Единственная на всю планету-3 - Геннадий Ищенко

Они поцеловались, и Лена припустила бегом к своему подъезду. Несмотря на закрытую зону, в нем тоже была охрана. Забежав в лифт, она поднялась на свой этаж, открыла дверь и замерла на пороге: из гостиной доносились всхлипывания. Сбросив пальто на пол, она вбежала в комнату и бросилась к зареванной Ольге.

— Что случилось? Тебя не Нор обидел?

— А ты чего так рано? — шмыгая носом, спросила сестра. — Я думала, что тебя еще часа три не будет. Не обращай внимания. Никто меня ее обижал, просто хочется поплакать.

— Ну да! — недоверчиво сказала Лена. — Мне-то уж зачем заливать! Просто так не ревут, особенно такие люди, как ты. Должна быть причина.

— Я такая же, как и все, — сказала Ольга, вытирая глаза платком. — Понимаешь, я маялась от безделья и включила телевизор. А там передают чье-то интервью. Такой вальяжный мужчина, не помню, чтобы я его раньше видела. Он так аргументированно убеждал, что нашему президенту народ и на фиг не нужен, и вся эта борьба на девять десятых устроена для электората, что даже я засомневалась.

— Ну и что? — не поняла Лена. — Из-за этого реветь? Они там все сволочи, просто одни больше, а другие меньше. Это даже такому члену электората, как я, понятно. В Америке разыгрывают спектакль для американцев, в России — для нас, а в Европе и разыгрывать ничего не нужно, они там все комедианты. Вот стала бы ты, разругавшись с Европой, оставлять в ней свою дочь? А наш президент оставил!

— А если это не он ее оставил, а сама осталась? — возразила Ольга. — У нее своя семья и своя жизнь. Вполне могла не послушать отца. И что бы ты сделала на его месте? Она ведь уже не девчонка. Понимаешь, дело не в том, что он делает сейчас, а в том, что он, скорее всего, никогда не станет делать. Сейчас он борется за независимость России и подкрепляет эту борьбу ростом военной силы. Это очень важно и необходимо, но этим не должно закончится. Независимость ведь бывает разной. Сейчас нас грабит Запад, а вместе с ним свои кровососы, которых развелось, как блох на Бобике.

— Хочешь побороться за социальную справедливость? — насмешливо сказала Лена. — Давай с помощью магии устроим еще одну революцию!

— Я не против частной собственности, — возразила Ольга. — Но ведь и вести дела можно по-разному. Можно организовывать производство и получать свою долю пирога, пусть даже с черной икрой. А у нас грабят и воруют, кто сколько сможет! Это нормально? В Советском Союзе все богатства недр принадлежали народу. Много этому самому народу доставалось от их продажи за границу? Да, на часть денег покупали пшеницу, которую не хватало ума выращивать самим, а остальное? Все утекало в помощь борющимся с империализмом и идущим к светлому некапиталистическому будущему! Кое-что перепадало и нашим, но так, чуть-чуть. А теперь что, лучше? Теперь эти недра нам совсем не принадлежат. Кто-то качает нефть и добывает газ, все это продает и выплачивает не такие уж большие налоги, которые на две трети разворовывают чиновники. А на ту треть, которую все-таки не разворовали, мы все живем. Изменится в этом что-нибудь после изменения конституции? Я в этом сейчас очень сильно сомневаюсь. И что хуже всего, я не вижу, кто мог бы в этой ситуации хоть что-то сделать!

— Тогда сделай сама, — предложила Лена. — Денег у тебя куры не клюют, да и корпорация на такое дело всегда отстегнет. Создай свою партию, а потом стань президентом. Нынешний все равно в своем кресле вечно сидеть не будет. А чтобы восхищались и любили, создай свои магические лечебницы, в которых людей будут исцелять бесплатно! Среди наших воротил не одни воры и кровососы, просто создали систему, когда воровать и драть с других три шкуры выгодней, чем пытаться что-то производить и вести дело честно. Вам везет в том, что отхватили деньги за халявное золото, выпускаете продукцию, которой нет у других, и пользуетесь поддержкой высших чиновников. У других ничего этого нет, вот и изворачиваются, как могут. А кто и этого не может, тот ворует или, как в нашей торговле, устанавливает бешеные наценки.

