Расколотый венец (ЛП) - Мартино Максим

Нок подтолкнул меня вперёд.

— Давай. Им не терпится тебя увидеть.

Я судорожно сглотнула.

— Им не терпится?

— Конечно, — он нахмурился. — А почему нет?

— Не знаю, просто это было так давно. Что, если…

— Привет, Лина! — крикнул Калем, демонстрируя миллионную ухмылку. — Рад видеть, что ты встала и двигаешься.

Оба моих родителя повернулись на месте. Мама ахнула, затем прикрыла рот дрожащими пальцами. Её широко раскрытые глаза остекленели. Отец осторожно шагнул вперёд. Потом ещё. Затем он бросился ко мне и заключил в объятия так крепко, что у меня заскрипели кости. Но мне было всё равно. Я всхлипнула и уткнулась головой в воротник его туники. Я услышала, как мама бросилась к нам, а затем почувствовала тепло её рук, обнимающих нас. Брызги её горячих слёз на моей шее. Когда я посмотрела на отца, я увидела карие глаза с красными ободками, смотрящие на меня в ответ. Мои глаза.

— Лина, — сумел выдавить он.

— Привет, пап.

Я ещё раз сжала его в объятиях, а затем повернулась, чтобы увидеть свою маму. Она обхватила моё лицо ладонями и провела большими пальцами по моим щекам. Она изучала каждый сантиметр моего лица, как будто запечатлевала его в памяти. Она нежно поцеловала меня в лоб.

— Ты стала такой большой.

Я рассмеялась и заключила её в крепкие объятия.

— Я так скучала по вам.

— Мы тоже по тебе скучали, — сказала она.

Шмыгнув носом, я сделала шаг назад и успокоилась, сделав глубокий вдох. Я огляделась вокруг и увидела, что у нас появилась аудитория. Все ухмылялись. У Каори даже слеза заблестела в уголке глаза. Моя новая семья и моя старая, все в одном месте. Протянув руку Ноку, я притянула его к нам. Его улыбка была доброй, и он наклонил голову в вежливом приветствии.

— Мама, папа, это Нок. Он мой анам-кара.

Они просияли, глядя на него, и мама кивнула.

— Так нам сказали.

— Я так рад за тебя, Лина, — отец переводил взгляд с Нока на меня. — Всё, чего мы когда-либо хотели, это чтобы ты была счастлива.

— Так и есть. И я всегда буду.

Слегка запрокинув голову, я украдкой взглянула на свою любовь. Нок ухмыльнулся мне в ответ, в выражении его лица была лёгкость, которую я едва ли видела в наши дни вместе: непринуждённость. Умиротворение. Наконец-то мы закончили. Закончили сражаться с проклятиями, пророчествами и армиями. Мы столкнулись с невозможным и каким-то образом вышли с другой стороны целыми и невредимыми. Всё ещё вместе. Всё ещё влюблены. И даже при том, что нужно было позаботиться о некоторых вещах — восстановлении Хайрата, поддержании союза с Рейном, правлении Лендрией, я не могла не приветствовать всё это. Потому что эта новая жизнь, в которую мы вступали, это наше новое будущее, всё это было невероятно насыщенным. И когда я смотрела на сияющие лица каждого из членов моей семьи, я знала, что даже если жизнь примет неожиданный оборот, мы все будем здесь друг для друга. Сражаться с проклятиями, пророчествами и армиями, потому что мы были семьёй.

И ничто не могло разлучить нас.

ЭПИЛОГ

ЛИНА

— Ты уверена, что я выгляжу нормально? Ты думаешь, ему это понравится? — спрашивала я уже как минимум в десятый раз.

Фиора, самая искусная портниха Вильгейма, усмехнулась и упёрла слегка поцарапанные руки в бока. Её пальцы зарылись в складки фартука. Она несколько часов вносила небольшие коррективы в моё платье и, наконец, сочла меня идеальной. Но она всё ещё не позволила мне посмотреть в зеркало, отчего мой желудок скрутило узлом.

— Вы абсолютно сногсшибательны. И если он сделает что-нибудь ещё, кроме как упадёт в обморок, я приму это как личное оскорбление. «Я выгляжу нормально?» — пробормотала она. — Извольте.

Затем она повернулась к моей матери, которая полулежала в одном из мягких кресел Фиоры, потягивая чай из чашки цвета морской волны.

