Сияние - Стивен Кинг

– Да, – сказал мальчик, кивая. – Думаю… если мы сможем уехать отсюда… все станет, как раньше. Куда можно его перенести?

– В кладовку. Там еда, а снаружи – хороший крепкий засов. Там тепло. А мы сможем есть то, что в холодильнике и морозилке. Хватит всем троим до прихода помощи.

– Мы это сделаем сейчас?

– Да, прямо сейчас. Пока он не проснулся.

Дэнни поднял перегородку стойки кверху, а она тем временем сложила Джеку руки на груди и послушала дыхание. Оно было медленным, но мерным. Пахло от него так, что Венди решила: должно быть, Джек выпил очень много… но ведь он оставил эту привычку. Наверное, подумала она, его вырубил не только удар бутылкой, но и спиртное.

Венди взялась за ноги Джека и потащила его по полу. Она была замужем за ним уже почти семь лет, Джек лежал на ней несчетное число раз, – наверное, тысячи раз, – но никогда Венди не сознавала, какой он тяжелый. Воздух входил в пораненное горло и вырывался наружу с болезненным свистом. Тем не менее, уже много дней Венди не чувствовала себя лучше. Она была жива. Смерть промелькнула так близко, что жизнь стала просто драгоценной. И Джек тоже был жив. Благодаря скорее слепому везению, чем размышлениям, они, возможно, отыскали единственный способ всем выбраться отсюда целыми и невредимыми.

Хрипло пыхтя, Венди на минуту остановилась, удерживая ноги Джека на уровне бедер. Обстановка напоминала ей вопль старого морского волка из «Острова сокровищ» после того, как слепой Пью передал ему черную метку: «Мы им еще покажем!», но тут же она с некоторым беспокойством вспомнила, что буквально через несколько секунд старый пират упал замертво.

– Мам, ты в порядке? Он… он слишком тяжелый?

– Справлюсь, – она снова принялась тащить. Дэнни шел рядом с отцом. Одна рука Джека свалилась с груди и Дэнни осторожно, любовно вернул ее на место.

– Ты уверена, мам?

– Да. Это лучший выход, Дэнни.

– Все равно, что посадить его в тюрьму.

– Только ненадолго.

– Тогда ладно. Ты уверена, что справишься?

– Да.

Но дело это оказалось нелегким и кропотливым. Когда они перешагивали дверные пороги, Дэнни удерживал голову отца руками, но когда они входили в кухню, пальчики малыша соскользнули с сальных волос Джека. Тот ударился затылком о кафель и начал стонать и шевелиться.

– Придется воспользоваться дымом, – быстро пробормотал Джек. – Беги-ка, принеси мне канистру с бензином.

Венди и Дэнни обменялись напряженным испуганны взглядом.

– Помоги-ка, – тихо сказала она.

Секунду Дэнни не двигался с места, как будто отцовское лицо парализовало его, потом неровным шагом перебрался к матери поближе и помог держать левую ногу. Они проволокли Джека по кухонному полу, двигаясь медленно, как в кошмаре. Было тихо, только под потолком, будто насекомые, гудели лампы дневного света, да слышалось их собственное затрудненное дыхание.

Когда они добрались до кладовки, Венди опустила ноги Джека и повернулась, чтоб неумело отодвинуть засов. Дэнни смотрел вниз на отца, который снова расслабился и вяло лежал на полу. Пока они тащили его, сзади из штанов выбился хвостик рубашки. Дэнни подумал: «Интересно, папа так сильно напился, что ему не холодно, или нет?» Казалось, запирать папу в кладовку, словно дикого зверя нельзя, неправильно, но Дэнни видел, что тот пытался сделать с мамой. Даже находясь наверху, он знал, что папа собирается сделать. Их перебранка звучала у него в голове.

(если б только мы все смогли отсюда выбраться или это оказалось бы сном – я сплю в Стовингтоне и вижу сон, если бы только) Засов не поддавался.

Венди тянула изо всех сил, но он не шевелился. Она не могла отодвинуть проклятую штуковину. Глупо и нечестно… когда она ходила в кладовку за банкой супа, то дверь открылась без всякого труда. Сейчас засов не желал двигаться, что же ей следовало делать? Они не могли засунуть Джека в рефрижератор – там он бы замерз и задохнулся насмерть. Но если они оставят его на свободе и он очнется…

Джек на полу снова пошевелился.

– Я об этом позабочусь, – пробормотал он. – Я понимаю.

– Мам, он просыпается! – предостерег Дэнни.

Всхлипывая, она вцепилась в засов обеими руками.

– Дэнни? – в тоне Джека сквозила какая-то пока неясная мягкая угроза.

– Это ты, док, старина?

– Пап, ты поспи, – нервно сказал Дэнни. – Знаешь, уже пора спать.

Он поднял глаза на мать, которая все еще сражалась с засовом, и немедленно понял, что именно не так. Она забыла, что сперва надо повернуть засов, а уж потом пытаться вытащить его. Маленький язычок сидел в своем гнезде.

– Вот, – сказал он тихонько, отстраняя ее дрожащие руки, своими, такими же трясущимися. Он выбил ладонью язычок и засов легко отодвинулся.

– Быстрее, – сказал Дэнни. Он поглядел вниз. Джек опять распахнул глаза, странно невыразительные, задумчивые, и на этот раз папа смотрел прямо на него.

