Сопрано. Закулисная история легендарного сериала - Майкл Империоли

вам было играть с ним?

Стив Бушеми: Я действительно ощущал себя в том мире. Когда я играл с ним в одной сцене, то чувствовал, что справляюсь лучше, воспринимая Джимми как Тони Сопрано. Он заставлял меня быть начеку, поскольку я знал, что он выкладывается на тысячу процентов каждый дубль и действительно будет слушать и смотреть на тебя. Не хочу ничего отнимать у других актеров, потому что каждый действует по-своему. Но у Джимми внутри было нечто притягательное. Работать с таким актером, чувствовать, что ты получаешь его внимание, было захватывающим. И тебе хотелось сыграть в ответ как можно лучше.

Стив Ширрипа: Изначально вы собирались участвовать в сериале в качестве актера в течение двух лет, верно?

Стив Бушеми: Да. Меня наняли на два сезона, и я думал, что отработаю их, поэтому был шокирован и очень разочарован тем, что продержался только один сезон.

Стив Ширрипа: Как вы узнали об этом? Вам позвонил Дэвид?

Стив Бушеми: На съемках было так: никто не хотел получить звонок от Дэвида, верно? Однажды он мне позвонил и оставил голосовое сообщение. Я подумал: «О, похоже, это оно», и перезвонил ему. Дело было в воскресенье. Он говорит: «Привет, хотите завтра пообедать?» Я ответил: «О да, конечно». Мы договорились встретиться. Теперь у меня была целая ночь, чтобы подумать: «Неужели это оно?» Потом я сказал себе: «Не ходи туда, где, как ты думаешь, тебя убьют. Может быть, у него есть другой проект. Может быть, он хочет поговорить с тобой о следующем сезоне и о том, как будет развиваться твой персонаж». Тогда я успокоился: «Так оно и есть».

Я прихожу на обед, и, конечно, первое, что он говорит: «Мне жаль, но мы должны вас убить». [Смеется.] Потом он признался: «Причина, по которой я решил пообедать с вами, в том, что последнему человеку я сообщил об увольнении по телефону, и он расстроился, что я не сказал ему лично».

Стив Ширрипа: Меня тоже известили лично. Даже вы сами, сделав гигантское количество проектов и работая с крупнейшими актерами и режиссерами, получили звонок от Дэвида, и он заставил вас задуматься. Не давал спать по ночам. Вы не хотели такого звонка.

Стиг Бушеми: Я не хотел уходить из этого сериала. Мне все очень нравилось.

Майкл: Много смеха и просто замечательных людей.

Стив Ширрипа: Много вечеринок, премьер, финалов. Все наградные шоу и красные дорожки. Было чертовски приятно быть частью всего этого, точно.

Наконец-то! Я ждал этого момента всю книгу. Я уже говорил, как много Доминик Кьянезе значил для меня на протяжении долгих лет: мы проводили немало времени вместе, и он действительно стал моим близким другом. Он также играл одного из наших с Майклом любимых персонажей в сериале «Сопрано». Доминик – единственный актер, который перешел из фильма «Крестный отец» в «Сопрано». Технически Тони Сирико тоже, но Доминик был единственным, кто играл роль со словами в фильме «Крестный отец, часть II». Так что в этом смысле он своего рода член королевской семьи киномафиози.

Дядя Джуниор нравится мне по многим причинам, но одна из них – то, что он говорит все, что думает, не сдерживаясь. Некоторые люди утверждают, что я могу отчасти быть таким же. Не знаю, просто говорю.

Но дело не только в сценарии – конечно, у него были замечательные реплики. (У каждого есть своя любимая цитата дяди Джуниора. Например, «Федеральные маршалы так глубоко засели в моей заднице, что я чувствую вкус бриолина».) Но именно то, как он их произносил – бесстрастный взгляд и выплевывание слов, как косточек от оливок, – вот что делало его великим.

Да и просто его потрясающие актерские способности. Пятый сезон стал для Доминика настоящим испытанием. Ему предстояло показать столько эмоций – страсть, отчаяние, ярость, растерянность, депрессию, – в то время как Джуниор все глубже и глубже погружался в болезнь Альцгеймера. У меня до сих пор наворачиваются слезы, когда я смотрю эти серии. Доминик настолько хорош.

– Стив

Стив: Доминик, вы выросли в Бронксе. Как вы пришли в актерскую профессию? Вы сначала были певцом, а еще раньше каменщиком?

Доминик: Именно так. Однажды я ехал в автобусе с каменщиками и решил спросить у отца, который был их бригадиром, могу ли я выйти. Автобус направлялся через мост Джорджа Вашингтона в Нью-Джерси. На самом деле мы ехали в Клифтон, штат Нью-Джерси. Это очень важная часть всей истории, потому что в то время в Клифтоне жил маленький ребенок. Ему, должно быть, было четыре или пять лет. Его звали Дэвид Чейз, и он жил в тех же местах, где мы собирались работать.

В общем, меня выпустили из автобуса, и я пошел и устроился в репертуарную труппу «Гилберт и Салливан». Я начал с оперетты и хотел продолжать ею заниматься – стать певцом и актером музыкальной комедии.

Майкл: Это происходило на Манхэттене?

Доминик: Да, по адресу 351, Восточная 74-я улица, прямо рядом с Первой авеню. Там находится церковь Яна Гуса. Это была организация американских савояров[116] связанная с компанией D'Oyly Carte в Англии.

Майкл: Савояры – это артисты «Гилберта и Салливана». D'Oyly был знаменит.

Доминик: Да, и режиссер, Дороти Рэдлер, спросила меня, играл ли я раньше у «Гилберта и Салливана», и я ответил, что дублировал герцога Плаза-Торо. У меня все еще был акцент Бронкса, поэтому я произнес «херцог», и она переспросила: «Вы имеете в виду “герцог”?» Я посмотрел на нее и сказал: «Да, я только что так и сказал». Она рассмеялась, слава богу, и подумала, что я был своего рода бриллиантом, нуждавшимся в огранке. Она приняла меня в компанию, и я бесконечно благодарен этой замечательной женщине.

Майкл: Как вы прошли путь от «Гилберта и Салливана» до драматического театрального актера? Каким он был?

Доминик: Покинув «Гилберта и Салливана», я понял, что должен изучить технику актерского мастерства, начал читать книги Станиславского, и они меня заинтересовали. Станиславский очень четко сформулировал, что актерское мастерство требует техники, как и любое другое искусство или ремесло. Мой отец был каменщиком, он научил меня класть кирпич. Кладка – это ремесло. Вы должны все делать правильно; полностью освоив процесс. Нельзя уложить кирпич без цемента и так далее.

Я понял, что мне нужно пойти учиться, и поступил в Бруклинский колледж. Там я встретил двух замечательных преподавателей. Берни Барроу, он был мистером Райаном в сериале «Надежда Райана» и моим