День Нордейла - Вероника Мелан

– Сейчас. Не тяни. У меня нет…

– Бернарда, искусственная кома – состояние, когда астральный план полностью отрывается от физического, и возвращение может не пройти гладко. Грубо говоря, ты можешь потерять способности. Все тонкие тела во время комы разъединяются, иногда процесс носит необратимый характер.

– Знаю. Но нет времени.

– Нет, на такое мне нужно разрешение от Дрейка.

– Да не будет у тебя разрешения от Дрейка! Он не успеет вернуться.

Я впервые смотрела на Стива с металлической тяжестью в глазах. Как на войне, как на полевого врача, которого просила отрезать себе руку.

– Нет времени, слышишь меня? Нет. Времени, – повторила с паузой между словами. – Иначе бы я не просила.

И человек, привыкший к стрессовым ситуациям, к увечьям, к постоянным стонам больных и раненых, нервно сжал лежащие на коленях ладони в кулаки.

– Ты знаешь, что творишь?

– Делай, – повторила я. – И как можно быстрее.

– Он меня по голове не погладит, – качал Лагерфельд рыжеволосой шевелюрой, поднимаясь. – Он меня…

– Скорее.

Я достала из заднего кармана джинсов сотовый, зажала его в руке, чтобы не мешал, и улеглась на кушетку.

* * *

Спустя пару минут я сидела на кушетке и удивлялась тому, что не чувствовала больше страха. Совсем. Одну только пьянящую всеобъемлющую свободу до головокружения. Стив что-то сделал со мной (вылечил?), изъял из души весь сумрак и выпустил в полет – казалось, у меня расправились крылья.

Почему никогда раньше я не ощущала подобного? Ведь отсюда – именно с этой точки пространства и времени, из этого измерения все только начинается: новый Путь, новые знания, достижения и победы. Именно отсюда я могу сделать первый правильный шаг и совершить нечто грандиозное. Прочь мешавшие некогда чувства, прочь сковывающие сознание рамки, прочь барьеры…

Нужно рассказать об этом совершенно чудесном состоянии Дрейку…

Стоило подумать о Дрейке, как тревога, словно зазвонивший где-то далеко – на том конце нити – колокольчик, дала о себе знать.

Я тряхнула головой.

– Стив… Что ты со мной сделал? Вылечил?

Док не смотрел в мою сторону – он смотрел куда-то за меня, на лежащего на кушетке человека.

Кто там? Я присутствую при излечении кого-то другого?

Док с крайне нервным выражением лица проверял пульс – держал своей рукой женскую неподвижную руку, чьи пальцы сжимали мобильный.

Мой. Мобильный.

Меня дернуло так резко, что я вдруг, не ощущая ни верха, ни низа, подлетела с кушетки. Едва не закричала от накатившей вдруг паники, заболталась, замоталась, кувыркаясь, перестала трепыхаться уже под потолком…

Я… сплю? Я вышла из тела в осознанном сновидении?

И увидела до боли в груди тревожную картину: Лагерфельда, измеряющего пульс, которого, судя по всему, почти не было. И себя. Бледную, как будто глубоко спящую. Или же… мертвую.

И вновь дернулась так резко, так дико, будто пыталась убежать из клетки: мне нужно вернуться, вернуться… Мне еще не пора… Что происхо…

Мобильный мигал непрочитанной смской – я на мгновение притихла.

«Все начнется через десять минут», – вдруг уловила я суть электронного послания дистанционно.

И неожиданно все вспомнила: лысую, беды, которые на меня свалились, звонки друзей, просьбу доку.

Так вот почему у дока такой землистый оттенок лица.

«ДРЕЙК! – заорала я, превратившись в единый сгусток энергии. Куда кричать? Есть ли здесь направления? – ДРЕЙК! ДРЕЙК!»

Сидящий внизу Стив от моего крика даже не вздрогнул.

* * *

Высокие окна по всему периметру, а за окнами тьма. И ни звезд, ни воды, ни почвы. Хорошо освещенный зал для временных совещаний – точка в расформированном пространстве, которому вскоре предстояло стать физической материей.

За столом сидело семеро – только самые продвинутые умы, только самые могущественные представители расы, имя которой в эквиваленте земного языка звучало бы как «Сатхе». Совещание не прерывалось ни на минуту – за окнами зала клубилась нестабильная тьма, и время на ее стабилизацию было ограничено:

– Вы предлагаете установить второй Стержень? – Дрейк Дамиен-Ферно внимательно посмотрел на человека с вытянутым лицом и узкими глазами – Тройдо Атвича. – На формирование второго Стержня уйдет почти двое суток, плюс ресурсы…

– Работа с распределенным коллайдером даст те же результаты, но в более короткие сроки, – вмешался Джон Сиблинг, которого отвлекли час назад от работы, чтобы получить еще одно квалифицированное мнение.