— Посмотрим, — сказала Ольга. — Может быть, так и сделаю. Сначала нужно разобраться с теми, кто держит нас за горло, и перекрыть путь дорам.

— И долго вы его им будете перекрывать? — спросила Лена. — Они уже, наверное, давно набрали новые кадры и расползлись по Земле как тараканы.

— У нас ограниченные возможности, — ответила Ольга. — Ты можешь себе представить, сколько времени нужно для того, чтобы изготовить десять тысяч спутников, и во что это обойдется? А потом все это надо будет еще так развесить на разных орбитах, чтобы не было разрывов в защите. Субари говорил, что начнем их вывод в космос не раньше, чем через три месяца. Да, ты так и не сказала, почему пришла так рано?

— Ой, мамочка! — воскликнула Лена. — Я сказала Валере, что только поменяю пальто, а сама с тобой заболталась! Все, побежала, а ты больше не реви!

— Постараюсь, — улыбнулась Ольга. — А ты не бегай, а то и в плаще запаришься.

— Я должен вам передать, что через три дня наша авиация нанесет удары по армии Сирии, — сказал крепкий мордастый американец, одетый, как и большинство здесь, в камуфляж. — Сухопутной поддержки не ждите, вы должны справиться сами. Но оружием поможем.

— Наконец-то! — радостно воскликнул высокий смуглый араб. — Европейцы в этом будут участвовать?

— В этом будет участвовать Израиль, — сказал американец. — Но вашим бойцам об этом знать не обязательно. Вы передадите это известие другим?

— Не беспокойтесь, мистер Паркер, — заверил его араб. — Я передам всем членам национального совета то, что вы мне сообщили. Вам удалось склонить турок к сотрудничеству?

— Они поддержат вас артиллерией, — сказал американец. — А солдат от них не ждите. Да, деньги для оплаты наемников на ваши счета перечислены.

— Благодарю, — поклонился араб. — Мы не подведем!

Глава 20

В шесть часов утра восьмого апреля в Дамаске были включены сирены воздушной тревоги. К этому готовились после того, как находившаяся в районе Кипра авианосная группа "Джорджа Буша" в составе одиннадцати кораблей двинулась к берегам Сирии, но все же была надежда, что это только очередная демонстрация силы. Увы, этим надеждам не суждено было оправдаться. В этот день удар по республике нанесли не только сорок пять истребителей-штурмовиков "Хорнет" американского авианосца. Почти одновременно с этим налетом с севера последовал удар группы американских самолетов с базы Инджирлик в Турции. Примерно через час после налетов американской авиации по позициям сирийской армии нанесла удары авиация Израиля. Сто вторая эскадрилья штурмовиков, сопровождаемая истребителями шестьдесят девятой эскадрильи, поднялись с авиабазы Хацерим и, подавив еще действующие средства противовоздушной обороны, выполнили боевое задание, не понеся при этом потерь. Одновременно с этим налетом армейские части были обстреляны артиллерией Турции. Понеся большие потери, армия не смогла сдержать наступления антиправительственных сил и вынуждена была отступить, оставив несколько городов, в которых радикальные исламисты тут же устроили массовую резню христиан. В течение последующих двух дней продолжались тяжелые бои, и американская авиация еще трижды наносила ракетно-бомбовые удары как по позициям армии, так и по городам, в первую очередь по Дамаску. А потом последовало заявление правительства России, в котором сообщалось, что с согласия руководства Сирийской Арабской Республики в ее воздушном пространстве запрещается появление любых летательных аппаратов. Обеспечение этого решения берет на себя Россия. Все виды воздушного транспорта вне зависимости от их назначения и государственной принадлежности будут немедленно уничтожаться. Через два часа последовал новый налет на Дамаск самолетов с "Георга Буша"

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});