История России IX – XVIII вв. - Владимир Моряков

То же можно сказать и об итальянских мастерах Пьетро Антонио Солари, Марко Руффо, Алевизе Миланце. В 1487–1491 гг. Руффо и Солари построили Грановитую палату для приема иностранных послов. Свое название она получила от граней внешней обработки фасада. В 1505–1509 гг. Алевиз в стиле итальянского палаццо возвел Архангельский собор – усыпальницу московских великих князей, где традиции русского зодчества сочетались с итальянскими. Ансамбль Московского Кремля стал уникальным произведением зодчества. В нем воплотилась идея силы и величия народа, вступившего на путь прогресса после освобождения от иноземного владычества.

В XVI в. началось строительство каменных церквей с шатровым завершением. Появление шатрового стиля в каменном зодчестве было связано с влиянием деревянной архитектуры, где материал диктовал форму завершения зданий в виде устремленного вверх ровными гранями шатра. Шатровые храмы были уникальны и технически сложны (отсутствие опорных столпов, шатровое перекрытие, небольшое внутреннее пространство). Но техническая сложность сочеталась в них с высоким художественным эффектом. Великолепным образцом шатрового стиля в архитектуре стала церковь Вознесения в селе Коломенском, возведенная в 1532 г. в ознаменование рождения будущего царя Ивана IV.

Жемчужиной русской архитектуры стал воздвигнутый в Москве в 1560 г. в честь взятия Казани Покровский собор, что на рву, – храм Василия Блаженного. Храм получил такое название после захоронения в одном из его приделов популярного в Москве юродивого Василия Блаженного. Девятиглавый собор увенчан большим шатром, вокруг которого теснятся своеобразные купола приделов, связанных между собой галереей и расположенных на одном помосте.

Строгая регламентация зодчества со стороны церкви привела к созданию массивных, тяжеловесных, по типу Успенского собора в Москве, построек. Упрощенными и малоудачными подражаниями Успенскому собору Московского Кремля считали Успенский собор в Троице-Сергиевом монастыре и Софийский собор в Вологде.

Расцвет живописи в XVI в. связан с именем Дионисия и его школы. Ему принадлежит ряд фресок Успенского собора Московского Кремля, росписи соборов Пафнутьев-Боровского и Ферапонтова монастырей. Манера Дионисия отличалась утонченным рисунком, нарядностью, праздничностью, изысканным колоритом. Для живописи XVI в. были характерны расширение круга тем, возрастание интереса к нецерковной тематике из всемирной и русской истории.

Усиление влияния церкви, прославление и возвеличивание царской власти и церкви оказывали влияние на идейное содержание живописи. Она все больше превращалась в иллюстрацию того или иного текста Священного Писания и житий. Изображения стали перегружаться деталями, становились дробными. Церковный собор 1553–1554 гг. разрешил изображение на иконах царей, князей, святителей, различные аллегорические сюжеты, т. е. то, что не соответствовало канону. Появились многофигурные иконы. Золотая Царицына палата Кремлевского дворца была расписана по мотивам «Сказания о князьях Владимирских». В этой росписи нашли отражение исторические сюжеты, повествовавшие об образовании Российского государства, его исторической роли.

Государственная идея исторической преемственности власти московских великих князей от князей владимирских и киевских, а через них – от византийских императоров была воплощена в росписи Благовещенского собора Московского Кремля, выполненной под руководством Феодосия.

В условиях жесткой регламентации живописи со стороны церкви в конце XVI в. в ней оформилось особое направление, сосредоточившее внимание исключительно на живописной технике. Это была строгановская школа, получившая название по имени ее покровителей и заказчиков купцов Строгановых. Для манеры письма этой школы были характерны отточенность техники, умение выписать детали на малой площади, внешняя живописность, красота, тщательность исполнения.

ГЛАВА XII

Развитие новой русской культуры в XVII–XVIII веках

1. Русская культура в XVII веке

XVII в. стал переломным в развитии русской культуры. Бурные события, связанные с глубокими социальными конфликтами, изменения в общественно-экономической жизни, расширение связей с западноевропейскими странами и проникновение в Россию элементов научных знаний и культуры этих стран определили развитие русской культуры и те перемены, которые в ней произошли.