— Вы скажете своей дочери, чтобы она перестала волноваться?

Она усмехнулась.

— Пусть девушка волнуется. В конце концов, это важный день. Хотя она права, Лина, — она пристально посмотрела на меня, затем поставила свою чашку на низкий кофейный столик перед собой. — Ты выглядишь сногсшибательно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Ты тоже. Папа потеряет дар речи.

Я кивнула на её струящееся платье сливочно-жёлтого цвета, отделанное кружевом цвета слоновой кости. Фиора настояла на том, чтобы изготовить его в подарок матери королевы.

Мама отмахнулась от меня.

— Сегодня речь не обо мне. Но спасибо тебе, милая.

— Кстати говоря, луна уже взошла, — Фиора кивнула на одно из открытых окон на дальней стене её ателье. — Он должен быть здесь с минуты на минуту. Сейчас моя очередь одеваться, так что, полагаю, теперь у вас есть разрешение воспользоваться зеркалом.

Когда она неторопливо вышла из комнаты, я бросилась через её магазин, избегая рулонов разноцветных тканей и антикварной швейной машинки. Я остановилась перед зеркалом в пол. У меня перехватило дыхание. Платье без рукавов облегало мою фигуру до бёдер, где оно слегка расширялось над ногами. Тысячи мерцающих кристаллов стекали с моей груди вниз к талии. Они были так плотно набиты, что я даже не могла разглядеть ткань под ними, пока мой взгляд не упал на юбку. Нежные, как перышко, цветы были вручную вшиты в ткань-шармез2, и все они были соединены виноградными лозами цвета розового дерева. Такие же кристаллы, что были собранные на моей груди, были рассеяны по складкам, и когда я повернулась на месте, они замерцали, как скрытые звёзды.

Я осторожно прикоснулась пальцами к татуировке грифона у себя на груди. И рядом с ней… Я подтолкнула свой бестиарий. Королева Лендрии и Корона Совета Заклинателей. Никогда в своей жизни я не ожидала, что окажусь здесь. Но я дала обещание самой себе прямо тогда и там, что я всегда буду поступать правильно по отношению к моим людям и моим тварям — ко всем им.

Мама встала и, подойдя ко мне сзади, обняла одной рукой меня за талию и прижалась подбородком к моему плечу.

— Я так рада, что я здесь, чтобы увидеть это.

Горло сжалось, я кивнула и положила свою руку поверх её.

— Я тоже.

Раздался сильный стук в парадную дверь, и появилась Фиора в небесно-голубом бальном платье. Она рывком открыла дверь. Её осенние глаза загорелись, когда она увидела моего отца, стоящего в дверном проёме. Очевидно, Фиора прислала ему наряд в тон костюму моей матери, и он хорошо ему подошёл. Костюм цвета пляжей Ортеги Кей был мастерски скроен по его фигуре.

Его взгляд сначала упал на мою мать, затем на меня. Он дважды сглотнул, прежде чем заговорил:

— У меня нет слов, чтобы описать, как вы прекрасны. Каждая из вас.

Тепло поползло вверх по моей шее, и я улыбнулась.

— Спасибо.

— Да ладно, вы можете отвесить друг другу комплименты позже. Мы опоздаем.

Фиора практически вытолкала его за дверь, таща нас с мамой за собой. Она быстро закрыла за нами магазин, а затем повернулась спиной к своему причудливому кирпичному коттеджу, стоящему сразу за воротами Вильгейма.

Я не совсем знала, чего ожидать, когда дело дошло до моей официальной коронации в качестве королевы. Нок намекнул, что это было похоже на празднование становления парной связи, но в гораздо большем масштабе. Когда я обдумала это, я спросила его, не могли бы мы внести несколько изменений, чтобы учесть некоторые обычаи Заклинателей, учитывая, что у нас никогда не было возможности отпраздновать выбор друг друга в качестве анам-кары. Он подчинился без колебаний, поэтому, когда я заметила бумажные фонарики, свисающие с каждого дерева в пределах видимости, моё сердце чуть не разорвалось.

— Ох, Лина, — слова моей матери были полны эмоций, когда она смотрела на фонарик перед домом Фиоры.

На мягкой желтой бумаге выделялся набросанный от руки рисунок Миада, выполненный чернилами из розового дерева. У каждого фонарика была своя тварь, но что-то подсказывало мне, что Нок позаботился о том, чтобы Оникс нашёл свой путь ко мне.