Синее золото - Клайв Касслер

—    Туда уплыл. Пилот пронесся прямо сквозь флотилию. Ума не приложу, как еще не протаранил никого.

—    Надо бы его отыскать. Не возражаете?

—    Не вопрос, — любезно ответил мужчина и развернул ка­тер.

Через несколько секунд они подплыли к «Ковру-самолету». В открытых кабинах Остин, к своему облегчению, уви­дел обоих членов экипажа. Живых. Правда, Али в кровь рас­сек кожу на голове, а Хэнк еле сдерживал тошноту.

—    Ранены? — спросил Остин.

—    Нет, — неуверенно ответил Али. — Что случилось?

—    Вы врезались в кита.

—    Чего? — Увидев по глазам Остина, что тот не шутит, Али спал с лица. — Победу, я так понимаю, мы упустили.

—    Не расстраивайся. Ты хотя бы катер сохранил.

—    Прости, — грустно произнес Али. И тут же повеселел, осознав одну вещь. — Так, значит, и ты не выиграл?

—    Аи contraire[8]. Всем нам четверым полагается приз как са­мым везучим.

Али кивнул.

—    Хвала Аллаху, — сказал он и потерял сознание.

ГЛАВА 3

Где-то посреди венесуэльского дождевого леса

Под густой сенью деревьев, в рассе­янном солнечном свете темная во­да в озере казалась глубже, чем есть. Не надо было читать о том, что венесуэльское правительство выпускает на волю оринокских крокодилов-людоедов. А впрочем... Гаме Морган Тра­ут, гибко согнувшись, прыгнула в воду и, работая стройными ногами, стала погружаться в стигийскую тьму. Должно быть, так же ощущали себя доисторические животные, попадая в смоляные ямы Ла-Бреа. Гаме включила галогенную подсвет­ку на видеокамере и направилась ко дну. Когда она проплы­вала мимо колышущихся в своеобразном танце водорослей, что-то коснулось ягодиц.

Скорее негодующе, нежели испуганно, Гаме стала обора­чиваться, рука метнулась к ножу на поясе. В лицо уткнулся длинный, узкий нос, притороченный к непропорциональной розовой голове с черными глазами-бусинами. Нос покачивал­ся, словно указующий перст — в строгом порицательном же­сте. Выпустив рукоять ножа, Гаме отодвинула нос в сторону.

—    Ишь растыкался! — вырвалось из-под загубника с пото­ком пузырьков.

Полный острых зубов, тонкий клюв открылся в приветли­вой клоунской ухмылке. Речной дельфин перевернулся пу­зом кверху.

Рассмеявшись, Гаме забулькала, точно Верный старик[9] пе­ред взрывом, и большим пальцем нажала на клапан, подаю­щий воздух в компенсатор плавучести. Пара секунд, и ее го­лова возникла над черной поверхностью озера, словно чертик из коробочки. Откинувшись назад и вынув изо рта пластико­вый загубник, Гаме широко улыбнулась.

Пол Траут в это время сидел в десятифутовой надувной лодке, в нескольких футах от жены. Как помощник ныряль­щика он плыл за ней по следу из пузырьков углекислого газа. Странно, чего это благоверная всплыла так быстро? Да еще загадочно улыбается. Сделав губы бантиком, Пол посмотрел на жену характерным озадаченным взглядом исподлобья.

—    Все нормально? — спросил он, моргая. Глаза у Пола бы­ли большие, ореховые.

—    Да, — соврала Гаме. При виде серьезного лица мужа она вновь рассмеялась. Чуть не поперхнулась водой и при мысли, что можно захлебнуться от смеха, захохотала пуще прежнего. Потом снова прикусила загубник. Пол подвел лодку ближе и, наклонившись, протянул жене руку.

—    Точно все хорошо?

—    Хорошо, хорошо. — Вернув самообладание, Гаме выплю­нула загубник. Откашлялась и сказала: — Лучше мне поднять­ся на борт.

Ухватившись за край лодки, она сняла и отдала мужу аква­ланг. Пол легко поднял за руку супругу (весившую ни много ни мало сто тридцать пять фунтов). В желто-коричневых шор­тах, рубашке военного образца и поплиновой панаме он по­ходил на викторианского джентльмена, сбежавшего из рядов Клуба путешественников. Аккурат под адамовым яблоком у него примостилась крупная тропическая бабочка — на самом деле галстук, один из коллекции. Подобный наряд Пол счи­тал подходящим и для дождевого леса, где формальной ско­рее принято считать набедренную повязку. За пижонским фа­садом, впрочем, скрывалось мощное телосложение. Прежде

Пол занимался рыбной ловлей на Кейп-Коде. Твердые мозо­ли давно сошли, но под отутюженной одеждой по-прежнему бугрились крепкие мускулы. Он помнил, как правильно ис­пользовать рычаг своего шестифутового тела. Зря, что ли, та­скал ящики с рыбой?

—    Судя по показаниям глубиномера, здесь до дна всего тридцать метров. Так что твое легкомыслие вызвано отнюдь не кессонной болезнью, — произнес он тоном типичного ана­литика.

Гаме распустила волосы длиной до плеч. Их темно-рыжий цвет в свое время вдохновил ее отца, большого знатока и це­нителя вин, назвать дочь в честь одного из сортов Божоле.

—    Тебя никак озарило, дорогой? — сказала она, выжимая воду из прядей. — Я смеялась потому, что вроде ныряльщи­ца, а на самом деле нырнуть хотели в меня.

Пол прищурился.

—    Какое облегчение. С ныряльщицей вроде все понятно. Вот только нырнуть в тебя...

Гаме ослепительно улыбнулась.

—    Дельфин терся носом о мой зад.

—    Его можно понять. — Комично выгнув брови, Пол вожде­леющим взглядом скользнул по стройным ножкам супруги.

—    Мама предупреждала меня насчет мужиков, которые но­сят бабочки и расчесывают волосы на прямой пробор.

—    Я не говорил, что ты похожа на Лорен Хаттон?[10] — спро­сил Пол, попыхивая воображаемой сигарой. — И что меня тя­нет к женщинам с эротичной щербинкой между резцами?

—    Ты говоришь это всем девушкам? — низкий и спокойный от природы голос Гаме приобрел сексапильный хрипловатый оттенок. — Дельфин преподал мне один урок.

—    То, что носы для тебя — фетиш?

Гаме по-деловому выгнула бровь.

—    Нет, хотя не исключено. Узнала я, что пресноводные дельфины, скорее всего, примитивнее своих морских сороди­чей и куда спокойнее в целом. При этом они умны, игривы и наделены чувством юмора.

—    Если у тебя розовый или серый цвет кожи, плавники с рудиментарными пальцами, спинной плавник, который сам по себе шутка природы, и голова как расплющенная мускусная дыня, то поневоле обзаведешься чувством юмора.

—    Неплохое биологическое наблюдение для морского ге­олога.

—    Всегда рад помочь.

Она поцеловала его, на сей раз в губы.

—    Я очень рада, что ты поехал со мной. Такую работу про­делал, компьютерное моделирование русла реки... Мне здесь даже понравилось. Жаль, пора домой.

Пол оглядел сонное царство вокруг.

—    Знаешь, и мне здесь понравилось. Тут как в средневеко­вом соборе. Зверюшки славные, хотя и позволяют себе воль­ности с моей супругой.