Россия 1917 года в эго-документах - Коллектив авторов

(389). Газета полна «плешин» (совсем как при

Протопопове) (390). Керенский «низлагает» генералов (391), Деникин (392) арестован, но вместе с тем, он «пока» (?!) командует своей армией под «наблюдением» (!!!) – арестовавших его членов

Исполнительного комитета Сов[етов] Раб[очих] и Солд[атских] Деп[утатов] (393).

Кошмар. Эм. (394) правду говорит, что теперь Россия [1773] – это самоуправляющийся

сумасшедший дом, соединенный с арестантскими ротами. Чувство такое, что «предприятие»

Корнилова сорвалось. И тогда – это величайшее преступление. Le 18 Brumaire [1774], (395) надо

делать наверняка, а не «постольку-поскольку»… Так жутко никогда еще не было. Надо переезжать в

город.

Воскресенье, 3 сентября

«Военный заговор» – потерпел полное крушение. У русского Гарибальди (396) несомненно много

личной отваги, но он не разглядел, что «гарибальдийцы» то его хамы и трусы. В таких coup d›État ошибка есть величайшее преступление. Сейчас «большевики» торжествуют по всей линии и мы

кратчайшим путем катимся к русскому террору. Будет дикая скифская поножовщина. В Петербурге

уже открыто вооружают рабочих. И тот же Керенский, который столько болтал о «бескровной»

русской революции теперь пикнуть не посмеет. Торжественно возвещается, что «Корниловщина»

ликвидирована «дружными усилиями революционной армии». Еще бы! Ведь это не то что драться с

немцами. А тут и «корниловцы» и «керенцы» вместе перепились и покончили дело «миром»… Свои

люди!... мигом смекнули, что без генерала будет «вольготней». Теперь Керенскому только и остается

что творить волю тех, кто поддержал его власть… Только – надолго ли?.. Бедный

«Фемистоклюс»!.. (397) Теперь он «верховный» главнокомандующий… (398) Как невыносимо

оскорбительно, что в русскую историческую трагедию таким клином врезалась «хлестаковщина»! –

Ах, какой ужас [1775] власть и каким большим человеком надо быть, чтобы она вас не съела…

Торжество революционной армии уже сказывается. В Выборге солдаты убили трех генералов, трех

полковников и офицера, предварительно истязав их согласно «революционному ритуалу» (399).

Генерал Крымов застрелился после беседы с Керенским. Корнилов, Деникин, Каледин арестованы.

Впрочем, арестованному [1776] Корнилову приказано «пока» продолжать командование армией

(конечно, под наблюдением и т[ак] д[алее]). Очевидно, вопреки уверениям «Новой Жизни»

(замечательный в своем роде «орган» великого Горького (400)) даже Временное Правительство не

решилось объявить Корнилова немецким агентом. Да! г[осподин] Горький особенно хорош в роли

апостола Новой России. Достойный герой нашего времени…

[***]

…Пора уезжать. И этому лету пришел конец. Глубокая осень. Два дня непрерывно льет дождь. Белые

столбы!.. Милая тургеневская усадьба, что то [1777] от тебя останется до будущей весны? Может быть

груда пепла да вырубленный парк!.. Такая тьма кругом… Хоть бы полоска света! Бешеный шквал

сносит все, чем мы жили…

Четверг, 7 сентября

…Подробности Выборгской трагедии ужасны. Убито 23 человека из высшего командного состава.

Семь генералов солдаты сбросили с моста в воду и когда они, несчастные, выплывали, то их добивали

в воде. 60 офицеров пропало без вести. И это делали не немцы, не враги, а свои же солдаты!..

