И вновь любить - Дениз Робинс

Мистер Фаррингтон звонил каждый день, иногда даже по два раза. Палата превратилась в цветник из дорогих цветов. Можно было подумать, что эта пара помолвлена. Сиделка видела его — он заходил как-то. Очень красивый, обаятельная улыбка, но, по ее мнению, слишком молод для миссис Вейд. А той было лет тридцать пять, не меньше, и она могла делать все, что угодно, украшая себя: массаж и макияж, конечно, многое скроют, но не удержат безжалостное время.

Бросив возмущенный взгляд на пациентку, сиделка покинула палату. Рита, оставшись одна, коснулась в последний раз кисточкой ресниц и со вздохом опустилась на подушку. Она чувствовала слабость и угнетенность. Но слава богу, на следующей неделе ее здесь уже не будет, и она сможет делать дома все, что захочет. Она будет поправляться в своей квартире и видеться с Пьеро каждый день. Хелен не побеспокоит их. Она — сама благоразумность.

Рита лежала с закрытыми глазами, представляя, какой хрупкой и трогательной она выглядит. Пьеро, увидев ее такой, полюбит еще больше. Она успела уже многое обдумать, пока ждала его. Ситуация трудная, но не безнадежная. Конечно, эта игра с Пэтти — кощунство. Ей и самой не очень нравилось вести себя так, как будто у нее нет ребенка, и обманывать Пьеро. В конце концов он это обнаружит. И ей остается только ждать подходящего момента, чтобы сделать признание до того, как это произойдет. Она сделает это как бы случайно. «Кстати, у меня есть маленькая дочка… школьница… Она просто ангел! Ты ведь ничего не имеешь против детей, правда, Пьеро?»

Она пыталась убедить себя, что изменится и станет хорошей и преданной, ради Пьеро, если он, конечно, на ней женится. Она уедет с Пьеро и будет идеальной женой его мечты.

Об этом она и думала, когда в палату ввели Питера. Сердце Риты забилось сильнее при виде его. Легкий румянец появился на бледном, словно мраморном лице, которое так часто преследовало воображение Питера Фаррингтона с тех пор, как он в последний раз видел Риту в Париже.

Он положил на кровать огромный букет роз, осторожно, как будто она была сделана из дрезденского фарфора, взял худую руку в ладони и взглянул на Риту.

— Моя бедная милая Рита, тебе уже лучше? — тихо спросил Питер. — Ты меня ужасно напугала.

— Дорогой Пьеро, — прошептала она, — мне гораздо лучше, и тебе нечего беспокоиться. Операция, как меня заверили, прошла очень успешно. Они собираются отпустить меня домой на будущей неделе.

— Слава богу!

В течение следующих нескольких минут они обсуждали ее здоровье, он дюжину раз сказал, как она прекрасно выглядит, затем они вернулись к их встрече в Париже. Питер заявил, что он благодарен Рите за все, что она для него сделала, что для него было открытием увидеть Париж ее глазами, что его деловая поездка превратилась в нечто совершенно замечательное и незабываемое. И что ему выпала потрясающая удача завершить дела в Лондоне. Смеясь, Питер добавил, что постарается растянуть их, чтобы подольше пробыть здесь.

— Во главе нашего предприятия стоит мой дядя, и мне нужно только телеграфировать ему и попросить позволения остаться, пока я не захочу вернуться, — закончил Питер.

— А ты пока не хочешь возвращаться? — тихо спросила Рита.

— Ты же знаешь, что нет. Я хочу, чтобы мы получше узнали друг друга, — серьезно ответил он.

Рита сжала губы. Он говорил это и прежде, в Париже, но не этого она хотела. Она предпочла бы увлечь его так, чтобы он женился на ней до Рождества и до возвращения Пэтти. Но благоразумие и осторожность были присущи ему не только в бизнесе. Он был импульсивен, но не глуп и считал, что люди не должны сломя голову бросаться жениться после столь короткого общения. Он и в Париже говорил, что влюблен в нее и надеется, что и она его любит, но не хочет действовать в спешке. «Ты уже однажды была замужем, и, как ты сказала, брак был несчастным, — сказал тогда Питер. — Поэтому сейчас ты должна быть абсолютно уверена, что на этот раз сделала правильный выбор».

Это ее раздражало, но Рита прекрасно знала, что должна себя контролировать, умерить пыл и попытаться приспособиться к его принципам и мнениям. Он идеалист, и, если она хочет получить его, ей придется сдерживать себя.

Питер продолжал говорить. Он купил машину, чтобы пользоваться ею в Лондоне, и поинтересовался, не хочет ли Рита после выписки из больницы поездить по окрестностям. Она покачала головой и чуть не призналась, что ненавидит сельскую местность в это время года, но вовремя вспомнила, что он без ума от деревенской жизни. Ему нравится охотиться, ловить рыбу и совершать длительные пешие прогулки. И Рита не стала разочаровывать его, просто объяснив, что после операции ей будет лучше в теплой квартире, чем в холодной деревне.

— К тому же там у меня есть славная, добрая Хелен, которая будет за мной присматривать, — закончила она.

— Ах да, Хелен, — задумчиво сказал Питер.

Рита внимательно посмотрела на него из-под полуопущенных ресниц:

— Ты, конечно, уже познакомился с ней.

— Да, — ответил он, смущенно улыбнувшись.

Ему почему-то было трудно говорить о Хелен. Несмотря на то что все его мысли почти полностью были заняты красавицей, сверкнувшей, как метеор, на его небосводе в Париже, Питер вдруг понял, что часто думает о ее «помощнице по хозяйству», как называла себя сама Хелен. Он не мог забыть первую, странную встречу с ней.

Девушка показалась ему милой, и он был рад видеться с ней. Сначала он приходил, чтобы получить новости из первых рук о Рите, но потом это вошло у него в привычку. Питеру было приятно общество Хелен, она гораздо больше его самого знала и понимала музыку и была более начитанной. И для него, как натуры дружелюбной, было вполне естественно пригласить девушку на концерт, на который он сам давно стремился попасть. С присущей ему откровенностью Питер рассказал Рите о концерте и полученном от него удовольствии.

— Конечно, я думал, что ты пойдешь со мной. Как только я прочел, еще в Париже, что Иегуди Менухин будет играть в Лондоне, я тут же связался с нашим филиалом здесь и заказал билеты. Жаль было терять билет, и я пригласил твою маленькую Хелен. Она ведь так влюблена в музыку. Я знал, что ты одобрила бы это.

Красивое лицо Риты на миг стало ледяным, и это слегка встревожило Питера. Будь он поопытнее в обращении с женщинами, он дал бы этому точное название — ревность, холодная, непреклонная ревность. Но все же он понял: Рита недовольна, что он взял Хелен на концерт. Со всей теплотой и благородством своей души Питер наградил Риту такими достоинствами, которых в ней и отродясь не было. Он принял на веру, что она добра, великодушна и щедра по отношению к другим, как и он сам.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});