Охотники на тъёрнов - Ольга Куно

- А надо выбирать! - отрезал Следопыт. - И что, скажи на милость, ты его защищаешь? Он ведь всех нас сюда засунул своим упрямством!

- Я засунул, я и вытащу, - буркнул Винсент.

- Надеюсь.

Мужчины снова сверкнули друг на друга глазами и разошлись по разным углам камеры. Было очевидно, что данная тема поднимается не впервые.

- А какое официальное обвинение? - спросила я. - За что вас здесь держат? Не за рога же!

- Всё стандартно, - фыркнул Дилан. - Сговор с лесными ведьмами.

- Да, у меня всё то же самое, - кивнула я, и снова подняла на него встревоженный взгляд. - Вас пытали?

- Нет, - за Дилана ответил Винсент. - Нас собирались перевести отсюда в тюрьму инквизиции, и там бы простым заключением не обошлось. Но Совет Охотников вмешался. Они пытались добиться того, чтобы нас вообще выпустили. Но тут... - Он развёл руками.

- Слово короля играет ключевую роль, - пояснил Дилан. - Против помилования он возражал категорически. Так что всё, чего мог добиться Совет, - это чтобы мы оставались здесь. За что им уже большое спасибо.

С этим трудно было поспорить. Я вспомнила глаза того, ласкового, инквизитора, что сидел напротив меня, когда мои руки были намертво привязаны к подлокотникам кресла. Вряд ли что-нибудь может быть хуже, чем оказаться в тюрьме у этих тварей.

- Вот только... - Дилан переглянулся с Винсентом, бросил на меня напряжённый взгляд и снова отвёл глаза, - ...у нас для тебя не слишком хорошая новость.

По спине пробежал холодок.

- Какая? - с безразличным видом спросила я.

- Нас всех собираются казнить, - по-прежнему не глядя на меня, сказал Дилан. - Отрубить голову.

Я понимающе кивнула, стараясь продолжить выглядеть бесстрастно.

- Когда?

На этот раз Дилан поднял на меня глаза.

- Завтра.

- Прекрасно.

Я поднесла руку к горлу и, сглотнув, села на солому.

- Не переживай, Стелла, всё будет в порядке. - Винсент плюхнулся на пол рядом со мной. - У меня есть способ заставить их отменить казнь. Ну...на девяносто процентов должно сработать.

Я прикусила губу. Девяносто процентов - это хорошо. Однако при известных обстоятельствах даже одного процента в пользу нежелательного развития событий слишком много. А тут целых десять.

- Так почему ты ничего не делаешь? - нахмурилась я.

Винсент вздохнул.

- Есть сложности, - признался он. - Во-первых, прибегнув к этому средству, я серьёзно подставлю некоторых людей. А во-вторых, если Рамиро доложат обо всём без свидетелей, он может всё замолчать. Для того, чтобы мой план сработал, придётся ждать самой казни, поскольку там соберётся много людей.

- То есть умирать нам или нет, мы узнаем в последний момент, - оптимистично заключила я. - Чудесно. Может, хотя бы расскажешь по секрету, почему ты считаешь, что у нас столь высокие шансы на помилование?

- Иди сюда.

Винсент сделал мне знак приблизиться. Склонившись к самому моему уху, он прошептал несколько фраз. У меня округлились глаза.

- Ого! - выдохнула я, снова отодвигаясь. - Даже так?

Я перевела взгляд на Дилана, дабы убедиться в том, что товарищ тоже в курсе.

- Так, - нехотя кивнул Воин.

- Но тогда про девяносто процентов ты поскромничал, - проговорила я. - Думаю, тут все девяносто пять, а то и больше.

- Поживём-увидим, - сдержанно ответил Винсент.

- Это точно, - хмыкнул со своего места Дилан.

-Теперь я понимаю, что ты имел в виду, говоря, что подставишь некоторых людей, - задумчиво заметила я. - Точнее, поставишь в уязвимое положение... Но ведь и для тебя самого это может быть небезопасно, разве не так? Ты тоже станешь уязвимым.

- Не без того, - согласился Винсент, - но во всяком случае вытащить вас двоих я сумею наверняка. Дилан правильно сказал: это из-за меня вы оказались в этой передряге. Мне и отвечать. Да и потом, каким бы опасным ни стало моё положение, вряд ли это хуже, чем завтра сложить голову на эшафоте.

- Тут не поспоришь, - признала я.

Из коридора послышалась какая-то возня, шум шагов и звяканье ключей, какое обычно сопровождает появление стражников. Винсент поднялся и подошёл к решётке; я осталась видеть, положив руки на колени.

- Стелла, это к тебе, - спустя мгновение сообщил Винсент.

Непонимающе нахмурившись, но ничего хорошего в тюрьме не ожидая, я подняла голову. По ту сторону решётки стоял Ирвин. Я поднялась на ноги и подошла к нему.

- Вот мы и поменялись ролями, - с мрачной иронией заметила я, прерывая грозившее затянуться молчание.

Дилан с Винсентом оставили нас одних настолько, насколько это было возможно: сели у противоположной стены. Тем не менее я спиной чувствовала, что оба они следят за разговором весьма внимательно.

- Зачем ты сбежала? - Ирвин просунул руку между прутьями и обхватил пальцами мою ладонь. Я быстро опустила глаза, словно испугалась его прикосновения. - Знаю, я сам виноват: не должен был тебя отпускать, - сказал он затем.

- Ну почему? - безразлично пожала плечами я. - В конечном итоге всё же правильно. Мне здесь самое место, разве не так? Ты ведь считаешь меня чудовищем, а чудовищам место в тюрьме и на плахе.

- Не говори чепуху! - скривился Ирвин.

- Чепуху? Разве? - удивилась я. - Хочешь сказать, ты не думал, что я тъёрн?

- В течение нескольких минут! - воскликнул он. - А ты считала меня тъёрном на протяжении двух недель!

- У меня были на то уважительные причины! - в благородном возмущении напомнила я.

- А у меня их, по-твоему, не было? - парировал Ирвин.

Учитывая, что я превратилась в тъёрна непосредственно у него на глазах, в то время как сам он всего лишь закашлялся, попробовав пореньи, можно было согласиться, что его причины более убедительны, чем мои. Однако на тот момент я не была настроена прислушиваться к подобным аргументам.

- Ты даже не дала мне времени опомниться, - продолжал Ирвин. - Я бросился тебя догонять всего несколько минут спустя. Но в этой чёртовой темноте было не понять, куда ты пошла. Я искал тебя всю ночь и всё утро.

Я окинула его быстрым взглядом. Надо же, а ведь совсем не выглядит как человек, всю ночь не спавший и обыскивавший город и окрестности. Вид у него вполне приличный, как, впрочем, и всегда. Наверняка более приличный, чем у меня.

- В любом случае всё это уже не имеет особого значения, - опустив плечи, сказала я. - Мы всё равно в тюрьме. Правда, отсюда не слышно, как строят эшафот... И то хлеб. Иди, Ирвин. - Моя ладонь выскользнула из его руки. - Ты ничего не можешь здесь поделать. А я не могу сейчас с тобой разговаривать. Прости.

Я развернулась и отошла в угол камеры, чувствуя, как влажнеют глаза.

- Стелла! - позвал Ирвин, не намеренный отступаться так просто.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});