Малое прекрасно. Экономика для человека. Карта для заблудившихся. - Эрнст Шумахер

Другие же, старательно изучив проблему, скажут: «Образование — не больше и не меньше, как обеспечение благоприятных условий. Учитель, наподобие хорошего садовника, подготавливает здоровую, плодородную почву, где молодое растение сможет пустить крепкие корни, через которые будет извлекать необходимые для жизни вещества. Юное растение развивается по своим законам, столь тонким и сложным, что не поддаются человеческому воображению. Дайте растению полную свободу брать из почвы нужные вещества, и оно разовьется в полную мощь». Другими словами, для обучения в этом случае нужны не дисциплина и послушание, а свобода, полная и неограниченная свобода.

Если правы первые, и дисциплина и послушание — это хорошо, тогда по законам логики, чем больше хорошего, тем лучше. И было бы просто великолепно, если бы дисциплина и послушание стали идеальными… и школа превратилась в тюрьму.

Вторые, в свою очередь, утверждают, что свобода — это хорошо. И опять же по принципу «чем больше хорошего, тем лучше», идеальный вариант для обучения — это полнейшая свобода. Тогда школа станет джунглями или даже психиатрической лечебницей.

Свобода и дисциплина (послушание) здесь — пара противоположностей. И никаких компромиссов. Или «делай, что хочешь», или «делай, что говорят».

Логика здесь не помощник, так как по правилам логики если верно А, то противоположное этому (-А) не может быть верно в одно и то же время. Также логика утверждает, что если это хорошо, то чем больше этого хорошего, тем лучше. Проблема с обучением — одна из типичных и фундаментальных проблем, которые я называю расходящимися. Такие проблемы не поддаются обычной прямолинейной логике, они демонстрируют нам, что жизнь выходит далеко за рамки логики.

Проблема «какой метод обучения лучше» являет собой расходящуюся проблему в чистом виде. Решения проблемы расходятся, и чем более логичны и обоснованы эти решения, тем больше расхождение между ними. «Свобода» или же «дисциплина и послушание»? Выхода из этого противостояния нет. Но как же получается, что одним учителям обучение детей удается лучше, чем другим? Можно спросить у них самих. Но если с ними поделиться нашими философскими изысканиями, столь разумный, казалось бы, подход может вызвать раздражение. Возможно, они прервут нас: «Послушайте, это для меня слишком сложно. Поймите одну простую вещь: этих маленьких сорванцов нужно просто полюбить». Любовь, сочувствие, соучастие, понимание, сострадание — это качества высшего порядка, более высокого, чем тот, который нужен для установления дисциплины или свободы. Для пробуждения высших качеств, которые бы служили человеку постоянно, а не от случая к случаю, нужен высокий уровень осознанности, и именно это отличает талантливого учителя.

Классическим примером расходящейся проблемы является не только обучение, но и, безусловно, политика, где «свобода» и «равенство» — самая часто встречающаяся пара противоположностей, что на самом деле значит свобода или равенство. Стоит все пустить на самотек, и сильный процветает, а слабый страдает; здесь нет и намека на равенство. С другой стороны, установление равенства означает ограничение свободы — да, это так, пока не вмешаются силы высшего порядка.

Не знаю, кто придумал девиз французской революции[220], но в любом случае это был удивительно проницательный человек. К паре логически непримиримых противоположностей Свобода (Liberte) и Равенство (Egalite) он добавил третий фактор — Братство (Fraternite), силу высшего порядка. Как отличить ее от двух других? Свободу или равенство можно установить насильно в законодательном порядке, но братство — человеческое качество, неподвластное государству и церкви, им невозможно манипулировать. Его можно достичь строго индивидуально путем напряжения и мобилизации собственных высших качеств и сил, одним словом, для этого нужно измениться внутренне в лучшую сторону. «Как же заставить людей меняться в лучшую сторону?» Подобный вопрос звучит столь часто, что становится ясно: суть вопроса постоянно теряется из виду. Заставить людей стать лучше значит манипулировать ими, манипуляция же относится к тому уровню, где существуют противоположности, примирить которые невозможно.

Итак, мы поняли, что существует два разных вида проблем, которые могут встречаться на нашем жизненном пути: «сходящиеся» и «расходящиеся». В этой связи возникают интересные вопросы:

Как распознать, к какому виду относится та или иная проблема?

В чем различие этих видов?

Что является решением для проблем каждого из видов?

Существует ли «прогресс»?

Можно ли решения накапливать и передавать будущим поколениям?

Пытаясь разобраться в этих вопросах, мы неизбежно углубляемся в дальнейшие размышления.

Начнем с вопроса о распознавании вида проблемы. Как мы уже упоминали, если проблема сходящаяся, то предлагаемые решения постепенно сходятся, становятся все более точными, и в конце концов они могут быть записаны в виде инструкции.

