Правила этой дружбы (ЛП) - Соренсен Джессика

— Я думал, ты уже догадалась, — Зей засовывает телефон в карман и смотрит на меня напряженным взглядом. — Ведь на тебя это подействовало, верно?

— Не будь мудаком, — говорит ему Джекс.

— Я не веду себя как мудак. Просто констатирую факт, — говорит он Джексу, но не сводит с меня глаз.

— Почему ты так на меня смотришь? — спрашиваю я. — Ты хочешь, чтобы я с тобой согласилась?

В его глазах читается вызов.

— Если это правда, то да.

— Ладно. Тогда да, я согласна, — говорю с вызовом. Высокомерная усмешка начинает появляться на его губах, когда я добавляю — Что ты ведешь себя, как мудак.

Его улыбка исчезает, и Джекс еле сдерживает смех. Зей бросает на него злобный взгляд, но Джекс не обращает на него внимания и тычет кулаком в мою сторону.

— Молодец, — говорит он мне.

Я отбиваю кулаком по его руке, не в силах сдержать легкую улыбку на губах.

Зей пристально смотрит на меня, не так уж и сердито, но и не дружелюбно. Как будто он не может решить, что со мной делать, и это сильно его расстраивает.

История моей чертовой жизни.

Зей медленно подходит ко мне.

— Зей, — предупреждающе произносит Джекс.

Кэти упоминала, что люди боятся его, и я сомневаюсь, что это преувеличение. Может быть, я вот-вот узнаю.

— Ты ведь не боишься меня, правда? — спрашивает он, оценивающе глядя на меня.

— Нет, но я не боюсь многого. — Как я могу бояться, когда страх преследовал меня в течение многих лет? Я так долго испытывала чувство страха, что это просто одна из тех вещей, которые живут внутри меня, но я больше не обращаю на это внимание.

— Да, это я уже понял. Хотя не уверен, хорошо это или нет, — заявляет он, продолжая изучать меня взглядом. Он остается в таком положении в течение нескольких ударов сердца, прежде чем отступить. — Встретимся у моей машины в обед. Мы поедем к тебе домой. — Затем он поворачивается и идет по коридору, сворачивая за угол.

Медленно выдыхаю, не осознавая, что задержала дыхание, затем поворачиваюсь к Джексу.

— Он всегда такой напряженный?

Джекс кивает.

— Обычно да. Но не волнуйся, ты ему нравишься.

— И ты пришел к такому выводу, потому что… — с сомнением поднимаю брови.

Он весело улыбается.

— Ну, для начала, он впустил тебя в нашу компанию, чего не случалось уже… некоторое время. — На мгновение, клянусь, я вижу панику в его глазах, но он быстро стирает ее. — Кроме того, он никогда не позволяет кому-либо говорить с ним так вызывающе, не выходя при этом из себя.

— Он потерял контроль над собой рядом со мной.

— Ну да, возможно.

Его беспечное отношение заставляет меня задуматься, что Зей обычно делает с людьми, которые умничают перед ним.

— Не волнуйся, это хорошо, что ты ему нравишься, — говорит мне Джекс, неправильно истолковывая выражение моего лица. — Тебе понравится, если кто-то вроде Зея будет прикрывать твою спину.

Возможно, он прав. И я думаю, что в каком-то смысле мы с Зеем похожи, в основном своей жесткостью. Просто у меня никогда не было друзей, которые прикрывали бы мою спину, поэтому моя уверенность немного занижена.

— А как же ты? — интересуюсь я.

— Да, ты мне тоже нравишься, — говорит он без промедления, как будто произносит это между делом.

Сжимаю губы, чтобы не захихикать от его заявления.

— Ну, это не то, что я имела в виду, но я рада, что это так.

Теперь он тот, кто поджимает губы. Потом он отворачивается, и я думаю, что, черт возьми, похоже, он немного смущен. И я тут же понимаю, что милые, тихие парни просто очаровательны, когда им неловко. Но все-таки решаю снять его с крючка, хотя мне нравится, как мило он выглядит прямо сейчас.

— Я имела в виду: ты такой же жестокий, как Зей? — поясняю я. — Ну, во всяком случае, для других.

Он тихо выдыхает и смотрит на меня, теребя свой пирсинг в брови.

— А ты как думаешь?

Обдумываю то, что он сказал, разглядывая его.

— По-моему, ты из тех, кто ведет себя тихо и расчетливо. Ты не такой прямолинейный, как Зей, но только потому, что тебе нравится строить планы мести.