– Ты списывал, – сказал ему папа. – Я знаю, что ты списывал. Но оно где-то здесь. И я его найду. Обещаю тебе. Я его найду… – слова снова стали неразборчивыми и затихли.

Толкнув дверь кладовки коленкой, Венди открыла ее, едва замечая едкий запах сушеных фруктов, который поплыл оттуда. Она снова взялась за ноги Джека и втащила его внутрь. Теперь она дышала хрипло, судорожно, из последних сил. Когда она дернула шнур выключателя, Джек опять раскрыл глаза.

– Ты что делаешь? Венди! Что ты делаешь?

Она перешагнула через него.

Джек оказался проворным, на удивление проворным. Он выкинул руку в сторону и, чтоб увернуться, Венди пришлось вильнуть, поэтому за дверь она буквально вывалилась. Он все-таки ухватил ее за халат, тот с громким треском порвался. Теперь Джек стоял на четвереньках, волосы падали на глаза. Он напоминал грузного зверя. Большую собаку или льва.

– Будьте вы оба прокляты. Знаю, чего вам надо. Но ни хрена у вас не выйдет. Этот отель… он мой. Ему нужен я. Я! Я!

– Дэнни, дверь! – крикнула она. – ЗАПРИ ДВЕРЬ!

Дэнни толкнул тяжелую деревянную дверь, и та с треском захлопнулась в тот момент, когда Джек прыгнул. Когда она вошла в проем, Джек глухо ударился в нее, но тщетно.

Маленькие ручки Дэнни ухватились за засов. Венди была слишком далеко, чтобы помочь; вопрос о том, будет ли Джек заперт внутри или окажется на свободе, должен был решиться за пару секунд. Дэнни упустил засов, снова нашел его и пропихнул в скобы как раз тогда, когда дверь бешено затряслась. Потом ее перестали трясти, но раздалось несколько глухих ударов – это Джек бил в нее плечом. Стальной засов диаметром четверть дюйма держал крепко и не собирался поддаваться. Венди медленно перевела дух.

– Выпустите меня! – бушевал Джек. – Выпустите! Дэнни, мать твою так, я твой отец и хочу выйти отсюда! А НУ, ДЕЛАЙ, ЧТО ТЕБЕ ГОВОРЯТ!

Рука Дэнни машинально потянулась к засову. Венди перехватила ее и прижала к груди.

– Дэнни, с отцом надо считаться! Делай, как я сказал! Или я тебе так задам, что всю жизнь будешь помнить. ОТКРОЙ ЭТУ ДВЕРЬ ИЛИ Я ТЕБЕ ВОБЬЮ В ГОЛОВУ ТВОИ ПАРШИВЫЕ МОЗГИ!

Дэнни смотрел на мать, бледный, как оконное стекло.

Слышно было, как Джек тяжело дышит за полудюймом твердого дуба.

– Венди, выпусти меня! Сейчас же выпусти! Ах, ты, дешевка, сука фригидная! Выпусти меня! Слышишь! А ну, выпусти меня отсюда, тогда я все спущу на тормозах! А нет, так я из тебя котлету сделаю! Излуплю, как сидорову козу, родная мать тебя не узнает! СЕЙЧАС ЖЕ ОТКРОЙ ДВЕРЬ!

Дэнни застонал. Венди посмотрела на него и увидела, что мальчик вот-вот потеряет сознание.

– Пошли, док, – сказала она, удивляясь спокойствию собственного голоса. – Помни, это говорит не папа. Это отель.

Джек накинулся на дверь, царапая ее ногтями. Послышался скребущий раздирающий звук.

– Это отель, – повторил Дэнни. – Отель. Я помню.

Но он оглядывался и перепуганное личико съежилось.

47. ДЭННИ

Было три часа пополудни длинного-предлинного дня.

Они сидели на большой кровати в своей квартире. Дэнни безостановочно крутил в руках модель лилового лимузина с чудовищем, высунувшимся через опущенный верх, и не мог перестать.

Пока они шли через вестибюль, было слышно, как папа сотрясает дверь; к ним долетали удары и хриплый, обиженно-раздраженный голос. Джек, подобно бессильному правителю, извергал поток обещаний покарать, изрыгал проклятия, обещал им обоим, что они будут жалеть о своем предательстве до самой смерти – ведь все эти годы он буквально надрывался ради них.

Дэнни думал, что наверху эти крики слышны не будут, однако яростные звуки во всей полноте поднимались из шахты лифта для доставки еды. Мамино лицо было бледным, а на шее – на шее проступили ужасные коричневатые синяки. Там, где папа пытался…

Он все крутил и крутил в пальцах модель – ее подарил папа в награду за то, что Дэнни выполнил свои задания по чтению.

(…где папа пытался обнять маму слишком крепко…) Мама поставила на проигрыватель какую-то тихую музыку, скрипучую и полную рожков и флейт. Она устало улыбнулась Дэнни. Он попытался улыбнуться в ответ и потерпел неудачу. Даже когда прибавили звук, мальчику казалось, что он слышит, как папа кричит на них и кидается на дверь кладовки, будто зверь в клетке зоопарка. Что, если папе понадобится в туалет? Что он тогда будет делать?