Леонид Быков. Аты-баты… - Наталья Тендора

Что из того времени продолжает жить и почему? Почему сейчас мы смотрим фильмы Гайдая практически постоянно или фильм «Девчата», или фильмы с участием Леонида Быкова? Почему они востребованы сейчас, уже в постсоветское, постперестроечное время? Я пыталась для себя найти ответ – где и когда было сформулировано понятие народности, в чем его тайна. Это философия разрабатывалась наиболее подробно в XIX веке. И Толстой, и Достоевский, и Соловьев писали, что «народная жизнь определяется разумными нравственными убеждениями»… Образы, которые создал Быков, тоже вписываются в эту мифологию. Они очень родные. Отголосок здорового народного духа, в котором есть душа, всегда был и остается востребован зрителем.

Геннадий Полока, режиссер. Произошла поразительная вещь. Это симптоматично, что мы, и украинцы, и русские, да и другие народы нашей великой страны, ощущаем Быкова своим. Это удивительно. И я подумал, что он и мой, наверное. Почему? Я его почти не знал. Я одновременно с ним начинал на «Ленфильме», если иметь в виду его режиссерский опыт, – он снимал «Зайчика». Я начинал там именно как доработчик, а не как режиссер – меня пригласили переписать сценарий «Республики ШКИД», и уже был материал фильма «Зайчик». Вспоминаю, как много Быкова ругали на худсовете «за пошлость», «за примитивизм».

Я думаю, что судьба его была как раз недостаточно счастливой, потому что народ его любил бесконечно. Но я был на нескольких худсоветах, где об него вытирали ноги, и он сидел с достоинством, выслушивал это. Я видел, как он иногда порывался что-то сказать, но сдерживался… И это удивительно! То, что для меня является смелостью и признаком высочайшего класса режиссуры, для членов худсовета тогда было образцом пошлости.

Вот арбузы… Меня в «Укротительнице тигров» потрясла эта линия – линия человека, который ходит с арбузами. Если взять его роль в этой картине и очистить от таких приспособлений – казалось бы, пошлых и эстрадных, почти клоунады, и взять чистый лист, – это смешная роль. Это такая сентиментальная, трогательная роль некрасивого неудачника. Но что делает Быков?

Как я потом убедился (мне Кадочников об этом рассказывал), всех этих приспособлений вроде арбузов не было в сценарии. Он специально брал почти клоунские приспособления, стоящие на грани примитивного глупого смеха, и сквозь это вдруг возникала трагедия неудачника, маленького человека, но человека с большим, даже гипертрофированным достоинством. Помните, как он пугается тигра и как пытается сохранить офицерскую позицию в этой сцене?

Я вспоминаю такую же сцену с арбузами в другой картине, но зеркально похожую, – в картине «Максим Перепелица», где он подкладывает эти арбузы Вицину? (Там были тыквы – по-украински «гарбуза». – Н. Т.)

Вспоминаю еще одну историю. Я начинал «Республику ШКИД». Меня пригласил директор студии Киселев и сказал: вот у нас лежит список некрасивых артистов, которых нельзя пробовать. Это установка из Комитета. У нас сейчас проблема антигероя, так что ознакомься. Я сейчас вспоминаю фамилии из этого списка – «некрасивые лица», которые нельзя снимать: Леонид Быков, Ролан Быков, Слава Любшин, Майя Булгакова, Алла Демидова, Сергей Юрский… Было фамилий пятнадцать. Поразительно, что сегодня многие из них нам кажутся красавцами. Вот что произошло. Мне, например, как-то трудно представить, что Демидова некрасивая, понимаете? Но было несоответствие тому традиционному представлению об образе героя, которое существовало у официального руководства.

Я никогда не мог, глядя его работы, определить, что главное. Он был очень смешным артистом, но назвать его комиком я не могу. Я вспоминаю колоссальный успех фильма «Алешкина любовь» и как принимали этот фильм на «Мосфильме», как тепло встречал его не только худсовет, но вообще аудитория, которая набилась в транспорантный зал студии. Люди выходили и говорили, что вот если в этом году будет голосование в «Советской культуре» – «лучший по профессии», а тогда такое голосование проводилось ежегодно, то большинство создателей этой ленты, в том числе Туманов и Быков, прежде всего, – достойны первого места.

Да, он снимался не в шедеврах, но в популярных картинах и украшал их, а, может быть, делал их популярными. Все его картины нравились и фронтовикам, и молодежи того времени. «Зайчик»… Сегодня я бы к этой картине отнесся снисходительно, потому что те упреки, адресованные ей, – упреки направлению, которое Быков представлял, – направлению трагической народной драмы. Потому что главное его качество – отвага актерская, и по отваге я его могу сравнить, пожалуй, лишь с Луспекаевым.

И еще. Лучшие наши послевоенные фильмы – это фильмы о войне. «Летят журавли», «Иваново детство»… Могу назвать еще несколько картин. Замечательным является то, что Быков в этом потрясающем ряду выглядел достойно и ни на кого не походил. У меня, когда я смотрел «Стариков», все время был такой страх, как будто это я играю эту роль, у меня было все время ощущение, что вот-вот будет уже неправдоподобно, не очень органично. Но нет – он по самому краю шел и был убедительным.

Народное кино основано на том, что вы воспринимаете народ как человека. Я был на «Ленфильме», когда шли пробы «Зайчика». Популярность его у технических работников – уборщиц, охраны была поразительной. Быков ходил по коридору и пробовал какие-то жесты, какие-то приспособления. Мы, режиссеры и редакторы, проходили, не обращая внимания, но за спиной слышали хохот охранника, который стоял и проверял пропуска… Через какие-то банальности он мог рассказывать о великом и значительном….

Вы знаете, я говорю и как бы открываю его для себя, а это и есть главное. Великое, как говорил Чаплин, всегда существует рядом с банальным. Но вот на такое, на такую степень риска способен действительно Большой Человек.

Ирина Шилова. Дело в том, что, пересматривая картины Быкова, мы замечаем одно изумительное свойство – есть вечно живущие вещи, ценности, от которых отречься не может ни одно новое поколение. Могут меняться ритмы, могут вступать в действие другие музыкальные системы, образы – все, что угодно, но остается ценность нормального нашего песнопения, славянского песнопения. Вот он, Леонид Быков, точно понимал, что народная картина не может быть только разговорной. Душа открывается там, где человек начинает петь. Музыкальные фактуры его картин идут через времена, пробуждая у людей, которые увлечены тяжелым роком или бог весть чем, ту желанную тишину, когда ты готов слышать. Народный фильм без пения существовать не может, и Леонид Быков это точно знал. Слушая его картины, каждый раз я понимаю, что его персонаж, запев, открывает мне то, что опять звучит через времена.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});