Маленький мальчик нашел пулемет - Елена Нестерина

"Ага, пятнадцать раз. - подумал Сережа, согласно кивнув, однако, восторженному распорядителю. - Размечтался, одноглазый. Так что зря я среди покойников прячусь. И здесь дядька успел засветиться. Стало быть, достанет. Сматываться нужно, пока этот гад не явился." И в этот момент солисты-вокалисты слаженно грянули хорошо знакомую Сереже песенку "Люблю я мух толченых".

"Бедная моя бабушка! - со стыдом подумал Сережа, прислушиваясь к словам гнусной песенки. - Теперь я понимаю, как ей было неприятно все это слушать!"

Но песня звучала не просто так. Покойники-официанты, работники местного пищеблока, обносили собравшихся тарелками, на которых были разложены угощения. Покойники радостно хватали все, что им предлагали, и даже громко требовали добавки. При словах "Люблю я мух толченых" перед Сережей возник первый официантик и, щелкнув редкими зубами, преподнес целую тарелку жирных толченых мух. От неожиданности Сережа так рьяно замотал головой, что официантик тут же отскочил. А тарелку, которую он принес, тотчас опустошили покойники, стоявшие по соседству. Таким образом, каждая строчка песни сопровождалась переменой блюд. Понятное дело, прорваться сквозь толпу, окружившую подносы с пакостными деликатесами, не было никакой возможности. То есть убежать у Сережи не получалось.

- Прошу отведать! - возник перед Сережей другой официант.

- Что это? - с трудом проговорил Сережа.

- Жареные глисты-с! - торжественно произнес официант.

- А вот, пожалуйста, наш дорогой гость, опарыши, запеченные в горшочке! - юркий официант раскрыл перед носом Сережи горшочек, из которого пахнуло чем-то совершенно отвратным. - Очень пикантный вкус и немного калорий!

- Нет!

- Черви копченые!

- Ой, не надо! - отшатнулся бедный мальчик от подноса, на котором были горой навалены копченые могильные червячки, посыпанные корицей и перцем.

- Поторопитесь с выбором, а то все съедят! - возле Сережи возник черепок, который поспешно запихивал себе в пасть какую-то дрянь и быстро её жевал, то и дело теряя полусгнившие зубки.

- Ага... - Сережа с большим трудом сдерживал рвоту.

Но когда в торжественной обстановке внесли целый поднос с крохотными вазочками, в которых лежал особый деликатес, по виду напоминавший зеленоватое желе, - те самые "сопли мертвецов", о которых пелось в песне, Сережа не выдержал. Он бросился бежать куда угодно, лишь бы бежать. Но вокальный коллектив перегородил ему дорогу. И от всей души гаркнул:

Как приятно ночью встать.

Кожу с черепа содрать...

И жевать, жевать, жевать!

Теплым гноем запивать!

И хрустящими болячками закусывать!

Сережа заметался.

- Уходите! Исчезните! - кричал он, натыкаясь на пирующих покойников. Отстаньте от меня! Дайте пройти! Не хочу я ваших деликатесов! А тем временем, подпевая вокальному коллективу, покойники принялись снимать друг с друга обтянутые кожей черепа и с аппетитом эту кожу откусывать. Откусив, они долго-долго, словно жевательную резинку, откушенную кожу пережевывали. А затем брали с подносов стаканчики (из текста песенки Сережа сразу понял, что именно было налито в этих стаканчиках) и с неменьшим аппетитом свою еду этой дрянью запивали.

- Хороша у нас жевачка? Фирма "Черепков и К". - подойдя к Сереже, спросил покойник, который держал в руке череп своего приятеля, откусывал от него сморщенную кожицу и в то же время заботливо поддерживал его осиротевшее без черепушки туловище. - Пожуйте, пожуйте. Рекомендую...

Череп, от которого он откусывал, задорно улыбался, прищелкивал зубами и сам норовил тяпнуть кого-нибудь, кто проходил поблизости.

- Жевачка замечательная. - вздохнул Сережа и постарался увернуться от этих товарищей.

Но ничего не получилось. На смену одним к Сереже подоспели другие. Они радушно протягивали ему свои черепа, кусай, мол, на здоровье, жуй. Нам, дорогой гость, для тебя ничего не жалко! Вообще, как заметил Сережа, каждый покойник весьма дорожил своим черепком и особо не позволял откусить от себя своим алчным товарищам. Но для дорогого гостя хлебосольные и гостеприимные мертвецы были готовы на все.

Сережа шарахнулся, наткнулся на праздношатающийся труп, даже извинился, кажется. Потому что отдавил трупу ногу.

- Ничего, прощаю. - с достоинством ответил тот и даже расшаркался.

И тут со всех сторон раздался рев:

- Закуску ведут! Ура! Прекрасная закуска! К нам, к нам, скорее!

