Циничные игры (СИ) - Ольховская Вероника

— У меня тут родители живут, — он пожал плечами, потирая локоть. — Вот приехал на выходные их навестить.

Мужчина поморщился.

— Вам больно? — спросила, опустив Дану на землю. — Руку потянули?

— Наверное, слишком сильно замахнулся, — усмехнулся Петр, с интересом смотря на Ждану. — А это?

— Моя дочка, — я схватилась за маленькую ладонь. — Идемте к нам, я попрошу папу осмотреть Вас.

— Не стоит, — преподаватель замялся, стараясь пятиться назад. — Само пройдёт.

— Прекратите, — я схватила его за руку, но слишком сильно потянула, заставив мужчину застонать. — Мой отец отличный травматолог. Я не прощу себе, что Вы травмировались из-за моей невнимательности.

— Нина, мне неудобно, — Петр пытался освободиться от моего захвата.

— Неудобно спать на потолке — одеяло все время спадает, а получить квалифицированную помощь за спасение чужого ребёнка ещё как удобно.

Дана все это время молча наблюдала за нами и с интересом вертела головой.

— Дяденька, а Вас Петей зовут? — любопытно спросила она.

— Да, — мужчина кивнул. — А тебя?

— А мне Ждана, — дочка протянула ему руку для рукопожатия. — Я вижу, что Вам больно, поэтому позвольте дедушке помочь. Он замечательный доктор. Я один раз неаккуратно приземлилась, катаясь на роликах, так он мою ногу за несколько дней вылечил.

Петр Александрович сдержанно вздохнул, ему не хотелось доставлять нам неудобств, но детская тревога Даны убедила его пойти с нами.

— Нина, куда ты убежала? — мама ждала нас у калитки. — Бросила все и понеслась!

— Бабуля, Буху чуть ли не съел во-о-от такой пес, — воодушевлено рассказывала Дана. — Но дядя Петя спас нас, отогнав громилу.

— Мам, а где папа? — спросила я, не отпуская руку преподавателя. — Кажется, Петр Александрович слишком сильно замахнулся поленом.

— Что? А, там… — мама растеряно оглянулась и закричала: — Володя! Володя, иди скорее сюда. Нужна твоя помощь!

— Что случилось? — папа вышел со двора, обтирая руки об штаны.

— Володя, — зло прошипела мама, — ну сколько говорила, что в нашем доме полотенец хоть попой ешь. Куда об чистые брюки.

— Папа, — я перебила её, — посмотри, пожалуйста, Петра Александровича. Я боюсь, он потянул руку.

Следующие несколько минут мужчины провели в доме, а мы с мамой продолжили заниматься продуктами. Ждана уже не рискнула убегать далеко от дома, играясь с собакой на небольшой лужайке.

— Какой красивый молодой человек, — прошептала мама, пытаясь заглянуть в окно. — А Вы откуда друг друга знаете?

— Он мой преподаватель, — вздохнув, ответила.

— Присмотрись к нему, — она с ухмылкой сжала губы. — Намного лучше мрака.

— Мама! — шикнула я, но в этом момент появились мужчины.

— Принимай работу, — довольно сказал папа, направившись у мангалу. — Я дал ему мазь, пару раз хорошо разотрет мышцы и все пройдёт.

— Спасибо, Владимир Николаевич, — смущаясь, произнёс преподаватель. — Тогда я пойду. Хорошего вам дня.

— Куда? — теперь уже мама схватилась за него. — Пообедайте с нами. Вы же спасли нашу драгоценную внучку и любимого питомца. Я не могу просто так отпустить Вас домой!

— Извините, но это не очень удобно, — Петр растерянно улыбнулся. — Да и меня родители там ждут — я не сказал, куда ушел.

— А как Ваша фамилия? — нахмурив брови спросила мама.

— Крицкий, — уверенно ответил мужчина.

— Так ты сын Али и Саши, — она мгновенно перешла на неформальный тон. — Я сейчас же им позвоню и приглашу к нам присоединиться.

— Вы знакомы? — удивился Петр.

— Конечно, — мама усмехнулась, махнув рукой. — Как, живя в одной деревне, я могу не знать собственных соседей?!

К моему удивлению, она и правда принесла телефон, набрав номер. В трубке послышался женский голос, а через несколько минут моя родительница произнесла:

— Итак, Петя, — она широко улыбнулась, — ты остаёшься у нас на обед. Твои родители сейчас закончат дела и тоже присоединяться к нашему скромному столу.

