Максим Витальевич. В голове полнейшая сумятица. Что это было? Как мне себя вести? Нам же еще в машине вместе ехать! В голове созревает план. Дергаю ручку двери. Закрыто. Ключей рядом нет. План провалился!

Снимаю свои «развратные» босоножки и плетусь к барной стойке. В животе дико урчит. Кофе на голодный желудок я не осилю, но и оставлять его не хочется, из вежливости. Делаю глоток и к горлу подкатывает тошнота. С утра после пьянки я ем только вредную еду. Такая вот привычка. Да, я взрослая женщина, но на утро после веселой ночи всегда отправляюсь в Мак. Либо в подобное заведение, которое нахожу рядом. Если я сейчас не поем, то до дома не доеду. На голодный желудок меня сильно укачивает, а портить машину шефа или позориться и просить его остановиться, чтобы прочисть желудок, не хочется. Придется вежливо настоять на моем уходе. Надеюсь он не успел полностью собраться.

— Максим Витальевич! — молюсь всем богам чтобы он меня услышал и не пришлось идти к его комнате. Конечно же, этого не происходит и мой клич остается незамеченным.

Иду по коридору и нахожу комнату, которая находится ровно напротив моей. Ну, не моей конечно, называть ее так мне не хочется. Вряд ли я еще раз появлюсь в этой квартире. Легонько стучу в дверь. В ответ тишина. Стучу еще раз, добавив голос. Снова тишина. Ладно… Будем действовать по-другому. Толкаю дверь, она легко поддается.

Перед глазами появляется уютная холостяцкая спальня. Чем-то похожа на ту, в которой ночевала сегодня я, но больше обставлена личными вещами. По среди комнаты не кровать, а самое настоящее ложе. Белые простыни и подушки находятся в беспорядке. Он не прикасался к ней, после того как встал. Хочется прыгнуть в нее и утонуть в его запахе. Здесь все кругом пахнет невероятно. У Максима Витальевича отличный вкус на парфюм. Одна проблема — его здесь нет.

Слышу звук из двери, которая в его комнате. Он в душе. Понятно. Мой второй план пошел прахом. Нужно срочно ретироваться от сюда, пока он не вышел. Не успела я подумать об этом, как дверь открывается и перед моим взором предстает это шикарное тело. Полотенце повязано на бедрах. Очень низко. Не понимаю, как оно вообще держится. Все тело покрыто каплями воды. Это не мужчина — Аполлон! Не могу оторвать взгляда от его кубиков. Так и хочется прикоснуться руками. Перевожу взгляд выше. Он смотрит на меня. Время останавливается. Я понимаю, что стою как дура в ЕГО комнате и откровенно пялюсь.