Голова оборотня - Николай Туканов

– Ну ты и прохиндей, – уважительно покачал головой Тейрам.

– Всю ночь думал, – скромно признался Вилт.

– А чем письмо опечатывать собираешься? – спросил Хемилон.

– Придумаю. Ты уже можешь начинать тренироваться. Письмо у Тейрама.

– А ты продолжишь думать с кувшином вина под сенью древ? – саркастично отозвался Хемилон.

– Да-да, под сенью дев, – рассеянно отозвался коротышка, наблюдая за усевшейся на соседней скамейке стайкой девушек.

Хемилон с Тейрамом неохотно пошли в гостиницу, оставив приглаживающего вихры лекаря.

Хемилону не потребовалось много времени, чтобы приноровиться к корявой вязи покойного контрабандиста. Так что когда довольный Вилт объявился в гостинице, письмо лежало на столе. Улыбающийся своим мыслям лекарь быстро прочел письмо, в нескольких местах недовольно хмыкнул, где астролог немного переиначил предложения, но в целом одобрил подделку. Потом достал из кармана светло-коричневый кусок воска и кусок бечевки. Быстро проделал в пергаменте отверстия и, свернув письмо, завязал концы в узелок. Положил его на середину почти располовиненного воскового шарика и расплющил его пальцами. Затем покопалься в другом кармане и извлек потемневшую от времени медную монету. Не долго думая, приложил ее реверсом к воску и прижал к столу.

– Ну, как, впечатляет? – Вилт победно оглядел товарищей.

– Очень, – откликнулся Хемилон, – ты бы еще просто пальцем отметился.

– А ты посмотри на монетку, – загадочно улыбнулся лекарь.

Тейрам опередил астролога и внимательно осмотрел медяк.

– Да она же урдаланская! – Тейрам передал монету Хемилону.

– Причем отчеканена почти сто лет назад, незадолго до того, как купеческие дома Урдалана решили, что иметь один монетный двор дешевле. А эта монетка сделана мастером торгового дома Черной цапли.

– Тогда сойдет, – нехотя признал ларморец, рассматривая длинноносый профиль птицы на реверсе.

– Сейчас этот медяк у любителей монетного хлама стоит два бератула. – На какие только жертвы не приходится идти, – Вилт вспомнил непреклонное лицо менялы на рынке, который на все его попытки поторговаться отвечал "Два бератула и ни медяком меньше".

– Клянусь цепью Турула, мы забыли состарить письмо! – неожиданно воскликнул лекарь. – Столько дней в пути, а письмо как будто только что из под пера писца. Надо бежать за футляром, я скоро, – бросил лекарь и тут же выбежал из комнаты.

Тейрам с Хемилоном переглянулись, дивясь такой предусмотрительности взбаламошного друга. Через полчаса Вилт вернулся, держа в руке небольшой берестяной цилиндрик, который, судя по многочисленным царапинам и темным пятнам неизвестного происхождения, успел долго послужить хранителем писем.

– Ну, вот, с этим футляром у урдаланца не возникнет никаких лишних вопросов, – пройдоха небрежно бросил цилиндр на стол. Хемилон потянул концы футляра в разные стороны и внимательно осмотрел внутренности обеих половинок. Потом зачем-то понюхал их и сморщился.

-В него что, вино наливали?

– Главное, сухой, – возразил Вилт. – Давай, засовывай туда письмо.

Хемилон взглянул на чистый пергамент и с легкой брезгливостью поместил его в одну из половинок цилиндра. Закрыв футляр, он придвинул его Тейраму.

– Ты, главное, поменьше говори, – предупредил он пращника.

– Точно, на любые расспросы тверди, что твой родственник объявится через несколько дней, а остальное должно быть сказано в письме.

– Как-нибудь справлюсь, – ответил Тейрам, засовывая футляр во внутренний карман куртки.

– С чем справишься? – поинтересовался возникший неожиданно в дверях Мерги.

– Мы решили, что кроме скачек неплохо бы еще закончить дело с ларморцами, – осторожно сказал Хемилон. – Как сказал Вилт, та самая третья попытка.

– А мне сказать об этом, когда вляпаемся в очередную неприятность? – недовольный сапожник сел у стола.

– Никто не собирался от тебя ничего скрывать, – влез коротышка. – Мы тут состряпали письмецо для Науссы от Бригса, в котором сообщаем ему, что цена на товар чуток повысилась, и обговорить ее Бригс приедет через несколько дней. А пока его троюродный братец, – Вилт кивнул в сторону Тейрама, – доставит ему это послание.

Мерги хотел было проверить, что там написали его друзья, но потом махнул рукой.

– Не наделайте только глупостей.

– Три умных человека проследят за этим, – рассмеялся Вилт. – Все будет как в реторте мага. Сам понимаешь, неуютно себя чувствовать, зная, что где-то Лазурная стража думает о тебе каждый день, когда пьет второй тост за павших товарищей.

– Что-нибудь удалось узнать еще? – спросил Тейрам усталого сапожника, который вытянул ноги и закрыл глаза.

– Кое-что, но говорить об этом пока рано. – Все прояснится только за два-три дня до скачек, когда люди Фегана выпустят весь арсенал слухов, придуманный для любителей ипподрома.

– Керсал! – неожиданный вопль из клетки заставил вздрогнуть даже Мерги. Хемилон не выдержал и на диалекте грузчиков высказал птице все, что он думает об ее умственных способностях.

– Если бы так с самого начала учил ее, то она говорила бы не хуже меня, – засмеялся коротышка.

– Мне уже все равно, – сердито сказал Хемилон. – Больше я на нее не потрачу ни минуты.

– Да, с птичкой у нас не получилось, – признал лекарь. – Может выпустить ее? А то только ест да гадит.

– Ну, нет, – решительно возразил Тейрам. – Я к ней уже привык, да и убираю за ней тоже в основном я. Пусть останется, нас не объест.

– Как хочешь. Тогда хоть пусть говорит правду, а не прославляет разных мошенников.

Вилт подошел к клетке и постучал пальцем по ее прутьям:

– Слышишь, дармоед? Чтобы больше ни слова о Керсале. Керсал мошенник, а Феган обычный ублюдок. Слышишь, у-блю-док, ублюдок, ублюдок.

– Успокойся, Вилт, – произнес Мерги, придвигая к себе тарелку с нарезанным сыром. – Плевать на власть не лучше, чем мочиться против ветра. Результат один.

– Каждый день вспоминаю нашу голову, – обратился лекарь к друзьям. – Такие деньги потеряли.

– Кстати, из-за чего все-таки взбеленился маг в Допале? – вспомнил Тейрам. – И не надо нам рассказывать сказочку, которой ты потчевал Дунура.

– Хе-хе, пока этот ублюдок Феган дрых, я случайно наткнулся на завешанную тряпкой нишу в стене его спальни.

– Ты, случайно, не лунатик? – не выдержал Мерги.

– Нет, иначе бы не увидел нашу голову. Она лежала в каком-то хрустальном горшке.

– И что ты сделал? – свистящим голосом спросил Хемилон.

– Как и говорил раньше, ничего. От удивления чуть не упал, хорошо, что рядом подсвечник серебряный стоял, иначе бы растянулся на полу. Вот только подсвечник я не удержал и как назло, он упал прямо на горшок.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});