Ведьма полесская - Виталий Кулик

Прохор перевёл дух и с облегчением ответил:

— Не, чего мне её бояться? Нехай она боится. — Он сильно нервничал, что Семён Игнатьевич догадается о его терзаниях по Янинке и будет корить за это.

А пан Хилькевич лишь подозрительно прищурился и как бы сам себе промолвил:

— Там и девка ещё есть…

Прохор промолчал, а Семён Игнатьевич больше и не затрагивал эту тему. Мало того, так никогда и не настаивал на том, чтобы поохотиться у Гайстрова болота. Дичи-то там даже побольше водится, чем в других местах.

Прошло весёлое Рождество; жутким волчьим воем отметилась Филипповка; оттрещали крещенские морозы. Худо-бедно, но встретили и Масленицу.

Всё это время Прохор стойко держался и всячески отгонял от себя думы о Янинке. Но противиться этому с каждым днём становилось всё трудней и трудней.

Марылька была на сносях и вот-вот должна разрешиться. Но радость скорого материнства омрачалась тревогой за Прохора. Она всё чаще замечала в муже подозрительную задумчивость. В такие моменты, незаметно наблюдая за Прохором, в её глазах появлялся странный холодный блеск. В сердце будущей матери всё это время не угасала отравляющая ревность.

Однажды, сидя перед растопленной печкой и в задумчивости воззрившись на пылающий огонь, Прохор вдруг почувствовал на себе пристальный взгляд. Пробудившись от тайных думок, он резко повернул голову, и его взгляд столкнулся с Марылькиным. Такого странного выражения на лице женки он ещё не видел: взор обычно тихой и застенчивой Марыльки теперь глядел гневно и ревниво! А может быть, Прохору так показалось?! Но нет, не показалось! И неверного в мыслях мужа обдало жаром: «Всё, догадалась! Вот черт, даже мысли о другой не могу скрыть! А что уж говорить об остальном…»

— Думаю вот… как сев провести. Время уж скоро подоспеет… Какие земли под что пустить… — в смятении начал оправдываться Прохор.

В ответ — тяжёлое молчание.

«Точно догадалась! Но откуда?! Может, во сне имя Янинки назвал?» — подумал Прохор и, не найдя ответа, вышел прочь из хаты. Втайне он надеялся, что с рождением дитяти всё переменится к лучшему.

И вот земля сбросила с себя последние клочья отслужившей снежной шубы. Хотя мощные и буйные потоки талой воды и теряли уже свой напор, превращаясь в бойко урчащие ручьи, но для всего Полесья это была самая тревожная пора. Взыгравшая Припять накрыла крыльями разливов обширные пространства. В такие времена на многих хуторах, в деревнях и селах незаменимым средством передвижения были челны. Многие, кому не повезло, и в чьи хаты незваным гостем вполз паводок, спасались на взгорках и возвышенностях: ставили курени, сгоняли скотину и уж в который раз ждали милости от матушки-природы.

Черемшицы, обосновавшиеся на возвышенном берегу речушки, вода почти не затронула. Только лишь несколько крайних хлевов подмочило паводком. Поглядывая на водные разливы, Прохора одолевала тревога. Сильная тревога! И не за подтопленные хлевы, не за смытые озимые! Его тревожила судьба обитателей лесной избушки. То, что там полно воды, он знал наверняка, но ничем помочь не мог. Но даже если бы и была у него возможность помочь, то понятно, что старуха этой помощи век не дождалась бы. «По мне так нехай бы и утонула!» — размышлял Прохор.

Дни становились заметно длиннее, и весна уверенно брала своё! С каждым днём земля становилась суше, красочнее и живее; с каждым днём теплый воздух всё больше звенел от переклички перелётных птиц: всякая пичужка с радостью оповещала, что она жива и ищет пару. И везде слышались разные по звучанию, но одинаковые по значению звуки, ликующие и славящие жизнь. Многоголосье природных певцов поражало слух! Каких только не услышишь звуков! Начиная от тончайших дискантов пигалиц и сверчков и заканчивая басовитым и трубным криком крупных птиц, полнилась округа. А вот зверь молчал, он свои свадьбы отгулял значительно раньше.

Откликнулось на весенний зов природы и сердце Прохора! Откликнулось, не посоветовавшись ни с рассудком, ни с благопристойностью: ему, как говорится, не прикажешь! В буйстве весенних чувств сердце парня временами заходилось в трепетном беспокойстве. Оно рвалось к старой берёзе…

Мысли о Янинке уже полновластно владели всей сущностью Прохора. Марылька, конечно же, не знала достоверно причину его тоски и странной скрытности, но женское сердце не обманешь: оно чувствовало соперницу. Замкнутость Прохора часто являлась причиной ссор и размолвок. Так продолжаться больше не могло! «Надо что-то делать!» — решился Прохор и в первый же весенний объезд угодий свернул на дорогу со старой берёзой у обочины. Только на этот раз он намеренно направил Орлика по этой дороге.

Но не оправдались его надежды случайно встретить Янинку. Ни в этот раз, ни в следующий. Напрасно кружил он по окрестным лесам, напрасно напрягал зрение, надеясь разглядеть вдалеке девичью фигуру. Но в жизни людской есть такое простое, но мудрое выражение: «Ищущий да обрящет», и на четвёртый раз судьба всё же покорилась воле человека…

Янинка еле пережила суровую зимнюю пору. Она стойко переносила полуголодное существование, когда пустому урчанию в животе вторили такие же голодные завывания волков и протяжные стоны беснующихся вьюг. Но это было ничто по сравнению с муками душевными. С женитьбой Прохора одним махом рухнули все её мечты, и никакие заклятия и привороты не смогли дать Янинке хотя бы искорку надежды на счастье.

Серафима тоже никак не могла взять в толк, почему так непредсказуемо действует всё её колдовство.

— Кажись, оберег заговоренный отводит всю силу заклятий… — неуверенно предполагала она. — Словно на стену натыкается, словно другая сила противостоит нам, — говорила она Янинке, а сама с тревогой ещё и домысливала: «Неужто его это дух? Непохоже! Ох, объявилась, кажись, на мою голову ещё одна… и понять неможно, откудова силища такая исходит! А может, Янина втихаря что вытворяет?» — И подозрительно глянув на дочку, Хима с раздражением рассуждала: «Эта упрямая овца может! С неё станется!»

А Янинка проклинала свою судьбу, так жестоко насмехавшуюся над ней. Уж лучше бы вообще не было той первой встречи!

Когда Прохору кричали «горько», то нестерпимо горько было Янинке. Огнём жгла обида. И хотя между ними совершенно ничего не было, кроме единственного уговора о встрече, но девушка чувствовала себя обманутой и брошенной. Её воображение так красочно разрисовало в розовых тонах будущее, что Янинка уже и сама этому верила. Слишком рано юная и наивная девица уверовала в лёгкую победу!

Странно порой в жизни случается: любимый человек оказывается обманщиком и пройдохой, а чувства к нему становятся ещё сильнее. Вот то же и с Янинкой. Её воображение представляло благородного витязя, а тут — прохвост! Назначил свидание, а сам взял да и женился на другой. Казалось бы, плюнуть и забыть, ан нет — ещё больше захотелось кинуться к обманщику в объятия. «Эх, Янинка, накручиваешь ты сама себя!» — горько усмехалась девушка и, вопреки таким мыслям, всю прошлую осень напрасно наведывалась к старой берёзе…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});