Реконструктор - Дмитрий Кружевский

– Как хоть себя чувствуешь? – неожиданно поинтересовался Кутесов.

– Как всяческая нормальная отбивная, – попытался пошутить Ратный, улыбнувшись.

– Оно и заметно, – буркнул генерал, откидывая докуренную до половины палочку и спускаясь с широкого крыльца. – Ладно, господин Эйтан, пойдемте, машина ждет, а то ваша нареченная уже заждалась.

– С ней все в порядке? – с беспокойством спросил Сергей, спускаясь следом.

– Все нормально. Кстати, за то, что я здесь, надо благодарить именно ее. Пока вас везли в отделение, она сбежала из дома и, добравшись до завода, подняла бучу.

– Так дома же телефон есть.

– Господин Эйтан! – генерал вздохнул. – Порой я удивляюсь вашей наивности. Садитесь. – Он распахнул дверь паромобиля и, дождавшись, пока землянин устроится внутри, уселся сам.

Ехали молча. Машина неторопливо петляла по узким улочкам Тала, изредка с трудом разъезжаясь со встречными паромобилями. Сергей смотрел в окно, невольно вспоминая улицы родного города и небо, которое заполняли различные транспортные средства от легких гравиков до тяжелых грузовых глайдеров. В этом мире, несмотря на довольно развитую технологию производства паровых двигателей, паромобили так и не получили достаточного распространения в повседневной жизни. Дорогие в производстве, капризные в обслуживании и довольно громоздкие на вид, эти обычно шестиколесные агрегаты являлись привилегией обеспеченных людей. Основным транспортно-тягловым средством здесь до сих пор служили животные, похожие на земных лошадей, но отличавшиеся от них наличием небольших рогов и довольно длинной густой шерстью.

Что интересно, до первой войны с Геранией правительство Руссарии пыталось внедрить в сельское хозяйство трактора и грузовые машины. Надеясь на значительное увеличение производства, оно практически бесплатно поставляло их крестьянам, но, к сожалению, эта идея провалилась. Сказалась неподготовленность людей к подобным новшествам, нехватка специалистов на местах – порой машины просто некому было отремонтировать, плохая обеспеченность запасными частями и их дороговизна в обслуживании. Обычному крестьянину намного дешевле и проще было купить новую лошадь, чем отремонтировать вышедшую из строя машину. В результате большинство из грузовиков и тракторов ржавело вдоль колхозных полей, как молчаливое напоминание о неудачной механизации села и бесполезно потраченных бюджетных средствах.

– С вами действительно все в порядке, господин Эйтан? – вывел Сергея из задумчивости голос генерала. – Может, заедем к доктору?

Землянин отрицательно покачал головой.

– Лучше домой, там и стены помогают – отлежусь, а врача Тей к нам вызовет.

– Ну, смотрите сами… – Кутесов отвернулся.

Ратный вздохнул и, взглянув на хмурого генерала, спросил:

– Можно два вопроса?

– Спрашивайте, полковник.

– Почему меня арестовали и кто за этим стоит?

Генерал долго молчал, затем полез в карман кителя и достал оттуда коробку с аромами. Сунул одну палочку в рот, но зажигать не стал, а, растерянно пожевав ее кончик, выкинул в приоткрытое окно.

– В принципе, думаю, вы это и так уже поняли, – наконец уклончиво ответил он. – Увы, господин Эйтан, ваше личное дело оставляет много вопросов, и кое-кто не против этой ситуацией воспользоваться, – поверьте, врагов у вас хватает.

– Я это понимаю, – кивнул Сергей и, пристально посмотрев на генерала, спросил: – Скажите, вы тоже считаете, что я не тот, за кого себя выдаю?

Губы генерала тронула легкая улыбка:

– Знаете, полковник, давайте начистоту. Человек вы действительно странный и немного необычный, но, пока вы служите на благо моей родины, пока вы приносите ей неоценимую помощь, мне наплевать, кто вы на самом деле. Эйтан или не Эйтан, да будьте вы хоть посланник самого Темного – мне все равно. Так что продолжайте в том же духе, а я постараюсь, чтобы ни у кого больше не возникало ненужных вопросов. Вам понятно?

– Да, – кивнул Сергей и подумал: «В любом случае мне ничего другого не остается».

Ладислав захлопнул крышку кожуха двигателя и, вытерев руки ветошью, принялся неторопливо собирать разложенный у колес биплана инструмент. Поломка оказалась не столь серьезной – всего лишь лопнул закрепляющий хомут, из-за чего соскочила трубка подачи топлива. Тем не менее внезапно заглохший движок добавил ему в шевелюру с десяток седых волосков. Хорошо еще, что это произошло над самым аэродромом при заходе на посадку, не то последствия могли быть куда хуже. В училище их обучали планировать с выключенными двигателями, но лично для него эти занятия были не самыми приятными. Однако именно эти навыки помогли ему посадить хрупкую машину, практически не повредив ее, – сломанная стойка шасси и разрыв обшивки крыла были сущими мелочами.

– Эй, смотрите, птичка опять заболела!

– Наверное, во время полета проглотила крупную мушку и поперхнулась.

– Не, ребят, у нее же ножка болит, вот он ей припарки и делает…

Ладислав покосился на проходивших мимо аэронавтов, направлявшихся в сторону ангаров и специально громко обсуждающих все недостатки «хлипких летающих несуразностей», но промолчал, продолжая собирать инструмент. Несмотря на то что крыланы уже много раз доказывали свою эффективность в бою, это не уменьшило пренебрежительного к ним отношения, особенно со стороны экипажей аэростатов. А может, успехи авиаторов вызывали черную зависть аэронавтов? Летающие на дирижаблях издавна относили себя к элите вооруженных сил, они не спешили разделять свою славу с новоявленными конкурентами, и большинство из них не упускало возможности высмеять авиаторов. Причем больше всего доставалось бывшим коллегам, которые в среде аэронавтов считались чуть ли не предателями, – по крайней мере, так было в их аэроотряде.

Поначалу это несколько нервировало Ладислава, но через некоторое время он перестал обращать внимание на все эти поддевки, тем более что командир авиагруппы строго наказывал за каждый конфликт с «мягкобрюхими». И все же стычки среди рядового состава нет-нет да случались. Ладиславу даже разок пришлось посидеть на «дисциплине» за драку, которая, надо признать, случилась по его вине – не выдержал, когда один из матросов бомбовоза попытался нарисовать на фюзеляже его машины похабный рисунок. Морду он тогда парню разукрасил от души. Думал даже, что отдадут под трибунал, но, к счастью, все обошлось недельным арестом.

В общем же, служба ему нравилась. Теперь уже и не верилось, что еще несколько лет назад он даже мечтать не смел о небе, однако судьба распорядилась по-другому. Вместо того чтобы стать артиллеристом, ему пришлось стать одним из первых летчиков, получив в свои руки легкую, надежную и стремительную машину. И пусть аэронавты кичатся превосходством своих аэростатов в размерах и огневой мощи, он не понаслышке знает, как на самом деле беспомощны эти гиганты перед его вертким «эстом». Да и не понять, не почувствовать им в своих неспешно ползающих по небу громадинах того пьянящего ощущения полета, скорости и какой-то безграничной свободы, что ощущает он, Ладислав, поднимая в небо свой небольшой крылан.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});