Нож в спину. История предательства - Леонид Млечин

После успешной бомбардировки авиацией союзников ракетных площадок в Пенемюнде 18 августа 1943 года Шпеер решил убрать производство ракет под землю. Министр договорился с Гиммлером, что эту задачу возьмет на себя административно-хозяйственное управление СС, располагавшее огромными трудовыми ресурсами — в концлагерях.

Выбрали Тюрингию, землю в глубине Германии. Здесь сосредоточили предприятия военного значения, потому что до этого района авиации союзников было трудновато долететь. В частности, в городе Йене находилось производство Карла Цейсса, важнейшего поставщика вермахта.

В Тюрингии и устроили подземное производство первых в мире ракетных истребителей и первых баллистических ракет. Руководство работами взял на себя начальник строительного отдела главного административно-хозяйственного управления СС группенфюрер Ханс Каммлер (специалист по оснащению концлагерей газовыми камерами и крематориями).

Группенфюрер СС Каммлер получил заключенных из Бухенвальда. Производственное задание — двенадцать тысяч ракет Фау-2. Примеру ракетчиков последовали авиастроители. Заместитель министра авиации Эрхард Мильх договорился с Хансом Каммлером о том, что в подземных тоннелях будут производить еще и ракетный истребитель «Мессершмитт-262».

Это была перспективная разработка. После войны немецкие конструкторы обвиняли Гитлера и Геринга в том, что они лишили страну чудо-оружия, которое спасло бы немцев от бомбежек. Это миф: министерство авиации делало все, что могло, для запуска реактивного истребителя в серию. Но экономике Германии эта задача оказалась не под силу.

Эрхард Мильх, отвечавший за авиапроизводство, объяснил своим подчиненным:

— Делайте то, что вы должны делать, и убирайте всех, кто вам мешает. Не спрашивайте, разрешено это или не разрешено. Для нас ничто не существует, кроме поставленной перед нами задачи. В этом смысле мы фанатики. Господа, закон для нас не существует. Если пленный или заключенный отказывается работать, я прикажу его повесить — прямо на заводе. Это даст эффект.

Отделение Бухенвальда, созданное для производства Фау-2, — одно из самых страшных мест на земле. Жилье для рабочих не строили. Каждый четвертый был из Советского Союза. Они спали в тоннелях, на свет их выводили раз в неделю. Каждый день умирало человек сто. Из шестидесяти тысяч заключенных, которые работали под землей, треть погибла. Министра вооружений Шпеера эти цифры не интересовали. Он выразил «наивысшую признательность» группенфюреру СС Хансу Каммлеру…

История с татуировками

Комендант Бухенвальда Карл Кох повторял:

— В моем лагере есть только здоровые и мертвые.

Лагерные врачи отвечали за здоровье служащих администрации и охраны. Они же должны были следить за соблюдением санитарных норм — чтобы не было эпидемий. Но лагерные условия были таковы, что в конце 1938 года в Бухенвальде вспыхнула эпидемия тифа. На следующий год началась эпидемия дизентерии.

Каждый четвертый в лагере у Коха страдал открытой формой туберкулеза. Заразившихся тифом и туберкулезом признавали бесполезными, актировали и уничтожали. Во-первых, считали это самым надежным методом борьбы с эпидемией. Во-вторых, избавляли себя от необходимости лечить больных. Им делали укол фенола прямо в сердце. Лагерные врачи работали, как на конвейере. Устраивали нечто вроде соревнования — кто сделает больше уколов. Ударники успевали убить троих в минуту.

Гитлер критиковал военную медицину за неспособность спасти раненых солдат вермахта и вернуть их в строй. Рейхсфюрер СС Гиммлер решил отличиться. Поручил подчиненным ему лагерным медикам найти пути восстановления боеспособности тех, кто получил ранение в бою. Подопытных кроликов, то есть заключенных, в распоряжении эсэсовских врачей в Бухенвальде было больше чем достаточно.

Медицинские эксперименты в лагере заинтересовали и фармацевтические компании. Прежде всего исследования, связанные с эпидемиями тифа, паратифа, холеры, дифтерии, желтой лихорадки. В Бухенвальде в блоке № 46 Институт гигиены войск СС проводил опыты с сыпным тифом. Заключенные, на которых ставились эксперименты, умирали. Если кто-то выживал, его убивали, чтобы сделать вскрытие и обогатить науку.

Эсэсовские патологоанатомы выламывали у трупов золотые зубы, если таковые были. Экономический отдел лагерной администрации отвечал за сдачу золотых коронок и мостов, которые извлекались из трупов заключенных в соответствии с приказом Гиммлера от сентября 1940 года. Главное административно-хозяйственное управление информировало комендантов лагерей, что возвращение золотых коронок семьям умерших узников строжайше запрещено. Концлагеря сдавали золото дважды в год: 1 апреля и 1 октября. В апреле 1944 года Бухенвальд сдал 383 грамма золота.

Патологоанатомы отделяли головы, высушивали их и превращали в экспонаты. Что было особенностью Бухенвальда — срезали участки кожи с татуировкой. В лагере ходили слухи, что Эльза Кох ищет узников с красивой татуировкой. Потом муж включал их в список на уничтожение. А ее любовник — лагерный врач — в медпункте сначала умерщвлял узника, а потом срезал кусок кожи с понравившейся ей татуировкой.

Гауптштурмфюрер СС Вальдемар Ховен дольше всех проработал в медсанчасти Бухенвальда. Он родился во Фрайбурге, в шестнадцать лет уехал в Швецию, затем перебрался в Соединенные Штаты. Некоторое время работал в Голливуде. Но не в кино, а в местном санатории. В начале тридцатых жил в Париже, потом вернулся на родину. В 1933 году его приняли в СС. В тридцать пятом он поступил на медицинский факультет Фрайбургского университета. В октябре тридцать девятого сдал экзамены и был направлен в Бухенвальд.

Лагерный врач участвовал в медицинских экспериментах, убивал больных и ослабевших узников. Но делал это не по злобности характера, а исключительно по долгу службы. Вальдемар Ховен был не нацистом-фанатиком, а приспособленцем. Охотно брал взятки: если узнику было что ему предложить, не отказывал в помощи, давал лекарство.

Кожей с татуировкой интересовался и другой лагерный врач — доктор Ханс Мюллер. А его коллега Эрих Вагнер вообще взялся исполнить партийное поручение: доказать уголовный характер и криминальное поведение заключенных концлагерей. Татуировки были доказательством их принадлежности к преступному миру, поэтому медики-эсэсовцы прочесывали лагерь в поисках заключенных с татуировками.

Сначала их фотографировали. Потом уничтожали. Проводили вскрытие и сдирали кожу. Наиболее интересные коллекции содранной с людей кожи пересылались в Берлин главному врачу концлагерей. «Излишки» содранной кожи использовалась для того, чтобы порадовать жену коменданта Ильзу Кох, которой очень нравились такие подарки. Для нее делали сумочки, книжные переплеты, портсигары…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});