Во второй трети XVII в. в России начинается развитие новой культуры. Для нее был характерен светский характер, открытость, т. е. готовность и стремление к активному общению с другими культурами, внимание к человеческой личности и ускорение темпов развития. В ней можно обнаружить начавшиеся изменения в отношении к жизни вообще и к окружающей природе, государству, обществу, месту человека в нем в частности.

Усложнение жизни и деятельности людей, прежде всего в городах, где развитие ремесла и торговли было основано на индивидуальном опыте, энергии, знании людей, остававшихся на эмпирическом уровне, требовало развития образования, превращения накопленных знаний в науку. Это было неизбежно связано с расшатыванием религиозных представлений. Новая культура освобождала человека от сковывавших его стремление к прогрессивным изменениям в материальной и духовной жизни пут церковного авторитаризма, традиций, иллюзий правильности только религиозных решений тех задач, которые ставила жизнь. Новая культура в противовес традиционной средневековой поднимала человека к истинно духовной свободе, так как обращение к Богу было не чем иным, как иллюзией духовной свободы, отказом от собственной личности, собственного миропонимания и мышления. Все средневековые институты, и в том числе церковь, направляли свои усилия на консервацию традиционного строя жизни, общественных отношений и быта. «До нас положено, – писал протопоп Аввакум, – лежи оно так во веки веков». Аввакум призывал не высокомудрствовать, но бояться, а человека уподоблял грязи, так как он не Христос.

Поэтому важным моментом в формировании новой культуры был процесс обмирщения («мирской» – светский), отхода от религиозных канонов и догматов. Немалое значение в этом имело проникновение в Россию научных знаний и элементов светской европейской культуры. Церковь активно противостояла этому, беспощадно боролась с «латинством», но была бессильна остановить поступательное прогрессивное развитие страны, культуры, которые нуждались в усилении экономических и культурных связей со странами Европы.

Становлению новой культуры помогло и то, что она оказалась необходимой абсолютизму для его борьбы с церковной иерархией, для идеологического обоснования и проведения в стране назревших социально-экономических, политических и культурных преобразований. Поддержка новой культуры абсолютизмом, его вмешательство в процесс культурного развития помогло становлению и утверждению новой культуры, превращению ее в систему. С другой стороны, вмешательство абсолютизма в развитие культуры привело к тому, что она развивалась однобоко, только как «дворянская культура», во многом чуждая крестьянству и горожанам. Это затормозило наметившееся в XVII в. развитие городской посадской культуры в частности и народной культуры вообще.

Таким образом, формирование и развитие новой культуры было подготовлено всем ходом исторического и культурного развития страны. Это был объективный процесс. Как отмечал известный специалист по истории русской культуры Б. И. Краснобаев, именно основные черты новой культуры – ее светский характер и «открытость» как системы, отсутствовавшие в традиционной культуре, основанной на религиозности и тенденциях замыкания в себе, – привели традиционную культуру к кризису в условиях нового времени.

Развитие в XVII в. городской жизни, ремесла, торговли, мануфактур, государственного аппарата и связей с зарубежными странами требовало знающих и образованных людей, что стимулировало развитие грамотности и просвещения. В 1672 г. в Москве открылась первая книжная лавка. Азбука В. Бурцева тиражом 2400 экз. и ценой 1 коп. (очень высокая цена для XVII в.) разошлась в один день. В 40‑е годы боярин Ф. М. Ртищев устроил школу для молодых дворян, возникло еще несколько частных школ.

По сравнению с XVI в. число грамотных людей значительно увеличилось, но в целом их не хватало, и даже государственный аппарат испытывал потребность в образованных людях. К концу XVII в. в Москве грамотных было 24 % от всего взрослого мужского населения. Практически безграмотными оставались женщины в зажиточных слоях общества. В середине XVII в. немецкая дипломатическая миссия провела своеобразное социологическое исследование жителей Москвы, принадлежавших к разным сословиям, на предмет выяснения уровня грамотности. Было опрошено по 1000 человек от каждого сословия, и выяснилось, что самыми грамотными были купцы (96 %), 65 % грамотных было среди дворян, 40 % – среди посадского населения, 15 % – среди крестьян, 1 % – среди стрельцов.