Атвич покачал головой.

– Стержень удержит куда большее пространство, нежели коллайдер. По всей его протяженности луча можно будет структурировать точки входа-выхода, а также дельта-отрезки для переброса отработанной материи.

– Вы? – глава посмотрел на невысокого плотного человека с круглым лицом.

Кино Рант вращал в руках пластиковую ручку. Он никогда не писал ей, но осталась странная привычка, делавшая его похожим на человека.

– Коллайдер поможет быстрее начать, а также в его луче можно будет запустить формирование столба Стержня.

– Хороший вариант. А как насчет…

Дрейк хотел сказать «привязки основания Стержня к существуюшему Лучу, чтобы избежать пересечения?»

Хотел, но не произнес, потому что в этот самый момент услышал в собственной голове то, чего услышать не ожидал, – призыв: «Дре-е-е-йк!»

Голосом Дины.

Человек с неприметным на первый взгляд лицом и тяжелым взглядом серо-голубых глаз – глава всех представителей Комиссии, как они звались теперь, – вздрогнул.

Он не мог слышать голос Бернарды тут – в этой точке пространства без материи. Не мог – передача ее мозгового сигнала сюда не прошла бы. Потому и предупредил, что «занят», чтобы не тратила силы и не пыталась связаться.

«Дре-е-е-ейк!»

На этот раз слева от него вздрогнул и Сиблинг – тоже уловил идущий сквозь астральные слои импульс.

– Ты это слышал?

Джон выглядел удивленным. И он однозначно прислушивался.

– Слышал? – тихо и с нажимом переспросил Начальник.

– Слышал. Это…

– Бернарда.

Дрейк резко поднялся.

– Я вернусь через минуту. Продолжайте обсуждение.

Пока он шел к дальней точке комнаты, зов повторился еще трижды – каждый раз слабее предыдущего.

– Что за…

Он остановился у дальней стены зала, похожего на парящий в небытие герметичный отсек космического корабля, – стены, отделяющей главное помещение от портала-коридора, – и прикрыл глаза. Так же, как это делал Мак Аллертон, попытался нащупать след своей женщины в конкретной точке физического мира и… не почувствовал его. Чертыхнулся, предпринял еще одну попытку. Ухватился за шлейф зова, попытался отследить, откуда он исходит, и вдруг с екнувшим сердцем осознал, что зов не исходит из… мира живых.

– Нет, – тут же выдохнул судорожно, – только не это. Только не это, Дина!

И от паники, что завладела его разумом прежде, чем он успел с ней справиться, Дрейк резко выбросил вперед руку и насквозь проломил стену в коридор.

– Не снова. Только не снова…

Не открывая глаз, вытащил из дыры саднящий кулак, с которого сыпались крошки бетона, и понял, что не в состоянии успокоить собственное сердце.

Наверное, на него смотрели.

Она… ведь… не умерла?

За всю историю своего существования Дрейк уже однажды чувствовал это – черную от ужаса безнадегу, – когда его Ди рассталась с жизнью на проклятом Уровне «F».

А теперь снова…

– Джон, – прохрипел Дрейк хрипло. – Продолжай. Ты за главного; решите, что делать с Лучом.

Сиблинг не успел возразить – он увидел странное: Начальник, продолжая мысленно и с закрытыми глазами сканировать пространство, отошел от поврежденной стены, опустился на стоящую поодаль скамью, почти упал спиной на штукатурку. А после сгустком энергии вышел из собственного физического тела: мерцающей массой поднялся до середины комнаты и хлопком вышел в астральные слои пространства.

Джон с поглупевшим видом прочистил горло. Остальные смотрели на заместителя со столь редким для их расы изумлением во взгляде.

– Что-то случилось? – задал интересующий всех вопрос Атвич.

– Ничего, – качнул головой Сиблинг, совершенно не будучи в этом уверен. – Продолжаем совещание.

* * *

– Это не…, я всего этого не хотела…

Бернарда – бестелесная, светящаяся – сидела, сложив руки на коленях, и качала головой.

– Дрейк, я…

– Молчи, мне надо подумать.

Он забыл, когда в последний раз в жизни использовал фразу «это потрясло мое воображение», но то, что он теперь видел перед собой, не просто потрясло его воображение – оно его «взорвало».

Ни один профессиональный подрывник не смог бы сделать такого – астрально заминировать человека, – но сидящая перед ним женщина – его любимая женщина – была с ног до головы опутана «проводами-ловушками». Настоящими кармическими минами: потяни руку в одну сторону, и астральный удар получит один человек, в другую – другой человек.