Как только решение найдено, проблема более не представляет интерес: решенная проблема — мертвая проблема. Чтобы претворить решение проблемы в жизнь, не требуются высшие качества и способности — задача решена, и работа сделана. Кто бы ни пользовался в дальнейшем этим решением, он может оставаться относительно пассивным, всего лишь принимая готовое решение и не тратя на него никаких усилий. Сходящиеся проблемы относятся к неодушевленной стороне Вселенной, где манипуляция не встречает никаких препятствий и где человек — «хозяин и повелитель», так как тонкие высшие силы, к которым мы отнесли жизнь, сознание и осознанность, не осложняют ситуацию своим присутствием. Но там, где серьезно замешаны высшие силы, проблема перестает быть сходящейся. Можно сказать, что проблема сходится в том случае, если нет жизни, сознания и осознанности. Такие проблемы могут возникать в областях естественных наук: физики, химии, астрономии, а также в таких абстрактных науках, как геометрия и математика, или играх типа шахмат.

Но если в проблему вовлечены высшие Уровни Бытия, она становится расходящейся, так как в ней участвуют, может быть, почти незаметно, свобода и внутренний опыт. Такие проблемы заключают в себе наиболее универсальные противоположности, составляющие суть Жизни: рост и разрушение. Рост процветает в условиях свободы (я имею в виду здоровый рост; патологический рост — это на самом деле одна из форм разрушения), тогда как силы разрушения и распада можно сдержать только некоторым порядком. Эти основные пары противоположностей —

Рост или же Разрушение и

Свобода или же Порядок

можно наблюдать везде, где есть жизнь, сознание и осознанность. Как мы уже поняли, именно противоположности создают расходящуюся проблему, тогда как в отсутствии таких фундаментальных противоположностей проблема непременно сходится.

Современную методологию решения проблем можно смело сравнить с «лабораторным подходом», суть которого в том, чтобы устранить все не поддающиеся контролю и точным измерениям факторы. То, что остается после такой чистки, уже трудно назвать жизнью со всей ее неопределенностью; оставшееся скорее напоминает изолированную систему в стерильных условиях, где все проблемы сходятся, а значит, в принципе, поддаются решению. Решение сходящихся проблем доказывает что-то в этой изолированной системе, но это доказательство никоим образом не распространяется за ее пределы.

Решить проблему — значит убить проблему. Можно спокойно «убивать» сходящиеся проблемы, ведь они относятся к «неодушевленному» Уровню Бытия без жизни, сознания и осознанности. Но можно и нужно ли «убивать» расходящиеся проблемы? (Слова «окончательное решение» для людей моего поколения все еще имеют ужасный смысл.)

Расходящуюся проблему невозможно убить, так как она не поддается решению в виде пошаговой инструкции. Однако можно стать выше расходящейся проблемы. Свобода и порядок — противоположности только на уровне обыденной жизни, но на более высоком уровне, где человек, обладая должной осознанностью, становится Человеком, они перестают быть противоположностями. И тогда высшие силы: любовь, сострадание, понимание и сочувствие не просто просыпаются время от времени, как это происходит на низших уровнях, а становятся мощной постоянной силой. Противоположности мирно сосуществуют вместе, словно лев и ягненок с известного изображения святого Джерома (который собой являет «высший уровень») руки Альбрехта Дюрера.

Почему же при вмешательстве «высших сил» противоположности перестают быть таковыми? Почему свобода и равенство в присутствии братства прекращают вражду и подают друг другу руку дружбы? С точки зрения логики на эти вопросы ответов не существует. Это вопросы экзистенциальные. Экзистенциализм же требует, как отмечалось[221], чтобы внутреннее переживание принимали как доказательство. Это предполагает, что нет доказательства без личного внутреннего опыта. То, что противоположности преодолеваются, когда вмешиваются «высшие силы», такие как любовь и сострадание, не докажешь логикой— это необходимо испытать своим существом (слово «экзистенциализм» идет от «экзистенции», то есть существования). Возьмем семью с четырьмя детьми: двумя старшими сыновьями и двумя младшими дочерями, где царят свободные порядки. Однако же эта свобода не уничтожает равенства среди членов семьи, ведь братство не позволяет старшим братьям пользоваться тем, что они сильнее. Очень важно осознать сосуществование этих противоположностей. Наш логический ум их не очень-то жалует; он привык работать по принципам компьютера: «или-или» либо «да-нет». Поэтому наш ум всегда пытается выбрать из пары противоположностей что-нибудь одно, что еще дальше уводит от реальности и ведет к полной утрате сути вещей. Тогда ум, часто совершенно незаметно для себя, обращается к другой противоположности. Он мечется из крайности в крайность, словно маятник; и в каждой крайней точке ему кажется, что он «нашел свежее решение», либо ум становится закостенелым и безжизненным, залипает на одну из противоположностей и думает, что «проблема решена».