Необыкновенные приключения юных кубанцев - Ольга Репьева

— Вам разрешили подбирать матросов-антифашистов? — удивился Андрей — Можно сказать и так. И помогли мне в этом антифашисты из числа гражданских, с которыми я поддерживал постоянную связь. Задача у меня как командира подводной лодки — не давать шакалам «папы Деница» (так подводники величали своего шефа) возможности топить у побережья Соединённых Штатов американские суда. Тут надо вам пояснить. Акватория американского побережья была нашпигована десятками подлодок, буквально терроризировавших район на тысячу миль! Миля? это почти полтора километра. Немцы безжалостно отправляли на дно танкеры с нефтью, военные, торговые и даже просто пассажирские транспорты. Сами понимаете, я со своей командой не мог быть нейтральным наблюдателем. Мы, напротив, сопровождая американские суда, в особенности пассажирские, охраняли их от поражения немецкими торпедами. От соседей-помощников отделывались под предлогом того, что вполне управимся одни, а лишний Железный Крест на мундир не замешает и нам. Особо рьяных да ретивых, случалось, награждали торпедой в бок. И вот вскоре узнаю, что среди экипажа объявились недовольные такими моими действиями… Всего двое, и один из них — мой старпом. Мне доложили, что они подговаривают матросов арестовать капитана, грозя в противном случае поставить в известность гестапо. Мне ничего не оставалось, как их упредить.

— И вы их расстреляли?

— Нет. На допросе выяснилось, что моему помощнику всего лишь захотелось самому стать капитаном. При этом он обещал своему стороннику, оказавшемуся родственником, повышение в звании и в придачу Железный Крест. Так это или нет, но команда попросила меня оставить их в живых, предложив высадить на каком-нибудь глухом островке.

— И вы привезли их аж сюда, — предположил Степан.

— Ты опять не угадал, — улыбнулся капитан. — Везти их в такую даль я бы не стал, нашёл бы островок и поближе. Но тут как раз поступила шифрограмма с приказом потопить некие грузовые подлодки, следующие в район Панамы. Это…

… небольшое государство Южной Америки, — воспользовался паузой Андрей. Он неплохо изучил карту, найденную в чемоданчике Кима Борисовича. — Оно находится почти на широте Островов Зелёного Мыса. Теперь понятно, как вы оказались в этих краях! А шифрограмма поступила из Москвы?

— Мы находились слишком далеко, чтобы московский радиосигнал, даже очень мощный, был принят нашей антенной. Приказ пришёл опять же из Берлина.

— Насколько мне известно, мощную и притом неконтролируемую радиостанцию имеет только Толстый Мартин, правая рука фюрера, — заметил по-немецки Ким Борисович, для которого эти сведения также, видимо, показались неожиданными.

— О сотрудничестве Бормана с Москвой я предполагал, хотя в это плохо верилось, — ответил ему капитан и перешёл снова на русский. — Так вот, догнав подлодки — они из соображений сверхсекретности вышли без сопровождения — я связался с командованием, доложив, что прислан для страховки от всяких неожиданностей. Выяснилось, что везут они всего лишь пару самолётов — разумеется, в разобранном виде — на один из островов вблизи Панамы. После сборки на месте эти самолёты должны были сбросить груз взрывчатки на шлюзы Панамского канала. То есть практически разрушить чудо начала века, сработанное киркой и лопатой сотен тысяч рабочих. Этот канал очень мешал Гитлеру в осуществлении планов стать хозяином всего земного шара… Выполнив задание — а это случилось, ты, Андрюша, прав, даже южнее вашего островка, я заодно решил поискать в этих краях, куда бы пристроить своих ослушников, тем более что после всего должен был вернуться к берегам Германии. И, как видите, оказался у вас в гостях, — подошёл к завершению своего рассказа советский разведчик. — Мне нужен был островок необитаемый, чтобы они поробинзонили вдвоём. И не упомяни Ким Борисович, что ваш именно такой, я бы с вами сейчас не сидел…

— Это благодаря моему талисману! — достала Марта завёрнутый в шёлковую тряпочку подарок Андрея и дала посмотреть отцу. — Его мне подарил Андрюшка в день моего четырнадцатилетия. Но я расскажу тебе об этом после, а сейчас… очень хочется знать: как ты думаешь, папа, когда закончится эта ужасная война?

— И вообще, что вам известно о положении на фронтах? — добавил и свой вопрос Андрей. — Чем кончилась битва за Сталинград?

— Битва под Сталинградом ещё не закончилась. Там идут кровопролитные бои и трудно предсказать, чем всё это кончится… Но если верить американскому радиовещанию, Красная Армия стоит насмерть. И о сроках окончания войны говорить ещё рано.

— Пап, а что будет с нами? Ты ведь нас здесь не оставишь?

— Конечно, не оставлю! — улыбнулся он ей, поцеловав в щеку. — Не для того твой талисман указал мне дорогу сюда. Как я уже упоминал, мне приказано прибыть к берегам Германии, подремонтироваться и ждать нового задания. Но прежде я доставлю вас поближе к дому.

Озабоченный долгим отсутствием бледнокожих, Танба во второй половине дня с Замбой и двумя сопровождающими отправились на берег океана к вышке, куда те, с утра чем-то встревоженные, заспешили во главе со своим вождём. Заподозрив неладное, подкрались незамеченными, понаблюдали из укрытия и пришли к выводу, что ничего плохого не случилось: все живы, сидят в холодке под большой зелёной шкурой и спокойно разговаривают. Правда, откуда-то взялись ещё трое бледнокожих, но с одним из них Мар-Та сидит в обнимку, а двое других вообще устроились поодаль. Заметили они и Большую Пирогу невдалеке от берега, но и она беспокойства не вызвала. Решив вернуться обратно, вышли из укрытия, уже не хоронясь, и были замечены матросами, а затем и Андреем. Окликнув, он пошёл узнать, в чём дело да заодно и пригласить до компании. Узнав, что их сюда привело, пояснил:

— Это к Мар-та наведался её папа. Соскучился и приплыл вон на той пироге — видите, какая она большая! Не только поверху плавает, но и под водой, как Ку Аку. Эта Пирога — Большого Вождя, и он приглашает вас быть его гостями.

Гости поприветствовали Большого Вождя, после чего их усадили к «столу» и угостили привезёнными с лодки яствами — печеньем и конфетами.

Дело шло к вечеру, почти всё было переговорено и выяснено, а потому разговор зашёл об острове и его коренных обитателях. Капитан немало удивился, узнав, что здешнее племя всё ещё прозябает в каменном веке.

— До встречи со мной, — поведал ему Андрей, — они огонь добывали трением, а в обиходе имели только костяные ножи, плохо заострённые пики да увесистые дубины. А как обрадовались настоящему кухонному ножу и топорику, если б вы видели!

— Я припас для своих будущих робинзонов необходимый для выживания инвентарь — заметил капитан. — Придётся уделить часть и для ваших дикарей.