Желание верить (сборник) - Виталий Вавикин

– Сердцем? – Блэр растерянно прижала руку чуть ниже левой груди.

– Попробуй прислушаться, – посоветовал ей индеец. – Вспомнить.

– Что вспомнить?

– Ты была влюблена?

– Как и все.

– И чем ты тогда думала? Не сердцем ли?

– Ну, уж не головой, это точно, – скривилась Блэр.

Индеец закивал, помрачнел.

– Слова. Все это слова… – заворчал он. – Громоздкие, придуманные вами, чтобы усложнить себе жизнь, чтобы убежать от себя, от своих мыслей…

3

Лестница в старом доме. Блэр не знала, почему идет следом за индейцем. Он просто позвал, а она не стала возражать.

– Только водку взять не забудь, – сказала она индейцу, хотя пить уже совсем не хотелось.

Они прошли мимо аскетичной комнаты, в которой была только кровать. Блэр запнулась, но индеец шел дальше, к еще одной лестнице на крышу.

– Вот как, – пробормотала Блэр.

Индеец открыл люк. Алый закат полился в полумрак дома. Блэр поднялась на плоскую крышу. Было пыльно. Дул недружелюбный сухой ветер. Вдали Блэр видела оставшиеся от вулканов кратеры. С уходящей вверх горы текла небольшая река, больше похожая на ручей.

– Здесь чуть ближе, – сказал индеец, усаживаясь на плоскую крышу, скрестив перед собой ноги.

– Ближе к чему?

– К Богу, – толстый палец индейца вытянулся, указывая на солнце.

Блэр прищурилась, вглядываясь в далекий алый диск. Запахло едким табаком индейца.

– Я не верю в богов, – сказала Блэр.

– Не веришь в то, что видишь? – спросил ее индеец, глядя вдаль.

– Ты имеешь в виду солнце? Боюсь для меня это всего лишь звезда.

– Это ничего не меняет.

Блэр увидела, как на крыши соседних домов выходят другие индейцы.

– Что они делают? – спросила Блэр. – Молятся?

– Прощаются.

– С солнцем?

– С Богом.

– Завтра он вернется.

– Потому что знает, что его здесь ждут.

– Потому что так устроен мир.

– Ты снова начинаешь думать головой.

5

Индеец выпил и передал бутылку Блэр. Она тоже выпила, заглянула на дно бутылки. Улитки не было. Или червяка. Не важно.

– Вода – это жизнь, – сказал индеец.

– Фрейд говорил то же самое о сексе.

– Нет, – покачал головой старик. – Только вода, – он вытянул руку, указывая на гору. – Видишь, откуда течет река? Вот там и начинается жизнь.

– Реке, я так понимаю, вы тоже покланяетесь?

– У реки мы служим обряды, – старик снова указал на гору. – Там. Наверху.

– И что вы там делаете?

– Это тайна.

– Вот как?

Блэр долго смотрела на далекую гору, затем развернулась и, не прощаясь, начала спускаться.

6

На улице было тихо. Ветер гонял пыль и колючки. Блэр запрокинула голову, пытаясь разглядеть людей на плоских крышах заброшенных домов. Никого. Разбитые окна заколочены фанерой. Деревня мертва. Старая, забытая деревня. И река… Блэр вглядывалась в очертания далекой горы. Река высохла, оставив в память о себе лишь слабый, едва различимый контур. «Будет не плохо подняться на гору и посмотреть, что там», – подумала Блэр, забираясь в Мустанг, но зная, что никогда этого не сделает. Она будет гнать прочь отсюда. Гнать туда, где есть бензин и жизнь, которая проста и понятна. Для нее проста и понятна…

История восемьдесят первая (Из забытья)

1

Жизнь была светлой, словно ожидаемое будущее замешкалось и его удалось догнать. Догнать Майклу и Гвен Харпер. Им обоим было чуть за тридцать. У обоих была своя жизнь и своя успешная работа, которая позволяла думать, что дальше жизнь будет только лучше. И дом… Особенно дом. Они выбрали его вместе. Белый, просторный, изящный, словно пришел из снов. И мебель… мебель в светлых тонах. Повсюду. Не хватало лишь детей, чтобы нарушить созданную стерильность, но Харперы не думали торопиться. По крайней мере, в ближайшие годы.

2

Письма. Пустые белые конверты для светлой жизни. Они начали приходить внезапно. Затем в них стали появляться странные, бессмысленные вырезки из газет. Фотографии… Фотографии Харперов. Майкла и Гвен. Вместе. Ночью. В постели. Лица расслаблены. Им снятся сны. Сны, в то время, когда рядом с ними стоит незнакомец и делает снимки. Один за другим. Ночь за ночью.

3

Страх. Скандал. Запахи прошлого, наступающего на пятки. Звуки, имена, воспоминания. Одушевленные тени скрытой обиды. Взаимные обвинения. Треск настоящего. Настоящего без прошлого и будущего. Жуткий треск, словно лед ломается на реке весной. И крики, слезы, оскорбления. Затем снова страх. Желание прижаться друг к другу. Секс на белой кровати. Пара бокалов вина. Ресторан. Еще пара бокалов. Смех. Дорога домой. Тишина. Белая кровать. Диск. Запись. Фильм. Фильм, который приходит на смену писем…

4

Любительская камера. Кто-то снимает белую стерильную кровать Харперов. Несколько секунд ничего не происходит, затем в кадре появляется пара. Мужчина и женщина.

– Ты их знаешь? – спрашивает Гвен.

– Нет, а ты? – спрашивает Майк.

Они смотрят друг на друга, затем на экран, снова друг на друга. В животе появляется чувство тяжести. Обнаженная пара на их кровати. На их белой стерильной кровати. Предварительные ласки.

«Нужно выключить», – думает Гвен.

«Нужно выключить», – думает Майк.

Но мысли остаются мыслями. Фильм продолжается. Грязный, любительский, снятый словно на заказ для какого-то извращенца. И стоны, крики, сопение. Все разносится по райскому дому, по белому чистому дому. И сердце вздрагивает, при каждом новом звуке. Отвернуться, не смотреть, но взгляд словно приклеился к экрану. И кажется, что это уже не фильм. Все происходит здесь, рядом, просто чуть раньше, но можно все еще услышать эхо, почувствовать запахи, найти влажные простыни…

5

Секс. Секс на экране. Он возбуждает и одновременно вызывает отвращение. Харперы знают, что нужно выключить этот фильм, но каждый ждет, когда это сделает другой. И запись продолжается. Секс на экране унизителен для обоих актеров. Но Харперы уже следят не за этим.

Гвен видит на экране себя. Смотрит на мужчину, но не может узнать его, не может даже разглядеть его лица в этом диком танце плоти. Но себя она узнает. Свое прошлое, которое цепляется за плечи, тянет руки к горлу, заставляя жадно хватать открытым ртом воздух.

И Майкл. Он смотрит на мужчину, смотрит на актера и узнает себя. Смотрит на женщину и видит множество лиц, множество масок вместо женского лица.

«Может быть, среди этих масок есть и та, что принадлежит Гвен?» – думает Майкл, бросает короткий взгляд на Гвен. Она поворачивается. Они смотрят друг другу в глаза, но ничего не говорят. Хотят сказать, но не решаются, убеждают себя, что это не нужно. И фильм продолжается…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});