В его глазах загораются веселые искорки.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Вот как ты меня видишь, а?

Я пожимаю плечами.

— Может быть. А может, ты просто стесняешься.

Мои слова вызывают у него смех.

— О, черт возьми, нет. Я просто не люблю разговаривать с людьми, если это не стоит моего времени.

Его замечание заставляет меня задуматься о том, что сейчас он стоит здесь и разговаривает со мной, но я действительно сомневаюсь, что он имел это в виду. Потом он снова улыбается, и я думаю, что, может быть, так оно и было.

Мы все еще улыбаемся друг другу, как пара идиотов, когда Хантер выходит из офиса. На лице у него дерзкая ухмылка, а в руках — несколько розовых бумажек.

— Видишь? Я же говорил, что справлюсь. — Улыбка остается на его лице, но озадаченность заполняет его глаза, когда его взгляд метается между Джексом и мной. — Ладно, что я пропустил?

Я наклоняю голову набок.

— Ничего особенного. А что?

Он останавливается рядом и оценивающе смотрит на меня.

— Тогда почему вы с Джексом улыбаетесь друг другу, как пара ненормальных?

— Если улыбка делает человека ненормальным, то ты самый ненормальный на свете, — язвительно ухмыляюсь я.

Хантер улыбается.

— Туше, подруга.

Я хихикаю, и он одаривает меня лучезарной улыбкой. Я собираюсь спросить его, что случилось, когда его брови хмурятся, скользнув по коридору.

— А где Зей? — спрашивает он, снова глядя на Джекса.

— Он пошел на занятия, — говорит ему Джекс, пожимая плечами. — Не знаю, что он будет делать с опозданием, но думаю, что это его проблема.

Хантер корчит гримасу.

— Да, а я собирался отдать ему пропуск. Последнее, что нам нужно, это чтобы он застрял в школе, пока мы работаем над делом.

Он протягивает нам с Джексом розовый листок и смотрит на меня.

— Ты ведь сможешь встретиться с нами за обедом?

Я киваю.

— Зей уже практически приказал мне.

— Он умеет командовать, правда? — спрашивает Хантер, а потом становится серьезным. — Ты не обязана слушать все, что он тебе говорит. Не думаю, что ты из таких девушек, и я догадываюсь, что Зей будет использовать твою работу на нас, как предлог, чтобы командовать, но ты не должна ему это позволять.

— Я и не собиралась, — уверяю его. — Но я не против встретиться с вами за обедом. Других планов у меня все равно нет.

Улыбаясь, он протягивает руку и слегка дергает меня за прядь волос.

— Хорошо. Я рад, что у меня получится пообедать со своей лучшей подругой, — он начинает пятиться назад и добавляет: — И я смогу немного поработать над тем, чтобы выследить того человека, который посылает тебе оскорбительные сообщения.

Из-за всего, что произошло сегодня утром, я чуть не забыла сказать ему об этом.

— Хорошо, спасибо, — говорю я ему. — Мне снова написали вчера вечером, так что я хотела спросить тебя, можешь ли ты посмотреть телефон.

Он делает паузу.

— В самом деле?

Я киваю.

— Ладно, я посмотрю сообщения за обедом. — Затем он поворачивается на каблуках и почти вприпрыжку бежит по коридору.

Мне нужна секунда, чтобы осознать его последние слова, а потом меня тошнит. Он хочет взглянуть на эти сообщения? Те, которые подразумевают, что я убила своих родителей? Что, если он захочет узнать всю историю?

— Ты в порядке? — спрашивает Джекс.

Звук его голоса пугает меня, и когда я смотрю на него, беспокойство отражено на его лице.

— Я в порядке, — без запинки вру ему. — Просто не люблю опаздывать на занятия.

Он проводит пальцами по волосам.

— Я тоже, но, по крайней мере, мы сделаем это вместе, верно? — Он одаривает меня легкой улыбкой, которая смягчает мою тревогу.

Но затем возникает целый ряд новых забот. А что, если ребята узнают, чем я занималась в прошлом, и бросят меня? Конечно, я едва знаю их, и скорее привыкла обходиться без друзей, чем иметь их, но мне нравится это — иметь кого-то, с кем можно ездить в школу, завтракать, приходить в класс поздно, делиться улыбками и шутливо дразнить. Я хотела бы относиться к этому иначе, потому что позволить себе эти чувства означает подвергнуть себя риску потерять их.