Усмехнувшись, я с интересом наблюдала за эмоциями Петра Александровича, которые он упорно пытался скрыть. Сначала на его лице появилось удивление, которое сменилось растерянностью и обреченностью.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Когда мужчина понял, что отпираться бесполезно, решил помочь нам с нарезкой овощей и фруктов.

— Нет, Петя, — грозно отрезала мама, — мужское дело — мясо. Поэтому можешь идти к Володе. Ему там явно не хватает общения.

Как только мы расставили все на столе, к нам пришли родители Петра Александровича. Все происходящее казалось мне дикой комедией, в которой было приятно находится.

Время протекало незаметно — папа обсуждал рыбалку с Александром Анатольевичем, мама с Алевтиной Никандровной говорили о воспитании детей и внуков, Дана постоянно таскала еду Бухе, и лишь мы с моим преподавателем чувствовали себе я неловко.

Я не знала, как правильно себя вести. С одной стороны между нами должна была сохраняться профессиональная дистанция, но с другой, мне хотелось узнать его ближе.

— А сколько Вам лет? — неуверенно спросила я, оторвав виноградинку.

— Тридцать один, — улыбнулся мужчина, отпив компот.

— Почему мы раньше здесь не встречались? — это был риторический вопрос, но Петр решил на него ответить.

— Может, встречались, но не замечали друг друга, — он улыбнулся. — Ещё год назад я выглядел, мягко сказать, по-другому.

— Что же изменилось? — мое любопытство разгоралось.

— Я похудел на целых сорок килограммов, — Петр усмехнулся. — А ещё обстриг длинные волосы и начал носить линзы.

От удивления я закрыла рот рукой, но сразу же извинилась за свою реакцию.

— Ничего страшного, — произнес мужчина. — У каждого в прошлом есть темные моменты.

После такого откровения наш разговор пошел сам собой и даже в какой-то момент, мы смогли перейти на «ты». Петр оказался человеком начитанным, здравомыслящим и тактичным. За несколько минут он ни разу не спросил меня о Дане и факте её рождения, ловко обходя эту тему.

— А почему собаку твоих родителей зовут Буха? — удивился Петр, рассматривая небольшого рыжего пса.

— Папа, первый раз увидев корги, сравнил его с буханкой хлеба, — я улыбнулась. — С того момента Джек по паспорту стал семейной Буханкой.

Ближе к вечеру, когда вся еда была съедена, а посуда вымыта, мы собрались в город.

— А Вы не могли бы меня захватить? — спросил Крицкий. — Моя машина в ремонте, поэтому приходится передвигаться общественным транспортом. Боюсь, если останусь ночевать здесь, завтра не успею на первое занятие.

— Конечно, — радостно воскликнула мама, — беги переодевайся, мы тебя подождём.

Прошло буквально пятнадцать минут до того, как Петр вернулся к нашему дому. Усадив Дану сбоку, мне пришлось ютиться в середине, прижимаясь к напряженному мужскому телу.

— Поехали, — сказал папа, заведя мотор.

Ждана настолько устала, что уснула прямо в машине, положив свою маленькую голову на мое плечо. Оказалось, что я тоже выбилась из сил, поэтому решила на секунду закрыть глаза, пригревшись под боком Крицкого.

— Нина, — нежный мужской голос послышался рядом, — вставай. Мы приехали.

Открыв глаза, я увидела улыбающегося Петра, старавшегося меня разбудить. Дочка же так же мирно спала рядом.

— Может, мне её донести? — спросил папа. — Не хочется малую будить.

— Давайте я, — вызывался Крицкий.

— А как твоя рука? — спросила, протерев глаза.

— Ничего страшного, — улыбнулся мужчина. — Дана такая маленькая, поэтому я даже легкую боль не почувствую.

Доверившись ему, я аккуратно вылезла из машины.

— Позвоните, как приедете, — строго сказала, закрыв дверь.

До квартиры мы добирались в тишине — нам обоим не хотелось будить уставшего ребёнка.

Петр помог донести дочку до кровати, аккуратно уложив маленькое тельце. Я же быстро раздела её и, укутав одеялом, на цыпочках вышла в коридор.

— Спасибо тебе большое, — прошептала, провожая Крицкого. — Ничего страшного, что я на «ты»?