Феномен - Александр Шепиловский

— Ты очень правильно поговорил с Сьингой! Если честно признаться, то мне было не сладко сознавать, что я какой-то несчастный продукт сна. Терпел и молчал. А сейчас … все идет великолепно, Шурка!

Владимир не скрывал своей радости, он сиял, он предвкушал удовольствие от скорого познания нового, неизведанного. От избытка чувств он поднял и закружил Наташу, и Юлия затряс, завертел. Потом набросился на Добрыню. Жена Добрыни поздно поняла, что Владимир возьмется и за нее, и не успела покинуть опасную зону: в два приема ее шикарная прическа была смята, а потом как следует разлохмачена. С визгом «сумасшедший» женщина убежала в другую комнату приводить себя в порядок. Позвала на помощь Наташу, а потом и Юлию. Восстановив прическу, женщины под руководством Наташеньки с шумом принялись на кухне готовить блюдо из белых грибов с гусиной печенкой и грейпфрутом.

— Немаловажное событие в мире, Санек, произошло, — с загадочным видом сказал Владимир. — Не слышал? Никогда не догадаешься. Мы с Наташей решили пожениться!

— Но? Ой, какой ты смелый человек, Володя!

— Нет, Шурка, это Наташа смелая. Она прямо так и сказала мне: «Ты ждешь, чтобы я первая сделала тебе предложение?». Ну, а я, как мужчина, не растерялся и сходу: «Выходи за меня замуж!». Ей ничего не оставалось, как согласиться. Ох, и заживем мы! А работы впереди … — Владимир зажмурился. — Не могу, Шурка, умираю от удовольствия. Скоро они там на кухне? Запах такой, аппетит разыгрался.

Мы ели грибы с гусиной печенкой и запивали холодным квасом. Было очень вкусно. Жена Добрыни записала рецепт приготовления блюда. Я тоже записал, не знаю зачем.

— Все, Александр, — поднялся из-за стола Добрыня. — Нам пора.

— Да, да, — всполошился Владимир. — Отдыхай, Шурик. Но как только Сьинга объявится — сразу сигнал. А мы сейчас спешим.

И гости, за исключением Юлии, моментально исчезли, даже Наташеньку забрали с собой. Я понял, что они нарочно оставляют нас с Юлией наедине. Поскольку я с ней давно не виделся, меня, как и прежде, охватила робость, я стушевался. Красивая, умная, гордая Юлия показалась мне опять недосягаемой, как звезда. И хотя я знал, что она самая простая, обыкновенная девушка, все-таки был смущен и не знал, что говорить.

— Поехали на Амазонку, — как ни в чем не бывала, сказала Юлия.

— Куда? — подскочил я. — Чтобы опять нас покусали?

— Боишься?

— С тобой я ничего не боюсь. Я с удовольствием.

— Тогда поехали. Мы будем ловить раков и купаться. Можешь переодеться. Я подожду.

Гардероб у меня большой и разнообразный, как костюмерная в театре, но порядка никакого. Я часто брал готовую одежду, иногда и заказывал, и по старой привычке ничего не сдавал и не выбрасывал в специальные приемники, а все копил и копил — самому стыдно. Размышляя, какие раки могут быть в Амазонке, я бешено работал руками, швыряя в стороны и через себя рубашки, брюки, майки, свитера, куртки и еще не знаю что, я искал плавки, да разве быстро разберешься в этом завале. Все было, а плавки исчезли.

— Саша! — позвала Юлия, — Ты куда затерялся? Тебе помочь?

— Все равно не найдешь.

Юлия зашла в комнату и при виде беспорядка засмеялась и не могла остановиться. Я тоже, как идиот, засмеялся. Мы смотрели на ворохи одежды, друг на друга и смеялись.

— Милый мой дуралейчик, — наконец сказала Юлия, — ты их искал? — она вынула из кучи белья мои плавки и уже серьезно сказала, что ничего смешного в этом нет, и чтобы я сдал все и больше не коллекционировал одежду.

Небольшое подземное путешествие — и мы очутились на круглой площадке с низким барьерчиком. Вокруг буйствовал тропический лес. В нос ударил пряный запах. Было душно. Резвились мартышки, кричали попугаи. Я содрогнулся от мысли, что сейчас на нас набросятся муравьи или комары. Но неужели за какие-то десять минут мы по тоннелю сквозь земной шар прибыли в Южную Америку? Я спросил об этом Юлию.

— Нет, Саша, — ответила она. — Мы находимся в заповеднике «Амазонка». Это в сорока километрах от Читы, возле Маккавеево.

— Искусственный оазис тропиков в Забайкалье?

— Да, обыкновенный климатрон. Стационарная система параболических зеркал в космосе направляет тепло солнечных лучей на круг, радиусом двадцать пять километров. Через середину круга протекает Ингода — вот тебе и Амазонка. Вторжению в климатрон холодных масс воздуха, особенно в зимнее время, препятствуют искусственные антициклоны. Если тебе это чуточку интересно, то зайдем сюда.

Мы зашли в нечто похожее на шатер из бамбука. На потолке — оригинальная фосфоресцирующая люстра. Юлия крутанула люстру, и певучий женский голос стал рассказывать об идее создания климатических зон планеты, о том, как создавался климатрон «Амазонка». Одновременно с рассказом осуществлялся и показ. Мы смотрели на строительство с высоты птичьего полета и опускались на землю, будто сами были строителями, сажали деревья и расселяли животных, голос говорил о технических трудностях осуществления проекта, о конструкции сложнейших циклонотронов, о проблемах биологического равновесия и устойчивости экологической системы, чтобы не было ядовитых и вредных насекомых.

После ознакомления с историей «Амазонки» мы пошли гулять. Юлия, между прочим, заметила, что в Африке есть арктические климатроны.

Очень здорово было на Ингоде-Амазонке. Тут и непролазные чащи и великолепные пляжи, на склонах сопок — движущиеся дорожки, на ровных местах — беседки и даже спортивные площадки, тут были мелкие речушки и озерца. В воде нежились бегемоты и купались безобидные слоны. Крокодилов не было, да и зачем они. А главное, не было ползучих и летающих тварей — никто не кусал. На лианах качались дети. Гулял, отдыхал народ, но он как-то не бросался в глаза и не мешал, люди умели равномерно распределяться по лесу и пляжам. И это не только здесь. Я уже давно подметил, что где бы я ни был, ни разу не видел толпы или хотя бы что-то похожее на очередь. Вода в Ингоде была чистая, теплая. Мы ловили большущих раков и выбрасывали их на берег, а они опять уползали в воду. Пусть. Глядя на нас, и другие принялись ловить раков.

Мокрые, довольные, мы лежали на мелком песочке под низким ноябрьским солнцем, но пекло оно как на экваторе. Мы наслаждались жизнью! Плечи наши соприкасались. Обстановка располагала к откровению. Самый подходящий момент сделать Юле предложение. Сколько же можно тянуть, уже и Владимир меня опередил. Довольно быть размазней! Я построил в уме фразу и уже раскрыл рот, чтобы сказать ей, но как всегда в таких случаях духу не хватило. Тогда я понял, что если сейчас не сделаю Юле предложение, то уже не сделаю его никогда! От этой мысли я ужаснулся и, волнуясь, сбивчиво заговорил:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});