Путешествие Иранон (СИ) - Мелисса Альсури

лилии с сомкнутыми у навершия купола лепестками. Прозрачные, но чуть белесые стеклянные полотна собирались в единую конструкцию с помощью колонн из белого мрамора и будто жилками пронизывали замерший посреди огромного парка цветок в два, а то и в три этажа. Внутри него, спрятавшись от наступившей осени, редкие цветы, деревья и растения скрывали сердцевину изумительного творения, интригующе и приветственно поблескивая в наступающих сумерках. Небольшие разбросанные по этажам лампы оставляли подвижные тени на стенах, уютно мерцая в полутьме.

Дав мне чуточку времени, Давид осторожно повел меня по тропинке из зеленого камня к площадке-листку этой волшебной кувшинки. Золоченые скульптуры разных размеров жаб блеснули в жухлой траве рядом. Крохотные фонари в металлических решетчатых коробах освещали путь, будто потерянные кем-то из предыдущих гостей.

— Дави-ид.

— Да?

— Здесь так красиво.

Не в силах отвести взгляд от окружающего меня волшебства, я ощутила, как ладонь южанина вновь скользнула мне на талию, но на этот раз он не попытался меня поцеловать, а лишь отвлек, обратив внимание на необъятный стеклянный свод.

— Я надеялся привести тебя сюда ночью, чтобы, поднявшись под саму крышу, смотреть на звезды.

— Ой…

— Утром садовники поливают своих многочисленных питомцев, открывают часть окон и пускают сонные ранние туманы под купол. Днем, когда выходит солнце, оно ласкает каждый куст и каждый расцветший бутон, что жилами тянется к свету, сплетая искусный живой ковер. А по вечерам здесь ярко пахнут роза и жасмин, их ароматы, пьянящие и волнующие, словно молодое вино, помогают забыться, отвлечься от мира, погрузившись в грезы под многооким небосводом.

— Разве так бывает?

— Бывает, и, если ты не против, после ужина я задержался бы здесь, чтобы увидеть сон.

Еле перебирая ногами, я растерянно посмотрела на довольное лицо Давида. Он знал, что у меня не было и шанса на отказ, я бы сама его сейчас умоляла о подобном.

— Конечно.

Мы прошли к небольшому проходу в зазоре двух огромных лепестков кувшинки и вошли внутрь этого безумного строения. Открывшийся мне обширный зал занимал почти весь первый этаж диковинного цветка. Кадки и многочисленные горшки в два ряда выстроились у стен и вокруг стоящей посередине общего пространства золоченой клетки для птиц. Очень просторной и высокой, образующей отдельную комнату на небольшом возвышении. В ней предупредительно был накрыт круглый укрытый белой скатертью стол.

Взявшийся откуда ни возьмись официант забрал наши пальто и выслушал пожелания Давида, пока я, растерянно мотая головой, рассматривала длинную кованую лестницу к самому верху крыши. Кроме нас посетителей не было. Вся оранжерея была в нашем распоряжении.

— Рассказать тебе еще про цветы, кудряшка? Здесь много редких, выведенных у эльфов и тут в Целестии.

— Откуда ты знаешь?

— Работа обязывает разбираться. Смотри.

Взяв за руку, южанин увел меня вглубь внешнего коридора мимо арки, увитой странной лианой с восковыми цветами-гроздьями. Там, возле невзрачного зеленого ковра из простенькой травы с овальными листиками, Давид присел и показал на растения.

— Дотронься.

— Они не ядовитые?

— Нет, но они живые, попробуй.

Опасливо склонившись над клумбой, я с подозрением посмотрела на южанина, но, получив его ободряющую улыбку, всё же коснулась травинок. Ощутив прикосновение, стебли тут же сложили свои крохотные листья, будто пряча их от меня. Изумленно похлопав глазами, я повторила жест с тем же успехом: все соседние растения складывали листья, тревожно поджимая их.

— Чудо какое.

— Через минуту они снова расправятся.

Я потянулась рукой, желая одним движением скрыть большую часть ковра, но официант отвлек нас. Пришлось вернуться к входу и оттуда, по специальному мостику через цветочную стену, перебраться в клеть. На столе, помимо легкого ужина, уже ожидали хрустальные вазочки с мороженым, щедро посыпанные шоколадной крошкой. Желудок заурчал, подгоняя меня и вгоняя в краску. Давид, покачав головой, подхватил салфетку.

— Скажи, если нужна будет добавка. Нам принесут.

— Я не такая обжора.

— А зря, я бы заказал еще джем из розовых лепестков, их фирменный, но подается только к чаю.

Удивленно подняв голову от тарелки с тонко нарезанными кружочками печеных овощей, я проследила за южанином, но он не показал и тени насмешки. Видимо, здешние садовники действительно придумали лакомство из роз.

— В меня правда не влезет.

— Тогда попробуем в следующий раз.

Кивнув скорее для себя, чем для ответа, я принялась за ужин, уминая всё намного быстрее, чем следовало, но голод и изумительный вкус не давали и шанса посмаковать ужин. Лишь изредка я останавливалась и замирала, стараясь распробовать первый кусочек запеканки или десерта, чувствуя, как специи, соусы, мороженое или шоколад растекались во рту приятной симфонией идеально подобранных и приготовленных ингредиентов.

— Мне кажется, нам пора немного отдохнуть.

Давид отложил салфетку на стол и, откинувшись на спинку стула, многообещающе улыбнулся. Солнце за его спиной жадно скрыло среди деревьев сада свои последние лучи, оставив в качестве освещения первые звезды на противоположной стороне неба и вкрапления ламп среди множества цветастых листьев оранжереи. Официант почти бесшумно забрал остатки посуды со стола, и только его шаги исчезли в недрах зеленого коридора, стеклянная водяная лилия погрузилась в обволакивающую тишину.

— Наверное.

Я ответила шепотом, стараясь даже дышать беззвучно, ощущала себя маленьким мышонком, потерявшимся в чьем-то саду. Остад, в свою очередь, не испытывая ни капли смущения, поднялся из-за стола и приглашающе протянул ладонь. Мне ничего не оставалось, как пошуметь в ответ стулом и вновь довериться этому странному южанину. Наши шаги на металлической лестнице разнеслись эхом по всему куполу. Золоченая клеть в центре зала сверху показалась будто игрушечной, а желтые светляки вокруг нее — отражением неба высоко над нами.

На площадке под крышей, с самого дальнего края от главного входа, нас встретил подвесной мост, словно парящий в воздухе над деревьями внизу. На нем, явно не для гостей, а скорее для работников этого необычного места, был расстелен плотный ковер, стоял старый, но крайне мягкий диван из гобеленовой ткани, а рядом с ним — круглый кофейный стол, привезенный с юга, маленькая книжная полка, полная атласов растений, и множество незнакомых цветов в глиняных горшках.

Давид утянул меня на