Цветочное недоразумение - Марина Ефиминюк

госпожа! – с наигранной обидой в голосе воскликнула девушка и даже всплеснула руками, не убоявшись ничего смахнуть с полочек. – Лучший в Пармиине фарфор. Любимая работа мастера Люция! Лично создавал, запекал и проверял. Особая вещь для особых ценителей!

– Какой замечательный сервиз… – поохала я и скомандовала: – Упакуйте.

Вернувшись в особняк, с открытым ртом я остолбенела на пороге. Холл был заставлен горшками со всевозможными комнатными растениями. Шагу не ступить!

Воздух, обычно пахнущий строгим благовонием, намекающим, что в доме живет одинокий мужчина со слугами и без ручного дракона, пропитался сладким ароматом цветов, свежей листвы и сырой земли. В общем, пахло, как в оранжерее. Той самой, которая перекочевала в дом опекуна.

– Привезли днем, как только вы отбыли по делам. Втроем затаскивали, – с надрывом пожаловался дворецкий и, поморщившись, невольно потер поясницу. – Что нам с этим всем делать?

Хотела сказать: прятать, но вспомнила, что Ричард тоже участвовал в безобразии и не попытался меня остановить. Великий боже, запустил цветочную фею в оранжерею!

– Расставлять, господин дворецкий! – скомандовала я. – Сейчас превратим этот дом в цветущий сад.

Главное, чтобы в цветущий, а не в сад, хозяин которого сошел с ума. Какое счастье, что в угаре я не потребовала купить какое-нибудь деревце…

Посреди гостиной в большой пузатой кадке обнаружилось миниатюрное мандариновое деревце, усыпанное оранжевыми круглыми, как мячики, плодами.

– Хорошо, не туя, – резюмировала я, складывая руки на груди.

Ничего в туях не было плохого, но их часто сажали возле могил на кладбищах.

– Велели передать, что завтра еще привезут клематисы, что бы это ни значило, – добавил дворецкий.

Перед мысленным взором появилась густая лиана, усыпанная с виду хищными ярко-фиолетовыми цветами с мохнатой лупоглазой сердцевиной, и чуть дурно не сделалось. Ими украшали арки, садовые качели… заборы, но что делать с цветущими зарослями в особняке?

– И куда Ричард смотрел? – вдохнула я, вдруг осознав, насколько приятно, когда в доме есть мужчина, на которого можно свалить собственный промах. – Сумасшествие какое-то…

Вообще, так недолго действительно задуматься о замужестве. Где-нибудь сглупила и назначила виноватым супруга. Удобно же!

– Госпожа Виола, оставим посреди гостиной или переставим… в кабинет? – последнее слово дворецкий произнес с трагической интонацией.

Казалось, верный слуга уже предчувствовал, как, благоухая ментоловыми растирками, неделю пролежит на лечебном коврике с иголками. Горничные с горшками комнатных амариллисов в руках испуганно зашептались.

– Побойтесь бога, я не настолько жестока, – проворчала я и огляделась, пытаясь прикинуть, куда лучше приткнуть целое дерево. – Просто сдвинем в угол.

Мы с дворецким посмотрели в единственный пустой угол гостиной, явно не пустующий зимой.

– А что, ваш хозяин на зимние праздники наряжает ель?

– Каждый год, помоги нам Великий! Ни разу не пропустил, – поделился дворецкий с таким унынием, словно лично, взобравшись на лесенку, водружал на макушку праздничного дерева керамического ангела работы мастера Люция, а потом кубарем скатывался на пол и обязательно повреждал лодыжку. Может, так оно и было.

– Видимо, больше не будет, – на выдохе пробормотала я себе под нос.

Следующие два часа я с азартом носилась по комнатам, а следом за мной слуги с горшками цветов. Все уставили в строгом соответствии с флористическим словарем. Любо-дорого посмотреть! Последний кустик розовой азалии пристроили возле окна в столовой.

