Плач кукушонка - Вольдемар Грилелави

— Глупее глупость сглупить не придумала? — удивился Влад. — Мы же так мечтали, старались, утюжились, а ты такой закидон отмочила.

Света крутилась возле большого зеркала и тяжело вздыхала.

— Ты говорил, что нас по телевизору будут показывать. И кого народ увидит рядом со своим героем? Пугало огородное в красивом костюме. С такой рожицей мне рванье больше подходило.

У Влада что-то внутри защемило, заныло. Он понял, что больше не сможет смотреть на страдания ребенка, когда вокруг столько красот и изящества. По первоначальному плану он хотел завершить внешнее исцеление в отсутствии в свидетелях товарищей, чтобы после отпуска оправдания выглядели естественней. Но сейчас, глядя в глаза страдающего дитя, он принял решение к утру свершить превращение чудовища в красавицу.

— Утром проснешься самой милой и привлекательной девочкой на всю столицу. Обещаю.

Света поблагодарила за слова успокоения и поддержки, но не поверила, и спать легла грустной. А Влад сел рядом. Ну и пусть думают, что хотят. В конце концов, он не хочет лишать радости ребенка, имея возможность и силу. И сделает это прямо сейчас. Превратит свою любимую дочурку не в обыкновенную красавицу, вернув ей ее былую природную привлекательность, а добавит слегка примеси тех инопланетных симпатичных женщин. Он лепил свою Галатею. Самую из самых, каких еще не существовало и нет в этом мире. Будут, если Влад пожелает, но не сейчас.

Утром сильный визг из ванной оторвал Влада от привычного занятия — просмотра научно-популярной и политической литературы, которой он запасся в Московских магазинах. Слава богу, на фоне огромного книжного дефицита техническую и научную литературу еще можно встретить.

Из ванной вылетела, чуть ли не на крыльях, снося препятствия на своем пути, Светлана, и сумасшедшими глазами уставилась на Влада.

— П-а-по-ч-ка! — громким шепотом пропела она, тряся его за руку. — Сказки бывают?

Влад любовно смотрел на свою работу, вспоминая тех двух инопланетянок. Казалось, что ребенок вобрал в себя все красоты мира, плюс те неизвестные черты тех чужих, и любовь к ней не может быть чем-то греховным и противоестественным. Он, избегая правильных линий, внес какие-то отклонения от нормы, придавая лицу притягательную сумасшедшую изюминку. Ох, и проблем же он создал себе и ребенку! Сколько сердец разбитых и загубленных предстоит успокаивать и залечивать. Но это их проблемы.

— Мне нравится, — смеясь и гордясь своим трудом и открытием, восторгался Влад.

— Я сейчас же бегу к Димке, и пуст он пожалеет за уродину, за страшилку! — загадочно произнесла Света и выскочила из номера.

— Вообще-то рановато, они, по идеи, еще спят, — вслух подумал Влад. — И пугать людей спросонья не совсем тактично.

Но Света уже бесцеремонно колотила в соседнюю дверь.

— Димка, открывай, Света пришла, — шумела она на весь этаж.

Дверь резко распахнулась, и в проеме показалась испуганная Нина Тимошенко.

— Случилось что? — спросила она, придерживая халат рукой. — Ой, что это? — вдруг поняв, а точнее, ничего не поняв с метаморфозой Светы, но с ее голосом перед Ниной стояла совершенно незнакомая девочка.

Через пару секунд перед Светой, пораженная превращением из уродины в красавицу, стояла вся семья.

— Сс-ве-тт-а, заикаясь, пропел Дима. — Какая же ты красивая! — сам не ожидая от себя искреннего признания и краснея от смелости.

— Ну и где страшилка? А? Ой! — удивилась она, увидев перед собой Анатолия Ивановича в парадном мундире и при медалях. — Какой вы героический!

Следом зашел Влад в парадной форме лейтенанта пограничной авиации.

— Я тоже красивый! — сказал он. — А через много лет у меня медалей не меньше будет.

Встреча и награждение в Кремле пролетели, как в сказочном сне, восторженно и быстро. И офицеры, прицепив к мундиру ордена и медали, отправились в лучший ресторан Москвы, где даже официанты, при виде такого количества героев, бегали и обслуживали быстро и вне очереди, как и требует закон.

— Ты, папа, всегда бери с собой звезду в магазины. Нам всё без очереди давать будут.

— А если мне будет некогда, я одолжу тебе, — засмеялся Влад.

Получив разрешение воспользоваться гостиничным телефоном для звонка по межгороду, Влад позвонил соседям родителей, так как в их подъезде только у соседей напротив был телефон.

— Тетя Лида, здравствуйте, — ответил он, услышав на другом конце провода знакомое "алло". — Маму позовите, это Влад.

— Ой, Владик, здравствуй, в отпуск едешь?

— Да, тетя Лида.

— А родителей дома нет. Я минут десять назад видела их на остановке. В город поехали, по магазинам. Передать чего, или как?

— Да, перезванивать не буду. Послезавтра после шести вечера мы будем дома. Пусть стол накрывают.

— Мы? — удивленный голос соседки, хорошо знавшей все перипетия Влада с женитьбой и разводом. — И как ее зовут? — голос уже нежный и с загадкой.

— Света.

Только, когда раздались короткие гудки, Влад сообразил, какой информацией он снабдил соседку. Уже завтра к утру, эта новость разлетится по дому, и его все соседи и друзья встретят с поздравлениями со вторым браком. Перезванивать и по новой объяснять — только больше запутаешь и внесешь сумятицу.

Еще один короткий перелет, и Влад вдохнул порцию родного отеческого воздуха, как говорится, приятного и сладкого дыма. Такси у подъезда встречали родители, а чуть в сторонке стояли соседи и товарищи.

Отец и мать удивленно смотрели на Влада, а поскольку взгляд был на уровне глаз, то подмышкой прижавшегося к сыну ребенка поначалу и не замечали, ведь, согласно информации соседки Лиды, они ожидали невестку. Огорченные первой неудачной женитьбой сына, они с тревогой и волнением встречали в этот раз, переживая за скоропалительность повторного брака без уведомления и даже простого сообщения родителям. Хоть бы посоветовался, поговорил, но с решением сына приходится считаться. Он уже давно самостоятельный мальчик.

Света оторвалась от отца и подошла к деду. И только сейчас еще больше удивленные родители обратили на нее внимание.

— Ты будешь моим дедушкой? Да? Возьми меня, пожалуйста, на ручки, — попросила она, лукаво глядя в лицо.

Отец удивился, пожал плечами и подхватил на руки ребенка.

— Надеюсь, ты, Влад, нам сейчас все объяснишь? — спросила мать.

— Мама, как это ни парадоксально, но ты стала бабушкой. И, сей факт, подтвержден официальным документом. Я удочерил ее. И с этим придется считаться.

Мама у отца забрала ребенка.

— Ну, здравствуй, внученька. Я твоя бабушка. А поскольку ты дочь моего любимого сына, значит, я и тебя буду любить.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});