Стать победителем - Юрий Иванович

И если юная императрица не спала прямо на лесах, на горке постеленных одеял, она старалась встретить и проводить чуть ли не каждого человека милой улыбкой, прикосновением к плечу или добрым напутствием. И те, кто до сих пор не мог пристроиться в длиннющую очередь и оставался в лагере, видели ее стройную фигурку и сразу успокаивались:

– Мария, дочь Герчери, с нами. Значит, и с нами ничего не случится.

Дни шли за днями.

А в Борнавских долинах, у отделяющего их горного кряжа и даже в огромной Суграптской долине уже шла полным ходом великая война против людоедов и их мерзких прислужников кречей. Началось тотальное крушение Гадуни, кровавой империи зроаков, до того еще ни разу не побежденной ни одной человеческой армией мира Трех Щитов.

В этом благородном деле помогли гости из иного мира. Вернее, уже не гости, а истинные хозяева, которые своим оружием, отвагой и бесстрашием отвоевывали для себя и для своих потомков новую империю.

Глава двадцать третья

Добровольный заслон

Когда показался хвост колонны отступающих войск, Дункан Белый заметно оживился и воспрял духом:

– Кажется, все вырвались! На последнем перевале только заслон из добровольцев прикрывает у баррикады из брошенных повозок.

– И здесь бы не помешало что-нибудь такое же устроить, – попросил я, оглядываясь на долину, все еще наполовину заполненную кострами. – Вон сколько телег осталось. К тому же с десятка три не мешало бы камнями загрузить и здесь наверху оставить, потом только вниз катнем – и красота!

Полковник мои предложения одобрил и тут же отдал распоряжения воинам вспомогательного взвода. Вскоре у нас наверху скопилась целая вереница телег и повозок, у которых только и оставалось, что заклинить переднюю поворотную ось да столкнуть по уклону вниз. Даже если они не протаранят строй врага и разобьются о боковые стены, все равно перебираться через обломки колес и станин – дело троекратно сложней, чем двигаться по ровной дороге.

Ну и когда последнее отделение уже стало втягиваться в горловину подъема, на дальний перевал, где стояли заслоны, были даны световые сигналы факелами. И вскоре мы увидели первых отступающих из заслона. Они ехали медленно, увозя с поля боя раненых товарищей и убитых. Когда имелась возможность, людоедам старались тела павших товарищей не оставлять. Когда и они уже почти добрались до безопасного места, показались и остальные наемники, погоняющие своих коней во всю прыть. Из всех здесь находящихся только я видел полную картину отступления и рассмотрел, что почти на самом хвосте у наших пытается повиснуть легкая кавалерия зроаков.

Пришлось спешно выстраивать наемникам две линии обороны из лучников, благо что народа под рукой у командира хватало. Да и вдоль дороги успели разжечь с десяток сильных костров из брошенных там заранее повозок. Кавалерию аспидов отсекли грамотно, как и красиво отошли наверх, прикрывая друг друга. Только по одним плавным, уверенным движениям воинов чувствовалось: война – это их жизнь. Если так разобраться, то и здесь, в очень удобном, можно сказать, изумительном для обороны месте, десяток лучников легко справится с целой армией.

Да только полковник очень переживал, успеет ли этот заслон остановить врага, задержать его до того момента, пока все переселенцы не перейдут по мостикам на ту сторону пропасти в горах. И аргументировал свои опасения пересказом о крушении стен Грохвы:

– Эти твари внаглую придвинули войска к стенам, чтобы мы не сделали неожиданную вылазку, а следом подтянулись повозки с черными камнями разной формы. Камни расставили полукругом, а их трехщитные собрались в центре. Я просто чудом успел снять со стен половину защитников и отвести в глубь крепости. А потом главные стены и провалились.

– То есть ты боишься, что они и эти скалы провалят? – стал уточнять я.

– Опасаюсь.

– И как далеко от стены стояли их войска?

– Сто метров. На таком расстоянии наши стрелы их доспехи, а тем более выставленные вперед щиты не пробивают.

– Это я знаю. А самый ближайший к стене камень насколько отстоял?

– Метров сто двадцать. И быстро как установили, сволочи! Похоже, у нас под Грохвой собралась более мощная и сработанная команда трехщитных. У Леди они, по словам Олкафа Дроона, пару часов возились с установкой камней. Хотя там неровности имелись солидные и узость перевала не позволяла маневрировать с тяжеленными камешками.

– А что эти камни хоть собой представляют?

– Понятия не имеем. И наш единственный боевой трехщитный тоже разобраться не мог, как и что заставило стены оплавиться и утонуть в скалистой почве.

Я немного подумал, и мне в голову пришла другая идея:

– А камни ли это вообще? Может, они просто таким образом замаскировали магические устройства или древние артефакты?

– Все может быть. Никто из наших эти камни не щупал, но по виду, издалека, довольно тяжеленные.

– Вот бы попробовать захватить один такой камень, – мечтательно протянул я. – Удалось бы тогда трехщитным понять, что это такое, и организовать должную защиту против такого страшного оружия?

– Ха! Сам мечтаю об этом! – Полковник посматривал на десяток остающихся с нами лучников, которые деловито оборудовали для себя позиции с помощью оставленных наверху повозок. – Ладно, все наши прошли, остаетесь тут сами. А мне пора на ту сторону. Негоже воинам идти на прорыв без своего командира.

– Удачи! И победы! – пожелал я ему в спину и развернулся к Леониду, который приволок из нашего грота с лошадьми зачехленные арбалеты и подсумки с болтами. Наши пики, остающиеся в чехлах, и так мы таскали с собой постоянно. – Как настроение? Боевое?

– Усегда! – заулыбался друг и многозначительным тоном спросил в ответ: – А у тебя какое настроение?

– Еще лучше! Я тут одну каверзу зроакам придумал.

– Это ты молодец придумывать. А вот настроение я тебе еще выше подниму.

– Чем же это? – невольно насторожился я.

– Так ведь ты, наверное, ничего о своей благодетельнице и не знаешь?

Честные, невинные глаза моего друга уже лучились готовым сорваться смехом, и я прекрасно понял, кого он имеет в виду. Но время терпело, бежать пока никуда не следовало, так почему бы не потрепаться на эту тему.

– А что я могу такое о ней узнать, что от счастья начну подпрыгивать до неба?

– Шикарные у тебя прыжки! Не поделишься умением? Ах да, о твоем участковом враче мы вроде говорили.

– Дать бы тебе в ухо, – беззлобно поторопил я товарища, и тот выдал:

– Шаайла никуда не ушла, а так и продолжает поиск наверху в одиночку. Сказала, что будет уходить самой последней.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});