Сокровища Валькирии. Хранитель Силы - Сергей Алексеев

В сопровождении капитана Мавр поднялся на борт по трапу, осклизлому от крови. Катер тотчас начал давать задний ход, сползая с мели, мотался, как бык на веревке, отчего бросало на стены, и ладно, сухопутный генерал едва успевал хвататься за поручни, но бравый моряк отчего-то потерял устойчивость и чуть не выпал за борт. И его команда кое-как держалась на ногах, одни свежие, не окостеневшие трупы, выложенные на корме в ряд, лежали спокойно и лишь помахивали руками.

Когда спустились в каюту под рубкой, старый, похожий на пограничный, катер наконец отодрался от дна и, болтаясь на волнах, затрясся и заскрипел, но в его недрах обстановка была вполне приличная. Навстречу Мавру из мягкого кресла поднялся Козенец в мокром морском плаще, раскинул руки, но не обнял, а лишь похлопал по плечам.

— Рад видеть вас! Теперь все обошлось! Прошу, Александр Романович, располагайтесь, вы в полной безопасности. Да вас ведь боевыми операциями и передрягами не удивишь!

Капитан козырнул и тотчас ушел.

Не снимая пальто, Мавр сел на мягкую ручку кресла и расставил мокрые выше колен ноги: к катеру шли вброд.

— Ничего, сейчас принесут сухую одежду, — успокоил Козенец. — Ужин и что-нибудь крепкое. Вы как выносите качку?

— Ты же вроде писал мемуары? — спросил Мавр.

Тот развел руками.

— По личному распоряжению премьера!.. Он был взбешен, когда вы позвонили и сообщили о нападении. О, вы никогда не видели, что это значит!

— И хорошо, что не видел… Куда мы идем?

— В трех часах хода отсюда стоит десантный корабль. Ссадим морскую пехоту и уйдем в Ялту, там ждет вертолет.

Мавр сильно сомневался, что эта команда бойцов каким-то образом принадлежит к силам ВМФ, но промолчал. Какой-то гражданский с красным, обветренным лицом постового милиционера принес одежду, сообщил, что ужин подадут через пять минут, и скрылся. Катер прыгал по волнам и иногда с грохотом стучался днищем о воду, отчего в каюте все подпрыгивало, а пустые кресла на колесиках разъезжали по полу. Едва Мавр успел переодеться, как в дверь постучали и вошел капитан, но уже в гражданском костюме, что-то прошептал Козенцу и удалился.

— Есть еще один неприятный момент, — с сожалением сказал Козенец. — Нужно опознать труп Коперника.

— Иди сам и опознавай, — отмахнулся Мавр. — Я хочу спать.

— Но я никогда не видел его, — признался тот. — Не знаю в лицо.

— Это ты не видел? — Мавр ухмыльнулся. — Не знаешь помощника президента?

— Дело в том, что Коперник был иностранцем и никогда не приезжал в Россию.

— Как же он помогал?

— Консультациями при личных встречах, ну и по телефону…

Мавр давно ничему не удивлялся. Он натянул мокрое пальто и пошел на палубу.

Около двух десятков трупов, освещенных прожектором с рубки, лежали на корме, предусмотрительно разложенные в ряд, спецназ в рабочей форме и отдельно — специалисты в гражданском. К каждому было прикручено проволокой железо, уворованное от кузницы, — согнутые пополам полосы драгоценного металла, добытого Мавром из развалин старых домов.

Он осмотрел гражданских — Коперника среди них не было. Козенец ходил следом за Мавром, упрашивал:

— Пожалуйста, еще раз и внимательнее. Сбежать он не мог, Соленую Бухту и ваш дом оцепили с наступлением сумерек. А очки, возможно, потерялись.

Мавр узнал бы Коперника в любом виде.

— Его здесь нет.

— А среди этих? — вступил переодетый капитан, указав на мертвый спецназ. — Не исключено, успел переодеться…

Помощника президента не оказалось и среди вояк. Но зато проходя мимо их тел, Мавр вдруг увидел майора с разбитым лицом и его живые глаза. Вусмерть пьяный опер, кажется, проснулся и теперь не понимал, где находится, железяка килограммов на двадцать была привязана к ногам.

Склонившись к нему, Мавр тронул пальцами сосуд на горле — кровь еще билась в его теле.

— Он? — заметив его интерес, подскочил Козенец.

— Этот человек жив. — Мавр выпрямился. — Он просто пьян.

— Здесь нет живых, — с сожалением сказал капитан. — Они оказали вооруженное сопротивление.

Повернул ногой голову майора и сделал контрольный выстрел за ухо.

14

Его вели по пути, заранее вычерченному твердой и знающей рукой, но только не в интересах Хортова, а совершенно с другими и понятными целями. В этом он окончательно убедился в доме доктора Крафта. Получило подтверждение и то обстоятельство, что законная жена не только причастна к операции, не только приманка, но играет в ней заметную роль. Когда Андрей вернулся домой и семейный врач предъявил ему результаты анализов, он встретил это спокойно: оказывается, русский муж фрау Хортоф страдает запущенной формой грибкового заболевания половых органов, в России называемой молочницей, для лечения которой, если идти по консервативному пути, потребуется не менее месяца. Но если использовать современные средства, очень дорогие, — но иногда они могут иметь побочные отрицательные эффекты, в частности, на предстательную железу, — то два-три дня.

Он все понял и ничего не сказал, пообещав доктору Гагенбеку исправно выполнять все его предписания и лечиться по старинке.

Дом, купленный для него, оказался настоящим серпентарием, где от благодетельницы-жены и до дворецкого — все были повязаны ядом заговора. У Барбары вдруг зажглась юношеская любовь, пока был в Москве, телефон обрывала, а тут — врачебный осмотр, угрожающий диагноз и ее странное исчезновение. Вернувшись ночью из Зальцгиттера, он обнаружил, что Барбары нет, она с тех пор так больше и не появлялась, уже приезжали из офиса, не веря, что ее нет.

Этот «историк» и послал Хортова дальше, не исключено, что в последнюю инстанцию, к человеку, который управляет всем заговором, — к Альберту Кругу. И тут же, не дожидаясь просьбы, весьма услужливо позвонил этому Кругу и договорился о встрече на воскресенье. Мало того, будто бы малознакомый ему Круг сразу же согласился встретиться с русским журналистом и пригласил его провести выходной у него на вилле, у самого берега Балтийского моря.

То есть Хортова уже не вели — толкали вперед!

Получив заключение врача, Хортов выслушал рекомендации и совершенно спонтанно заявил ему, что уезжает в Россию, поскольку буквально оглушен своим заболеванием.

Вечером Барбара не появилась…

На следующий день утром, когда озабоченные Шнайдеры и врач явились на работу, он попросил Гагенбека написать письменное медицинское заключение. Этот добродушный, спокойный и вальяжный немец слегка напрягся.

— Зачем это вам, господин Хортов?

— Предъявлю своим докторам в России! Буквально перед отъездом был в платной клинике и получил отрицательный результат в отношении венерических заболеваний. Дерут большие деньги, но результат — нуль!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});