Ещё не Аюта - Владимир Осипцов

про остальные связи, желательно поскорей», — продолжал думать он, проснувшись на следующее утро: «Почему император с наследником на ножах, и почему принцесса не хочет выходить замуж? Может у неё другая кандидатура на уме? Может можно на этом как-то сыграть. О, может быть это и есть тот непокорный вассал, чьё войско меня попросили угробить?! А что — вполне логично. Отставленный по политическим мотивам жених угрожает неслучившемуся тестю вооруженным восстанием, а тот, чтоб бывший жених не брыкался, отбирает у него войска. А принцесса своего „бывшего“ до сих пор любит, вот и бесится... Однако, какая женщина! — даже меня готова очаровать, чтобы добиться своей цели!» — Тардеш весь в своих мыслях повернул за угол, выходя на галерею, а там — легка на помине — стояла принцесса...

Демонесса была не в лучшем настроении, и поэтому одиноко выставляла себя утихшим на сегодня ветрам, зябко закутавшись в крылья.

— Здравствуйте, Ваше Высочество.

Принцесса слегка вздрогнула.

— А, Тардеш-сама... Здравствуйте...

Драгонарий замялся, не зная как продолжить разговор.

— Непривычно немного.

— Что?!

— Ваши крылья. Я думал, вы всегда их за спиной носите.

— А?! Нет... «За спиной» — считается приличным, — раздался лёгкий щелчок, и она осторожно развела крылья: — И рукам так легче работать. Но так, — опять раздался щелчок, и она вновь укуталась в них, как в плащ: — Так естественнее и удобнее. Но, правда — надо привыкать делать правильно, уже не девочка, — она снова переложила крылья за спину.

— Как хорошая девочка?

— Когда девочки вырастают, они носят детей на спине и закрывают крыльями.

— Интересно. Не знал, в самом деле... — Тардеш подошел к перилам и на миг заглянул в пропасть под ними. Где-то далеко внизу виднелся запорошенный непривычным желтым снегом сад:

— А каково это — быть летающим от природы?

— Чудесно! — опечаленные серые глаза принцессы даже засветились:

— Мне жалко вас, нелетающих. Никогда в жизни не дружить с встречным ветром, надеяться только на машины, не знать — какое это невыразимо приятное чувство, когда ты, на своих крыльях, поднимаешься в зенит, или когда паришь во всегда тёплых восходящих потоках!

— Они тёплые?

— Да, как приятная ванна. Ой, а может моя будет говорить по-вашему?

— Давайте не будем. Ваши глаголы и склонения ужасны, а произношение хоть и милое, но очень чудное!

— Взаимно, господин драгонарий.

— Что?! В самом деле?

— Да. У вас будто не язык, а тёрка во рту. И отца вы постоянно неправильно называете.

— Неправильно? Почему?

— Ну не надо прибавлять к его имени «господин». Да и «микадо» обращение устаревшее. Он «Небесный Государь», или Итиро-тенно, раз вы уважаемый гость. А так — вы оскорбляете.

— Правда? Не знал, извините...

Девушка улыбнулась, осмотрев его.

— Ну, господин драгонарий, о чём будем беседовать?

— Не знаю... А что вы ещё можете рассказать о ваших крыльях?

— Это допрос, Тардеш-доно?

— Да! А я — коварный шпион, и выведываю тайны.

— Ладно, — они пошли вместе: — Хотя я надеюсь, что вы романтичный шпион, и выведываете тайны под видом любовного свидания? Не забудьте, я по сюжету должна сначала потерять голову.

— Я постараюсь... — Тардеш понял, что она шутит.

Принцесса мило засмеялась, прикрыв рот рукавом:

— Так что вас интересует, господин шпион?

— Ну, со скольки лет вы начинаете летать?

— С пяти-семи. Я полетела в пять. Дед вынес меня на ту башню, видите? Тогда ещё императорский дворец стоял на вершине горы, а не здесь, высотища — голова закружится! И отпустил меня! — она выразительно показала жестом.

— Страшно было?

— Нет, нисколечки. Я ведь сначала в комнате тренировалась, пыталась взлететь, а тут было проще — нужно было только спланировать во двор.

— Как долго вы можете держаться в воздухе?

— Я, или — вообще?

— И вы, и вообще.

— Вообще — рекорд был двое суток, или чуть больше. А я, например, за восемнадцать часов долетала из своей крепости до моря на юге. Это примерно половина расстояния отсюда до Осаки на севере. Ну, это с остановками, передохнуть. Устала — ужас!

— Вашей крепости?

— Ну да, крепость на южной дороге. Я же вам говорила — Иваоропенерег! Я там живу.

— А, да... Ну, и какая у вас максимальная скорость полёта?

— Ой, какой вы нехороший, господин драгонарий! Не даёте сменить тему разговора!

— Да-да, я такой...

— Ну, не могу я вам точно ответить, не зная ваших мер скорости. Ну... помните корабль, на котором мы летели сюда? Вот на винтах это нормальная скорость взрослого. Средняя скорость. Но большинство может и быстрее. Это зависит от развития крыльев.

— Хм... средняя скорость... Это, я понимаю — техника безопасности?

— Ну да, когда крутятся винты — напасть невозможно, — не поняла девушка.

Драгонарий усмехнулся:

— Честно — я вам уже завидую — вам не страшны авиакатастрофы. У меня тогда на поле даже сердце дрогнуло, когда я представил, сколько может быть жертв от крушения. Но ваша раса не так просто убивается. Чуть что, раскрыли крылья — и полетели!

— Ну, это не так просто, господин шпион. Вы, иностранцы, даже не представляете, какая это огромная и хрупкая вещь — крылья.

Она воровато оглянулась, и шепотом сказала:

— Смотрите! — опять раздался щелчок, и она плавно раздвинула сначала оба, а потом одно только левое крыло, повела в сторону Тардеша, и шикарно расправила его перед ним, перегородив всю галерею.

Тардеш осторожно, не касаясь, провёл вдоль них ладонью, ощущая жар доменной печи, исходившей от кожи девушки.

Она вздрогнула и опять со щелчком завернулась в крылья.

— А ваши легендарные «рулевые крылья»?

— Вы неправильно говорите. Надо «рулевые крылья». Я могла бы их показать — но они под одеждой, — опять щелчок — она переложила крылья за спину: — И я пока что ещё несколько стесняюсь перед вами раздеваться, господин шпион.

Принцессе повезло увидеть, как призраки краснеют — самый череп как бы подёрнулся лиловой дымкой.

— Ну что вы! А что это постоянно щёлкает?

— Щёлкает? Вот так?

— Да. Это всё-таки вы?

— Да. Это мои ключицы.

— Почему? Они у вас болят?

— Нет-нет, это особенность такая.