Непобежденные - Илья Азаров

Крейсер и эсминец вышли из Новороссийска в 2 часа 20 минут 15 июня и направились на юго-восток, а с рассветом пошли вдоль турецкого берега.

И снова — точный расчет: крейсер и эсминец должны успеть в темноте войти в Севастополь, разгрузиться, принять раненых и эвакуируемых, нанести огневой удар по войскам и огневым позициям противника и выйти до рассвета в море.

Приблизились к Севастополю не с южной стороны, а с юго-западной. Подход с юго-запада снова позволил избежать встречи с авиацией противника, но трудность заключалась в том, что не горел дальний огонь Инкерманского створа. Летние ночи на юге темные — трудно определиться. Медленно приближался крейсер к боковым воротам.

В полночь при шестибалльном южном ветре крейсер, пройдя боновые ворота, взял курс на угол Киленплощадки и с ходу отдал якорь, подойдя правым бортом к месту швартовки. Это было 16 июня 00 часов 15 минут. Швартовка на этот раз тоже усложнялась — на стенке не было палов, за которые можно крепить концы, их снесло прямым попаданием снаряда.

Буксира СП-10 уже не было, его потопили накануне вражеские самолеты. Бухты и причалы все так же методически обстреливала артиллерия противника — гитлеровцы знали, что корабли каждую ночь приходят в Севастополь.

Была дорога каждая минута — в темноте враг все-таки не мог вести прицельный огонь. И тогда старшина 1-й статьи коммунист Максименко, обратился к старпому крейсера с просьбой разрешить ему вплавь доставить швартовы на причал. Получив «добро», он привязал к ремню конец пенькового троса и прыгнул в воду. Через несколько минут крейсер пришвартовался.

На корабль сразу же подали пять сходен и восемь деревянных лотков. Бойцы пополнения бегом устремились на причал.

Ровно через час разгрузку на крейсере закончили. Личный состав артиллерийской боевой части — БЧ-2 — начал подготовку к стрельбе.

Целеуказание и разведывательные данные в местах сосредоточения боевой техники и войск противника командир БЧ-2 А. Д. Врубель получил сразу же, как только крейсер пришел в Севастополь, поэтому огневой налет на позиции врага был рассчитанным и метким. Во время разгрузки крейсера одновременно принимали раненых. Оперативная группа медико-санитарного отдела флота, возглавляемая бригврачом Афанасием Ивановичем Власовым, приложила много усилий, чтобы к приходу крейсера доставить раненых к причалу. Подготовкой к эвакуации из фронтовых госпиталей на Кавказ, как всегда, занимались начальник санитарной службы Севастопольського оборонительного района военврач 1 ранга М. 3. Зеликов и начальник санитарной службы Приморской армии военврач 1 ранга Д. Г. Соколовский.

Продуманно готовились к приему раненых и на кораблях. Камбуз и кипятильники для чая на крейсере и на эсминце работали непрерывно. Краснофлотцы и старшины бегом, но ловко и бережно вносили с берега на санитарных носилках тяжелораненых и размещали их по каютам и кубрикам. О том, скольких раненых нужно было вывезти, можно судить по сводке за одно лишь 15 июня: «Наши потери в Севастополе убитыми 760 и ранеными 2000»[1].

В кают-компании крейсера, где оборудовали медицинский пункт, самоотверженно работал корабельный военврач 1 ранга А. Г. Швецов, один из старейших врачей на Черноморском флоте. Александр Григорьевич закончил в 1918 году в Николаеве морскую фельдшерскую школу, а в 1934 году — медицинскую академию имени С. М. Кирова и в совершенстве знал свое дело: на флоте его считали одним из лучших хирургов. Александр Григорьевич вместе со своими помощниками до самого прихода в Новороссийск оперировал всех, кто нуждался в операции, а таких было немало: на крейсер доставили несколько сот тяжелораненых непосредственно с переднего края.

Эсминец «Безупречный» швартовался у Сухарной балки. Командир эсминца капитан 3 ранга Петр Максимович Буряк тоже сумел быстро произвести разгрузку доставленного из Новороссийска груза и принять на борт раненых — экипаж этого корабля приобрел опыт транспортировки боеприпасов и раненых еще в дни походов в осажденную Одессу.

В организации всех работ решающая роль принадлежала помощнику командира эсминца старшему лейтенанту А. И. Киселю. Кроме незаурядных организаторских способностей и веселого характера, он обладал большой физической силой. Если старший лейтенант замечал неожиданную задержку в погрузке или разгрузке, он нередко применял свою силу тяжеловеса, и заминка быстро устранялась. Все это делалось в быстром темпе, и боевой задор старшего лейтенанта как нельзя лучше передавался краснофлотцам.

В общей сложности крейсер и эсминец приняли более 3000 раненых и около 200 женщин и детей.

В 1 час 50 минут 16 июня «Безупречный» и «Молотов» были готовы к отплытию. Разворот крейсера носом на выход без буксира проходил очень медленно. Капитан 1 ранга Н. Е. Басистый, который и в этом походе командовал отрядом кораблей, стоял на мостике и наблюдал, как Романов искусно и уверенно разворачивался с помощью собственных машин. Вскоре отряд вышел в море. Эсминец «Безупречный» шел головным. Старший лейтенант Тимофей Стебловский, командир БЧ-2, подготовил все данные к стрельбе — комендоры ждали только команды. С Инкерманского створа эсминец обстрелял позиции противника в районе Бельбека, а на Херсонесской мерной миле по сосредоточению резервов гитлеровцев открыл огонь из главного калибра крейсер.

Через несколько дней от войсковой разведки стали известны результаты: крейсер и эсминец в ту ночь нанесли противнику большой урон.

Возвращение было спокойным. Ни одного выстрела не сделали зенитчики во время этого похода.

Удача прорыва в Севастополь объяснялась не только тем, что корабли подошли с юго-западного направления, откуда противник их не ожидал, но и тем, что на переходе крейсер и эсминец прикрывали наши пикирующие бомбардировщики Пе-2. Не повлияло на безопасность похода даже то обстоятельство, что скорость кораблей пришлось уменьшить до 14 узлов: на эсминце на полный ход не хватало мазута.

Басистый вспоминал потом:

— Мы могли с крейсера дать эсминцу мазут, но для этого пришлось бы стопорить ход. Это было опасно: мы могли стать неподвижной мишенью для подлодок противника, которых рыскало на Черном море немало…

В Новороссийск прибыли не к вечеру, как намечали, а в час ночи 17 июня.

С приходом в порт экипажи кораблей сразу же приступили к разгрузке, отправляя раненых к санитарному поезду и в морской госпиталь. Корабельный врач 2 ранга Г. П. Константинов и секретарь партийного бюро А. С. Дукачев всю ночь занимались отправкой раненых.

А дальше приведу рассказ Андрея Степановича Дукачева:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});