Правда, пушистая красавица означала умеренность во всем, и вышел тонкий намек, дескать, дорогие гости, не объедайте хозяев. Но, как показала практика, благородные люди совершенно безграмотны в вопросах цветочного символизма, а места все равно нет. Завтра еще привезут клематисы! Хоть советуй Ричарду расширять жилплощадь.

И только закончили, как привезли приснопамятный сервиз. Несли в трех больших коробках друг за другом. Не придумав ничего получше, я попросила посуду отправить в чулан возле кухни. Кажется, весь штат прислуги, включая дворецкого, вздохнул с облегчением. Видимо, испугались, что придется вытаскивать из шкафов старую посуду и заменять на новую.

Еще мне вручили шкатулку, запертую на крошечный подвесной замочек.

– Подарок от мастера Люция самому любимому покупателю, – отдав ключ, пояснил носильщик и шустро скрылся за дверью, словно боялся, что все фарфоровое богатство придется везти обратно.

Заинтригованная, я проверила содержимое шкатулки. Обложенное ватой, внутри лежало цветочное кашпо, идеальное для пересадки ненаглядной мухоловки. Такое кашпо не стыдно поставить на стол вместо куцей вазы с противными бархатцами. Да оно станет жемчужиной в любой обеденной сервировке!

Пересаживала мухоловку в кухне, а рыхлую землю засыпала серебряной ложкой – за неимением нормальных садовых инструментов. Не знаю, как у повара не случилась остановка сердца.

Подозреваю, с сегодняшнего он будет запирать двери кухни, чтобы больше меня туда не пускать. У него-то на подоконнике поселился горшок с мятой, а использовать ее в еду ему строго-настрого запретили. Так и представлялось, как он тишком обрывает пахучие листики, пока я не вижу, и бросает в кипящую кастрюлю.

Мухоловку пока определила в свою спальню на подоконник рядом с веселой фиалкой. Она-то цвела, как не в себе, радуясь любому солнечному лучу. Экзотическому растению, призванному избавить дом от комаров, я добавила чуточку магии, чтобы капризуля креп и рос. Над кашпо раскрылся золотистый полупрозрачный кокон, и даже на секундочку показалось, будто пухлые губы фарфоровой рожицы начали улыбаться.

– Госпожа Виола, – постучав, в спальню вошла горничная, – господин Ховард передал вам записку.

Обтерев руки о полотенце, я приняла послание. Ричард писал, что у него вечером деловая встреча. Вернется он поздно. «Ужинай без меня», – велел опекун.

Если подумать, мне никогда в жизни не приходилось есть одной. В пансионе все девушки обедали в столовой, и трапезы проходили в шумной компании. Да и в особняке я ни разу не оставалась за столом наедине с сервировкой и дурацким букетом из бархатцев. Ужинать без Ричарда решительно не хотелось.

За окном стемнело. Время подступало к десяти вечера, но он не появился. Я начала волноваться. Посидела за накрытым столом, походила туда-сюда по холлу, каждый раз замирая от грохота проезжающего по улице экипажа. Ни один не остановился.

Усевшись на ступеньку лестницы, я подперла щеку кулачком и принялась ждать, невольно поглядывая на настенные часы. Стрелки, как в насмешку, словно замерли на одном месте. И когда дверь особняка отворилась, впустив Ричарда, сердце от радости подскочило к самому горлу. Казалось, что застывший в ожидании хозяина и принаряженный комнатными растениями дом снова наполнился жизнью.

– Добрый вечер! – выпалила я, соскочив со ступеньки, и бросилась его встречать.

– Почему ты здесь? – озадачилась он.

– Вас дожидаюсь. Давайте помогу снять пиджак!

Подоспевший дворецкий впечатлился, как шустро я справляюсь с раздеванием хозяина, и молча скрылся в недрах дома.

– Смотрю, у нас… – Ричард огляделся, – посвежело. И стало