Уже скорей бы пролетариат взял «всю власть». Эти «марксисты» так жаждут быть министрами, что когда они дорвутся до «портфелей» они перегрызут друг другу глотки. Больше растоптать идею

социализма, как это сделали русские социалисты – не мог ни один тиран, ни один мракобес…

[***]

…Умерла Варвара Алексеевна Морозова (401). Эта необыкновенная женщина была настоящий, редкостный русский самородок. Из старинной, самодурной, шалой купеческой семьи (402), она как-то

сумела вобрать в себя крепкие, творческие соки русского духа. Оставшись после смерти

мужа (403) главой Морозовской тверской мануфактуры (404), она отлично вела свои бесчисленные

фабрики – и в то же время вложила всю душу в «Русские ведомости», когда они перешли к ее второму

мужу, Василию Михайловичу Соболевскому (405). «Русские Ведомости»!.. Сколько [1778] над ними

острили позднейшие, радикальные [1779] и по [1780] всем ветрам вертевшиеся представители

«общественной» мысли. А ведь Русские ведомости это целая эпоха! Эпоха великих реформ, идеалов [1781] русского либерализма, гражданской свободы, правового порядка… И как беззаветно

Варвара Алексеевна служила этим идеалам. И как горько, ей верно было смотреть на их теперешнее

«перевоплощение». Какая живописная фигура [1782] уходит со сцены! Она была очень хороша собой.

Величественная московская боярыня, статная [1783] с [1784] великолепными [1785] глазами [1786], жемчужной [1787] улыбкой, плавными манерами, чудесной, оригинальной речью, вежливая, приветливая. Друзья [1788] ее называли Марфа-посадница (406). Чупров (407), Максим

Ковалевский (408), Стороженко (409), Янжул (410), Ключевский (411), А. И. [1789] Урусов (412), величайшие московские [1790] артисты, художники, писатели [1791] – все это были люди ее дома.

Особняк Варвары Алексеевны на Воздвиженке (413) – это маяк, кот[орый] светил всему, что в России

стремилось к просвещению… Теперь он погас.

Москва, суббота, 23 сентября

…Две недели как вернулись из Белых столбов… Жизнь с каждым днем труднее. И самое

печальное, что все как-то начинают привыкать, приспособляться к существованию среди ежечасных

катастроф… Все устали и ко всему – к немцам, к погромщикам, к голоду, к дороговизне, ко всей

творящейся у нас мерзости относятся апатично. С некоторым оживлением говорят только о еде.

И это – в самых избранных, самых интересных слоях московского общества. Благоразумные и богатые

люди потихоньку «реализуют» свое имущество – и как-то «незаметно» ускользают из Москвы.

«Демократическое совещание» (414) в Петрограде лишний раз показало до какой степени

бездарна, ничтожна и просто глупа эта сборная компания «товарищей», которая имеет претензию

управлять в такое страшное время огромным государством. Чего только там не было! Орали, ругались, укоряли друг дружку во всяческих низостях, изрыгали проклятия на «кадет»… Керенский в

миллионный раз клялся, танцовал [1792] на лезвии ножа, кричал, бия себя в перси (415), что он

«твердая власть», лопотал что-то о «выступлении» Корнилова (теперь это уже титулуется

«выступление», а не «мятеж») и слезно молил, чтобы «революционная демократия» дала согласие на

«коалиционный» кабинет. Большинство как будто смекало, что «единение» всех «живых сил» штука

недурная, но… только без кадет… А «большевики» вообще вопили против какого бы то ни было

компромисса с «буржуями»… Вынесено было бесконечное количество противоречивых резолюций и

ни на одной не могли [остановиться]. Прибегли к героическому решению не расходиться, пока не

найдут выхода из своего тупика. Совершенно пошехонский бедлам. Выдумали, наконец, какой-то

«Предпарламент» (416) который будет действовать до созыва Учредительного Собрания и перед

которым «будущий» коалиционный кабинет будет ответствен… Выйдет ли из этого бреда что-нибудь

похожее хоть на элементарный порядок – один Ты, Господи, веси… А пока, Финляндия объявляет

себя самостоятельной республикой (417), немцы двигаются к Петербургу, по всей России пылают

помещичьи усадьбы, громят, грабят, убивают… Тамбов (418), Козлов (419), Орел (420),