Непокорная (ЛП) - Шеферд / Шепард Майк

    – Получается, у вас будет целый час при нулевой гравитации, когда мы начнем приближаться к орбите Вардхейвена. Если считаете, что сможете выдержать два с лишним часа, можете объединиться с основной бригадой. Если хотите сэкономить час без нулевой гравитации и оставаться ближе к станции, оставайтесь пришвартованными к причалу, пока отходят и выстраиваются в линию лайнеры.

    – Мы так и сделаем, – тихо прозвучало в ответ.

    Крис держала свое подразделение вместе, в сторонке, не мешая крупным кораблям выстраиваться в линию, что оставило ее рядом с комлинком, когда следующий лайнер получил приказ.

    – Диспетчерская, я правильно понимаю, что вы отказываете в моем запросе на увеличение скорости для полета к точке прыжка Альфа?

    – Так точно, «Повелитель Плеяд». Вам, как и «Гордости Антареса» приказано держаться от станции не далее пятидесяти километров.

    – Вы собираетесь нас вообще отпускать?

    – Да.

    – И когда же?

    – Следите за передачами. Это открытый канал, а в системе враг.

    – Я так понимаю, поэтому вы хотите, чтобы мы молчали? У вас, вардхейвенцев, есть яйца, если думаете, что...

    – Хотите потерять лицензию на полет из-за того, что слишком много болтаете? – перебили капитана «Повелителя Плеяд».

    – Как будто у вас будет на это время. Ладно, замолкаю. И весьма рад с вами повидаться в последний раз.

    – Можем в него, как бы случайно, выстрелить? – поинтересовался Томми.

    – На борту полно гражданских, – заметила Пенни.

    – Можем его напугать, – предложил Фил. – Пролетим совсем рядом.

    Крис почти видела его дьявольскую улыбку.

    – Восьмая эскадрилья отправится в боевой вылет по моему приказу. Фил, постарайся не содрать краску с борта лайнеров, пока будем идти мимо. В любой другой день – пожалуйста, но не сегодня, поверь, на нашу долю достанется рыбка покрупнее.

    – Не знала, что ты веган, – сказала Хизер, но Фил уже пристроился между вторым и третьим лайнерами, только-только начавшими движение в очень медленном темпе.

    Восьмая эскадрилья заняла свое место между Вардхейвеном и оперативными группами «Горацио» и «Кастер». Обложенная почерневшим льдом, отражающим звезды, «Хэлси» выглядел смертельно опасным. Старичок «Кушинг» выглядел немного хуже, даже для своих немалых лет. Шесть приманок, наспех выкрашенных в черный цвет, выглядели не лучше груды металлолома, отлетевших с верфи какого-нибудь судоремонтного завода. Контейнеровозы сверкали своей оригинальной, бело-синей с примесью малиновой окраски, контрастирующей с зеленью прикрепленных контейнеров. Но они держались за кормой последнего корабля, как и ожидала Крис от команды капитана ван Хорна. Первые четыре корабля были полностью загружены. Последние два только наполовину. У Крис как-то не получилось спросить, что капитан задумал сделать с ними, но не сомневалась, что он нашел им хорошее применение.

    Каждые три-четыре минуты от станции отделялся очередной лайнер и отваливал, пристраиваясь за корму предыдущего пассажирского судна, как раз справа от кораблей Сантьяго и ван Хорна. Крис пока больше ничего не оставалось, кроме как наблюдать за происходящим. В первый же день в школе кандидатов в офицеры она узнала, что ждать и догонять – самый настоящий путь Космофлота.

    До контакта 7 часов 15 минут

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

    Когда впереди появилась круглая автомобильная стоянка около дома Нуу, Хонови сглотнул. Она была забита машинами.

    – Что они тут все делают?

    – Сегодня у твоей мамы еженедельная вечеринка с канастой, – сказал отец.

    – Но через несколько часов прибудут вражеские линкоры.

    – Что бы ни случилось, а мама с ее подружками вряд ли изменят свое расписание, но сегодня они не играют в канасту. На сегодня они договорились прятать содержимое музеев Вардхейвена. Ты ведь не хочешь, чтобы оккупанты захватили наши сокровища, сынок?

    – Никогда бы не подумал, что мама с подругами...

    – Сегодня многие люди нас удивляют. Но позвони Роуз и скажи ей, что пора уезжать. Посоветуйся с горничной сестры, она поможет. Если ты серьезно настроен на то, что нужно уносить ноги подальше, стой на своем, может быть, окажешься прав. Подозреваю, мамин клуб быстро распространит новость, кто-то даже может отправиться с ней.

    – Если будет время, – сказал Хонови.

    – Ты же знаешь свою сестру. Черт возьми, парень, я ненавижу, когда она вот так упорствует. Разве она не понимает, что за ее действия погибнет много людей? Не все они живут долгой, злобной жизнью, как мои деды.

    – Поверь, она знает, что делает.

    – Когда все это закончится, нужно отправить ее куда-нибудь, где она осознает ошибочность своего пути.

    Хонови посмотрел на еще одну припарковавшуюся машину.

    – Но сейчас, пап, ты разве не думаешь, что мы должны радоваться тому, что она пусть даже совершает ошибку, нежели обдумывает, правильно или неправильно поступает?

    – Хм-м, – только и сказал отец.

* * *

    – Сэр, нам нужно поторопиться.

    – Уже иду, – буркнул Эл Лонгнайф, поворачиваясь к своему убежищу спиной и направляясь к лифту. Он сделал все, чтобы сделать свою жизнь безопасной, а личность неприступной, и вот до чего докатился. Теперь все зависит от того, ошибется внучка или нет, что состряпает из брошенных кораблей, взятых на прокат яхт и прочей мелочи.

    – Очень плохое планирование, – буркнул он, входя в лифт.

    – Сэр? – Младший вице-президент, любезно предложивший отсидеться в своих охотничьих угодьях в южных горах, вопросительно посмотрел на Эла.

    – Ничего.

    На самом деле нарисовалась огромная проблема. Он позволил отцу играть в короля девяноста планет. Сын принял игру. И что это принесло самому Элу? Ничего. Ничего, что защитило бы его бизнес, его богатство от свалившихся на голову боевых кораблей. Ничто не может защитить башню, в которой он жил последнее время, от превращения в дымящиеся руины. Ничего, что может защитить его жизнь.

    Эл неуклюже устроился в высоком вездеходе, как раз годном, чтобы пробраться в непроходимую глушь. Когда вездеход тронулся с места и поехал вдоль пышного, обсаженного деревьями, бульвару прочь от башен Лонгнайф, он оглянулся. Эл всегда считал высокий цилиндр небоскреба салютом всему миру.