Пророк - Анатолий Юркин

— Чем же провинился жующий человек?

— Он был изгнан из Язочи за многие провинности.

— Например? — подключился Вернорук, готовый принять на себя недовольство собеседника.

— Список прегрешений отлученного велик. Изгнанник усомнился в достоинствах свитков. Невиданное кощунство! Нет, не было и не будет более удобного материала для письма, чем свиток.

Вернорук и Лориан переглянулись. «Обязательно придумаем что-нибудь получше свитков из озерного камыша», — сказали их озорные глаза.

— Затем наказанный вздумал поспорить с самим Щедрило по поводу…

Лориан перестал, слушать надменного гостя. Итак, он на один шаг от желанной цели. Он рвался в Язочу с тем, чтобы выполнить наказ шамана, но, оказывается, наказ давно исполнен. Требование претворено в жизнь через изобретение лорибуки, которую Фаддий распространил по Восточной Ойкумене. Не случится ли так и с отцовским требованием найти Страну Живых Зверей? Не опередит ли его Иго? Имеет ли значение то, что Лориан может оказаться не первым?

Подводя итог краткой беседе, речевик сделал Лориану предложение посетить Язочу.

— Если ты подаришь самокаты нашим управителям Барбо и Позвонозе, тебе разрешат пожить на холмах Язочи.

— Я подумаю над твоим предложением, — не теряя достоинства, ответил Лориан.

Он долго бродил под Оплотом после беседы с рече-виком. Лориан шел вдоль стены, обрывая ломкие ветки повителя и задевая крепким плечом о сырые камни. Жизнь среди челов обещала меньше открытий и приключений, чем ему выпало среди кочевников и веков. Лориан принял решение продолжить путешествие на запад. Он нашел Вернорука и, крепко обняв молодого века, передоверил другу волшебный перстень. Вернорук остался помогать трудолюбивому племени. Колесо у одного из самокатов виляло, но времени для починки не было. Носильщики из свиты речевика Герко разобрали самокаты на части и взвалили их на натруженные плечи.

Лориан двинулся пешком в сопровождении безымянного конана, который был телохранителем у грамотея из Язочи.

На расстоянии одного дневного перехода до деревни грамотных, остановившись на берегу небольшой реки, пророк сложил из прибрежных камней короткую невысокую стену. Маленький памятник был актом прощания с огромным Оплотом.

ТРИ СОСНЫ

На рассвете Лориан вышел к трем горам, очерчивающим невидимые границы деревни грамотных, окруженной бесконечной степью Заоплотья. Управителями Трехгорья были два молодых мастера магии письменного слова. Лориан узнал, что их звали Барбо и Позвоноза, но подлинную власть здесь осуществлял таинственный Щедрило, основатель Язочи. Владычество Щедрило над Язочей внешне ни в чем не проявлялось. Многие жили годами и в глаза не видели главного речевика. Не попав в Язочу, невозможно было узнать о существовании страшного горбуна Щедрило, неведомо откуда пришедшего и поселившегося внутри высокой Черной горы. По рассказам старожилов, он незадолго до начала сезона дождей любил поливать восточный склон горючей жидкостью, чтобы потом молнии воспламенили траву и кустарники. После того, как бурными ручьями ливни размывали золу и пепел, склон долго не зарастал травой. По цвету выжженного склона обитатели деревни назьшали большую из трех возвышенностей Черной горой. На ее круглой вершине в беспорядке лежали груды обтесанных прямоугольников из гранита, вросшие в землю, и разрозненные куски колонн. Во второй половине дня Черная гора бросала тень на озерный берег, поросший кустарником. Для жителей Язочи, боявшихся горбатого колдуна больше камышовой нечисти, солнце всегда заходило за Черной горой, словно утаскивалось Щедрило в таинственную нору. Быстрым шагом приближаясь к сопке Букопа, Лориан радовался лучам утреннего солнца.

Бирюзовое озеро блестело как зеркало. Среди трех высоких сосен самая старая и толстая сосна была громо-боем. По черным отметинам можно было догадаться, что в нее постоянно ударяли молнии, но дерево продолжало жить. Взойдя на вершину Букопы, Лориан не сдержал восхищения перед открывшимся видом. Изучая новую местность, покрытую, словно свиток, перекрещивающимися иероглифами узких тропок, раскопами и отвалами, он зажмурился от удовольствия.

На вершине Букопы он и повстречался с двумя полновластными правителями Язочи. Лориан с удивлением обнаружил, что они его ровесники! Поджидая Лориана в тени громобоя, на корточках сидели Барбо и Позвоноза. Оба были одеты в Длинные хламиды из лона, окрашенного в темный цвет. У обоих через левое плечо, как и у каждого мужчины Язочи, на перевязи висел деревянный футляр, содержащий свиток. Такой футляр не мешал движениям и ходьбе. Увидев крохотные размеры футляров, Лориан понял, что ценность свитка не в размерах. Перевязь у обоих затейливо украшена фигурками насекомых. Сложив на коленях безжизненно тонкие белые руки и приподняв костлявые плечи, Барбо и Позвоноза в чинном молчании поджидали гостя. Безволосые колени выглядывали из высоко разрезанных пол нелепого одеяния.

Когда Лориан, поздоровавшись, сел на корточки и наклонился вперед для приветствия, они начали задавать вопросы, интересуясь прошлым новичка, пришедшего издалека. Смахнув с бледного лица упавшую сверху сухую иголку, Позвоноза сказал:

— Люди на Ойкумене поклоняются разным богам. Никто никому ничего не навязывает. Хотя здравый рассудок подсказывает, что в Язоче нужно благоговеть перед божеством письменности. Наш учитель привил жителям Язочи веру в Достика.

Направив на гостя выжидательный взгляд, он замолчал.

— Я почитаю Ондрона. Мой Бог одобряет чистоту мыслей и поступков, — коротко ответил Лориан, посмотрев собеседнику в глаза.

— Прошел ли ты долгий путь к Ондрону или почитать божество, спасшее человечество от Занавеса Вселенной, тебя научили родители? — вкрадчивым голосом осведомился Барбо, прислонившись спиной к шершавой коре сосны.

Оставаясь на корточках, Лориан перенес тяжесть тела на левое колено.

— Мои родители поклонялись Большой Рыбе. Я уважаю божественную покровительницу родителей и часто обращаюсь к ней за помощью. Но после ухода из родного племени я долго жил среди кочевников и узнал силу Орохана и Яр-Ярика. — Наблюдая за глазами собеседников, Лориан понимал, что они не впервые слышат имена этих богов. — Под Огромным Оплотом мне рассказали о Стеносоздателе — благородном и сильном божестве племени веков.

— Никто из них не стал твоим богом, чужеземец? — спросил Позвоноза.

— Если бы я не почитал Ондрона, мне пришлось бы менять богов в странствиях по Ойкумене.

Речевики согласно закивали головами. Облако длинных курчавых волос окутывало лицо, шею Позвонозы, скрывало гладко выбритый подбородок и ниспадало на сгорбленные плечи. У Барбо узкий череп с остатками волос над отвислыми мясистыми ушами был продолжением тонкой шеи, а руки, лишенные мышц, беспрестанно поигрывали треугольной палочкой для письма. Палочка была выстругана из плотного дерева в виде насекомого, в угрожающей позе вставшего на задние лапки.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});