Бренна земная плоть. В аду нет выбора. Голова коммивояжера - Николас Блейк

— Это очень мрачная тема, дети, — сказала миссис Ситон. Ее муж намека не уловил.

— Я другое имею в виду, Лайонел, — настаивал он. — Каждое убийство, даже если оно долго готовится, есть акт насилия, совершаемого в результате борьбы страстей. Я говорю о критической точке в каждом человеке. Смотри — ты хочешь избавиться от кого-то в какой-то невыносимой ситуации, вынашиваешь в уме планы, тебе кажется, что это не всерьез, выбираешь оружие, взвешиваешь возможности, придумываешь алиби и тому подобное. То есть все время переводишь воображаемое на рельсы реальности. И приходит момент, когда ты уже не можешь сойти с этих рельсов и предотвратить столкновение. Ты обречен совершить то, о чем мечтал.

— О-о! — воскликнула Ванесса. — Как страшно, папа!

Я сказал что-то о соответствии задуманного преступления натуре человека. Если в основе преднамеренного убийства лежит второстепенный мотив — мотив, никак не затрагивающий существенного в вашей натуре, вашу главную страсть, то поезд никогда не покатится по рельсам.

— Но никто не станет замышлять убийство, пока не затронуто то, что ты называешь главной страстью, — очень разумно заметил Пол.

— Это уже интересно, — протянула Мара Торренс. — Скажите нам, какие мотивы, по-вашему, могут толкнуть каждого из нас на преступление?

Я ответил, что мало знаю присутствующих. Молодая женщина, взяв сигарету, сделала ею замысловатый жест в сторону миссис Ситон:

— Смелее, Дженет! Мистер Стрэйнджуэйз плохо знает нас. Расскажите ему. Начинайте.

— Дорогая Мара, я не люблю эти игры в правду: они всегда заканчиваются слезами.

— Ну, тогда я скажу о вас. Это легко. Главная страсть Дженет — Плэш Медоу и все, что с ним связано. Она убьет кого угодно, лишь бы сохранить его за собой. Вы следующий, Пол!

— Я принадлежу к типу альтруистов. Если уж совершать убийство, то на благо человечества: собрать в комнате ведущих политиков великих держав, направить на них автомат и сказать, что если они не договорятся в течение трех часов о запрещении атомного оружия, то получат пулю в лоб.

— Прекрасно. А ты, отец?

Реннел Торренс вытер лицо цвета сала.

— Я художник. Меня может привлекать преступление как действие, в котором нет личной заинтересованности. Я…

— Ты убьешь от испуга, когда кто-либо встанет между тобой, — шутливо-презрительно прервала его дочь, — и твоими земными благами. Или ради выгоды, если это вполне безопасно и выгода значительна. Ну а Роберт убьет во имя своего творчества. Не так ли, Роберт?

— Ты, видимо, права, дорогая, — сказал Роберт мягко. — Только я никогда не смог бы встретиться лицом к лицу со своей жертвой. Я был бы одним из тех, кто, знаете, убийца на расстоянии — таблетка цианистого калия подкладывается во флакон с таблетками аспирина…

Ванесса, распушив пальцами рыжевато-коричневые волосы, произнесла задумчиво:

— Я отравила бы миссис Глаб, нашу химичку. Каким-нибудь медленно действующим ядом. Хотела бы видеть, как она корчится у моих ног.

— Ванесса!

— А когда она была бы уже при смерти, я бы дала ей противоядие или ввела желудочный зонд. Как действует желудочный зонд, мистер Стрэйнджуэйз?

— Могла бы испробовать на себе для собственной же пользы, — заметил Лайонел, тыча сестру в живот. — Просто удивительно, как ты пухнешь после еды.

— Заткнись, Лайонел, ты ужасен. И просто жадина.

— Остался Лайонел, — подхватила Мара. — Что толкнуло бы на убийство рыцаря без страха и упрека?

— Ну, я мог бы однажды свернуть тебе шею, когда ты будешь уж слишком язвительна.

— О! Преступление на почве страсти! Это как раз в твоем духе, — сказала Мара в открытую, без тени стыда глядя на него.

Наступила тишина. Шелест листвы смешивался с воркованием голубей. Доносился глухой шум воды у запруды.

— Никто не спросил меня о моих мотивах убийства, — произнесла Мара Торренс.

Никто и не пытался это сделать, даже сейчас.

— Месть, — сказала она.

— О, мамочки, — воскликнула Ванесса, — прямо как я с миссис Глаб.

Появился Финни Блэк, чтобы убрать со стола.

— А как насчет нашего Финни? — язвительно проговорила Мара.

Миссис Ситон грузно повернулась к ней:

— Мара, я запрещаю тебе! Ты же знаешь, что Финни…

— Хорошо, хорошо. Финни — это часть Плэш Медоу, и его не надо трогать. Так ведь, Финни?

Финни закудахтал и улыбнулся ей. Когда он ушел, Роберт Ситон, обратившись ко мне, сказал:

— Интересная штука: Финни может повторить любое действие, которое видел. Это моя жена так приучила его.

— Вы хотите сказать, что если он видел, как совершилось убийство, то сможет сделать то же самое с другой жертвой?

