Кодекс Охотника. Книга IX - Юрий Винокуров

и он в конце концов протянул руку.

– По рукам! – сказал он. – Вы проводите меня на аэровокзал?

Он повернулся к Волку.

– Зачем это? – удивился я.

– Ну, у меня есть деньги, – он похлопал себя по карману. – Я полечу в Питер и заберу ребят. Куплю им билеты, и прилечу обратно.

– Подожди, – сказал я. – Когда ты сказал согласен, ты действительно согласен? Или это такая уловка, чтобы свалить с десяткой от меня? Скажи прямо, я тебе говорю – задерживать не буду. И отбирать деньги тоже не буду.

Вася насупился.

– Слово Кренделя известно всем. Если я сказал «да», то это так и есть.

– Тогда о чём ты переживаешь? С этого момента ты и твои друзья – мои люди. Эта десятка остаётся у тебя. А о них мы позаботимся, и купим всем билеты. Волк проведет тебя в твоё временное жилище, вернет телефон, и ты сможешь поговорить с ребятами. Подходит?

– Подходит, – кивнул он.

– Тогда свободен.

Он на секунду замялся.

– Не знаю, зачем это вам, Александр. Но я благодарен.

– Благодарен – это хорошо. А зачем ты мне – скоро узнаешь.

Он кивнул, и они с Волком вышли наружу.

Я поднял трубку.

– Петрович, как там дела?

Повезло мне со старым Истом. Ходить в Разломы он уже не мог, но вот хозяйственником оказался неоценимым. И бригаду добытчиков образовал. А так как он часто совал свой любопытный нос во всё, что происходит, то лучше надсмотрщика, чем он, трудно было представить.

– Всё отлично! Мы с Санычем как раз сейчас ходим и работу принимаем.

– С Санычем?

– Да, Сан Саныч. Толковый мужик! Не может без дела сидеть, как и я.

Я хмыкнул, поняв, что он говорит о старосте Чертыховки. Жителям его хутора нашлось много свободных домов в самой Галактионовке. Они остались здесь. Старый ветеран, я понял, что без дела не сидит. И хоть я им дал месяц на адаптацию, но, похоже, он уже нашел себе дело по душе.

– Ещё раз спрашиваю, Петрович. Вы точно справитесь, или мне строителей нанимать?

– Обижаете, ваш-бродие! – сделал обиженный голос старый Ист. – Мы, галактионовские, ребята рукастые! Да и у Саныча не из жопы руки растут. Сделаем в лучшем виде! А платить пришлым за обычный забор… Я считаю это перебором.

– Обычный забор? Ну смотри, – улыбнулся я. – Если что, с тебя за косяки спрашивать буду.

– Договорились! – без грамма сомнения ответил Петрович.

Я положил трубку. Шнырька показывал, что они сейчас стоят около расчищенного участка леса, на котором находятся несколько аккуратных квадратных ям под фундаменты.

За две ночи Красивая и её собратья, работая исключительно в ночное время, сперва убрали лес, аккуратно перетащив брёвна, обрезав ветки, и выкопали по моему плану фундаменты для будущих строений. Я задумал здесь организовать производственную зону. Есть очень много задумок, которые я предварительно согласовал с Анной на предмет воплощения в этом мире, и большинство из них она одобрила, скривившись лишь в процессе подсчитывания бюджета. Правда, ничего не вложив – ничего не получишь. Это я понимал прекрасно.

Как раз первое, что я планировал сделать – это был цех по работе с костью. Именно для этого я притащил из Питера Кренделя. Дело в том, что кости разломных тварей часто имели большую ценность, которая зависела от типа, размера и главное возраста тварей.

В костях собиралось очень много энергии. И именно из костей монстров проще всего было делать артефакты. Да, как правило они были одноразовыми или очень недолговечными. Но это то, с чего начинал работу любой артефактор. С помощью этого материала можно было очень быстро, и вполне качественно получить себе усиления. Кроме этого, перетерев кости в костную муку, из них варились чернила. Именно чернила использовались в артефакторике повсеместно. Ими наносились руны на любой материал, будь то легендарный мифрил, или кожа дракона.

Можно было пойти по простому пути, и просто сортировать кости по мощи, перемалывать в муку, а затем продавать. Но таких несколько мини-заводиков в округе уже существовало, чьи владельцы скупали тушки тварей у Истов. В этом случае, мы теряли дохрена добавочной стоимости. Мы же не сырьевой придаток столицы, не так ли? Нет, мы будем делать собственный качественный продукт. Возможно и в малых дозах, и в первую очередь для собственного потребления, но потом мы сможем заработать и на этом.

Две фуры рыбы, что добыл Один, закрыв Разлом, были первоначальным, так сказать, стратегическим запасом. Рыбки, несмотря на свой размер, были старыми, существовали достаточно давно, и в костях у них скопилось много энергии. А когда я увидел, что достал Один, так вообще присвистнул. Да, будучи там в Разломе, я не сильно приглядывался. Но на дне там существовали твари и побольше. В фуре-рефрижераторе лежали тушки, что я хотел предложить ресторанам. А второй был забит рыбными костяками. Не знаю, как Один это сделал. Точнее – кем он это сделал. Но костяки выглядели так, как будто были выварены и высушены длительное время назад, и абсолютно не воняли.

Талантливый у меня крысиный генерал!

А мужики в Галактионовке действительно рукастые. Обнести всю площадку забором – много ума не надо, но тем не менее. Бетон с магическими примесями подсказал, где купить, Смородин. Людей хватало, технику арендовали.

Анна попеняла на меня за ту территорию, которую я подготовил, предлагая обойтись именно тем, с чего я хотел начать – одним маленьким цехом. Но я был непреклонен. Если планировать промышленный район, то планировать его заранее. Со всеми коммуникациями, генеральным планом и понимаем – что и в какое время будет возведено.

В этом мне также помогли Смородины. Учитывая, сколько денег они от меня получили, наши отношения были, если не дружескими, то приятельскими. Кроме этого, на Урале они строили оборонный завод по имперскому заказу, так что лишних бригад у них не было, а помочь и подсказать они согласились даже без дополнительной платы, задав мне предварительно вопрос – не возьму ли я сына Смородина-старшего к себе в разломщики.

Нельзя сказать, что я удивился от такого вопроса. Слухи ходили, что в Центре Исты уже начали поговаривать обо мне, ведь шила в мешке не утаишь. Они видели, как плясало моё кольцо, как бывший дебошир и пьяница Астахов ходил снаряженный, как Абсолют, и кольцо его уже горело голубым цветом второго класса, а ведь на него уже почти все махнули рукой. Ну, а больше всех добивало народ, которые видели вчерашних ветеранов спецназа, что, начав совсем недавно, и которым было более тридцати лет, сейчас уже щеголяли