Сережа увидел, как с большим почтением, под ручки, несколько официантов ввели покойника, с ног до головы покрытого струпьями.

Покойницкая тусовка разошлась не на шутку. Всем было вкусно и весело. Вдруг Сережа почувствовал, что земля под ним подпрыгивает. Он присмотрелся и увидел, что стоит на могильном холмике, который ходил ходуном. Крест покосился и упал в нескольких сантиметрах от Сережи. Сережа увернулся и услышал жалобный тоненький голосочек: "Эх, дайте мне волю!" Он доносился из могилы, которая подпрыгивала. К первому голосу присоединился второй.

- Свободу мне! Угнетают!

И такие эти голоса были несчастные, что Сережа чуть не прослезился. Однако прибежал руководитель ансамбля, со всей дури треснул костистой ногой по могилке, из которой кто-то хотел вылезти, и рявкнул:

- Лежать, я сказал! Вы наказаны. И не будете участвовать в пышном празднестве!

Из-под земли всхлипнули и печально запели:

Мы лежим с тобой в маленьком гробике,

Ты костями прижмешься ко мне.

Череп твой, аккуратно обглоданный,

Улыбается ласково мне.

- Вот и лежите там! - наклонившись пониже, заявил распорядитель. Сорвали, понимаешь, прошлое мероприятие. Да, я хоть и добрый, но пришлось вас на пятнадцать суток сюда посадить... Хулиганы! Хотите петь - пойте сами с собой. Но из могилы - ни ногой! Ваш гроб - тюрьма! Так что исправляйтесь там. А я посмотрю на ваше поведение!

И он с достоинством удалился. Земляной холмик перестал подпрыгивать. А два несчастненьких голоса вновь затянули свою песню из могилы:

Ты коснешься меня тонкой косточкой

И оближешь мне весь черепок.

Разобрать бы наш гробик по досочкам

И на воле попрыгать часок!

Сережа шарахнулся от тюрьмы-могилы. А горящие взоры всех собравшихся на пир мертвецов были обращены к покрытому вкусными болячками ходячему кошмару. И живой гость на время оказался предоставленным самому себе. Конечно же, Сережа не упустил выпавшую ему возможность! Не дожидаясь, когда с покойника сдерут все его хрустящие болячки и начнут ими закусывать, Сережа сделал вид, что из всех блюд сегодняшнего банкета он предпочел отведать кожу с черепа. Он схватил голову с одного из мертвяков и с криком "Эй! Прошу к столу! Вон к тому!" зашвырнул её как можно дальше. Покойники бросились ловить улетевшее богатство, и в этой суете и толкотне Сережа кинулся бежать вон с кладбища. Он бежал, не разбирая дороги - по могилам, по головам покойников, которые с запозданием только вылезали из гробов, перепрыгивал ограды, натыкался на кресты и памятники. И остановился только тогда, когда за спиной окончательно затих рев и вопли пирующего ансамбля покойницкой песни и пляски. Полная луна то пряталась за тучу, то освещала окрестности. Сережа огляделся, переводя дыхание. Что делать? Куда деваться? Если проклятый дядька исхитрился организовать даже мертвецов, то что ему стоит отдать им приказ броситься в погоню за Сережей и замучить его до смерти? Ничего не стоит. Два раза пальцами щелкнуть - и веселись, Сереженька, бегай от покойников на радость организатору безумной игры. А может, дядька подкарауливает на каком-нибудь асфальтоукладчике или комбайне? Ведь он полностью уверен, что Сереже очень хочется быть перемолотым комбайном в труху. А потом опять непонятно как возродиться и снова испытывать на себе "веселые" дядькины извращения... Так куда же бежать, где спасаться?

Сил у Сережи никаких не было. Подкрепиться нужно было обязательно, однако после пиршества на кладбище Сережа даже подумать о еде не мог. Поэтому пока этот вопрос отпадал сам собой. На востоке уже видна была светлая полоса - первый признак рассвета. Вокруг было тихо. И лишь какой-то непонятный гул раздавался издалека. Вскоре Сережа увидел свет фар. "Машина!" - догадался он. Машина на очень большой скорости приближалась. Скоро удалось разглядеть, как лихо подскакивал на полевых кочках огромный КРАЗ. Сережа вскочил на ноги - машина мчалась на него.

- Эй! - раздался ненавистный Сереже залихватский голос доброго дяденьки. - Скучаешь? Не скучай, давай побегаем!

"И тут нашел! - обреченно подумал Сережа. - Нет спасенья от этого паразита!"

- Искал я тебя на кладбище, да не нашел. - тем временем сокрушался дядька, высовываясь из кабины. - Чего не стал веселиться с кладбищенскими ребятами? Я смотрю, ты своему счастью не радуешься. Попал ко мне, мальчик, так веселись! А сейчас давай беги от меня резво и бойся. Кричи погромче и пожалобнее, понял? Это так весело! Ну, мой юный друг, побежал!