Роберт Ситон кивнул. Наконец его жене удалось перевести разговор на другую тему. Теперь беседа протекала мирно и дружелюбно. Через час Пол и я откланялись. Обитатели Плэш Медоу стояли у дороги и махали нам рукой на прощание. Великий поэт под сенью роз, в окружении своей прекрасной семьи. Как необходима каждому творцу такая замечательная и спокойная обстановка! Но это бывает столь редко… На повороте нам показалось, что розы ласково склонили свои головки и тихо сомкнулись над всеми ними. Какая благодать. Какой покой.

Глава 2

Чемодан без наклейки

Через два месяца после визита к Ситонам Найджел Стрэйнджуэйз получил телеграмму:

«Стрэйнджуэйзу: Уэлбек клаб, Лондон

Тело в Темзе в 1,5 милях вверх по течению от Хинтон Лэйси тчк Вызывает твой интерес?

Пол».

Найджел ответил:

«Уиллингему: Робб Фарм, Хинтон Лэйси

Нет не вызывает тчк Вылови тело если тебя беспокоит тчк Занят

Найджел».

Через два дня, когда он работал над монографией о графологии на материале рукописей некоторых поэтов двадцатого века, пришла вторая телеграмма:

«Стрэйнджуэйзу: Уэлбек клаб, Лондон

Полиция осаждает Плэш Медоу тчк Дженет Ситон на высоте держит оборону ударила инспектора тчк Теперь ты заинтересовался старый стервятник?

Пол».

Найджел не стал отвечать. Поскольку Пол Уиллингем никогда не писал писем и не имел в доме телефона на том основании, что наговорился в телефонную трубку за время войны, служа связистом, ему ничего другого не оставалось, как поехать и расспросить Пола лично. Но прежде он позвонил своему старому другу, суперинтенданту Блаунту из Нью-Скотленд-Ярда. Найджелу не хотелось прерывать работу над книгой из-за легкомысленных телеграмм Пола. В то же время нельзя было игнорировать тот факт, что тело, найденное в полутора милях от Хинтон Лэйси вверх по течению Темзы, оказалось недалеко от Ферри Лэйси. Ведь не стала бы полиция наведываться в Плэш Медоу, чтобы полюбоваться розами.

— Блаунт? Это Стрэйнджуэйз. Извини за беспокойство, но ты знаешь что-нибудь о теле, найденном в Темзе два или три дня назад около деревни под названием Ферри Лэйси?

— Ну как же, помощник комиссара только что говорил со мной об этом. Какое странное совпадение! Оксфордширская полиция попросила нас помочь.

— Что это? Самоубийство или убийство?

— Конечно убийство. Ты разве не читаешь газет?

— Только «Ньюз оф зе уорлд», по воскресеньям. Ближайшее еще не наступило. Кто убит?

— Это нам и предстоит установить, — сказал Блаунт, мрачно усмехнувшись. — Но ты откуда знаешь, если не читал газет?

— Я как-то встречался с Ситонами, которые живут…

— Неужто? Ты свободен сегодня вечером? Я хотел бы поговорить с тобой после того, как увижу инспектора Гейтса, он из местной полиции и ведет там расследование.

— Тот, которого нокаутировала миссис Ситон?

— Что? О да, эта леди похожа на фурию. Ты свободен в десять вечера?

Найджел решил не читать газеты за последние дни, а подождать, пока Блаунт изложит ему информацию без искажений.

В начале одиннадцатого они сидели в комнате Найджела за бутылкой виски.

— Прекрасная вещь, — сказал Блаунт. — Где ты достал ее? На черном рынке? Везет же людям. Теперь о теле, которое тебя интересует…

Факты, изложенные Блаунтом, были таковы: в прошлое воскресенье в девять вечера одна молодая пара, проводившая отпуск на воде, решила пристать в своей лодке к южному берегу Темзы, чтобы найти место для ночлега. Отталкиваясь шестом от дна, парень заметил что-то и вытащил тело, застрявшее в камышах под водой. Девушка побежала на ближайшую ферму, чтобы ей помогли сообщить в полицию, а молодой человек остался около утопленника. Вскоре прибыли и полицейские, и труп забрали в морг. Экспертиза показала, что удушения не было, однако по ряду признаков, сказал Блаунт мрачно, смерть наступила не от того, что человек утонул. Трупное окоченение прошло, ладони рук и подошвы ног были белого цвета, а вены приобрели коричневатый оттенок, но еще не зеленоватый в брюшной полости, что свидетельствовало бы о второй стадии разложения. Время смерти определяется в промежутке между тридцатью шестью часами и пятью днями к моменту обнаружения тела. Трупы всплывают не ранее чем через восемь или десять дней. Значит, жертва была опущена в воду в том месте, где ее нашли, или же неподалеку. Поскольку плотина вызывает сильное течение, тело могло протащить на небольшом расстоянии по дну. Полиция, возможно, проверит это во время эксперимента с манекеном. В итоге выходит, что последний акт трагедии состоялся не позднее ночи с пятницы на субботу и не ранее прошлого вторника. Тело не пытались утопить с помощью груза, что весьма необычно. Поиски следов на берегу реки сочли бессмысленными, так как все было вытоптано членами рыболовного клуба из Лондона, которые в воскресенье удили там рыбу. Ничего подозрительного не обнаружила местная полиция и в камышах. Весьма вероятно, что тело привезли по реке и сбросили в воду с лодки. В этом направлении также велось расследование.