Чужак в чужой стране - Роберт Хайнлайн

— Они знают, что такое поцелуй Фостера и как трудно его заслужить… они видят некоторые чудеса Майка и готовы штурмовать новую вершину Веры.

— Это требует усилий?

— Конечно, Бен. Для них. В нашем случае (я имею в виду тебя, меня, Джил и еще нескольких избранных) приглашение в братство исходило прямо от Майкла. Но других Майкл сперва учит. Не вере, а способу претворять веру в практические дела. Это значит, что сперва они должны выучить марсианский. Это не так просто; мне, например, он дается плохо. Но это просто Счастье — учить и работать. Ты спросил о Гнезде… Дай подумать. Дюк, Джил и Майк… двое фостеритов — Доун и я… один обрезанный еврей, его жена и четверо детей…

— Дети тоже в Гнезде?

— О, целая орава. Гнездо птенцов довольно далеко отсюда. Разве можно сосредоточиться, если рядом носятся дети и визжат? Хочешь посмотреть?

— Нет, попозднее.

— Пара католиков с маленьким сыном… С сожалением должна сказать, что они отлучены: их священник узнал об этом. Майкл вынужден был особо помочь им. Это был тяжкий удар. Таким вещам совершенно ни к чему случаться. Они по-прежнему встают по воскресеньям рано утром, чтобы посетить мессу… Но ведь люди-то говорят. Есть одна мормонская семья нового раскола — это еще трое, плюс их дети. Остальные — протестанты, да еще один атеист. Таковым он себя, по крайней мере, считал, пока Майкл не раскрыл ему глаза. Он пришел сюда, чтобы посмеяться, и остался, чтобы учиться… скоро он будет священником. Да, всего девятнадцать растущих, но мы редко собираемся в Гнезде все вместе, разве что для служб во Внутреннем Храме. Гнездо рассчитано на восемьдесят одного человека — «три полных», — но Майк грокает, что требуется большое ожидание, прежде чем нам потребуется большее гнездо. А пока мы будем строить другие гнезда. Бен, ты не хочешь посмотреть внешнюю службу, увидеть, как Майкл задает тон? Он как раз сейчас читает проповедь.

— Конечно, если можно.

— Хорошо. Погоди секундочку, я приведу себя в порядок.

* * *

— Джубал, она вернулась в мантии, как у Энн, только с рукавами наподобие ангельских крыльев, глухим воротничком и эмблемой Майка — девятью концентрическими окружностями с условным изображением Солнца в центре — прямо напротив сердца. Такое облачение — их обычная одежда. Джил и другие жрицы одеваются точно так же, за исключением глухого ворота, который нужен Патти, чтобы закрыть татуировки. Еще на ней были носки и сандалии.

Она сразу здорово изменилась, Джубал. Эта одежда придала ей некое достоинство. Теперь я видел, что она старше, чем казалась, хотя я все равно не дал бы ей ее лет: у нее изумительное сложение. Просто грех татуировать такую кожу.

Я снова оделся. Она попросила меня захватить ботинки и провела через Гнездо в коридор. Там я обулся, мы спустились по пандусу на пару этажей и оказались на галерее, огибающей центральный зал. Майк стоял на возвышении. Обыкновенный лекционный зал с большой эмблемой Всех Планет на задней стене. С ним была жрица и издали я принял ее за Джил, но это была вторая верховная проповедница, Доун… Доун Ардент.

— Повтори-ка имя!

— Доун Ардент… урожденная Хиггин, если это интересно.

— Я встречал ее.

— Я знаю, якобы удалившийся от дел бычок. Она без ума от вас.

Джубал покачал головой.

— Ту Доун Ардент, которую я имею в виду, я мельком встречал года два назад. Она не может помнить меня.

— И все же помнит. Из того, что вы написали, она скупила все ленты, которые только могла отыскать, под всеми псевдонимами. Она даже ложится с ними спать. Говорит, что они навевают ей сладкие сны. Но они и так все знают вас, Джубал. Комната, в которой меня принимала Пат, имела единственное украшение: цветное изображение вашей головы в натуральную величину. Словно вам отсекли голову, а вы напоследок скроили свою ужасную ухмылку. Фото сделал Дюк.

— Опять этот подонок!

— Это Джил его попросила.

— Вдвойне подонок!

— Ее надоумил Майк. Джубал, крепитесь — вы святой покровитель Церкви Всех Планет.

Джубал ошарашенно уставился на Бена.

— Они не посмеют так сделать!

— Уже сделали. Майк отдает вам долг за то, что вы начали весь этот спектакль, так хорошо объясняя ему все, что он смог понять, как приспособить марсианскую теологию к людям.

Джубал выругался, а Бен продолжил:

— Вдобавок ко всему, Доун считает, что вы прекрасны. Если не считать этого выверта, она весьма интеллигентна… и поистине очаровательна. Но я отвлекся. Майк заметил нас, крикнул: «Привет, Бен! Увидимся» — и возобновил свои разглагольствования.

Джубал, это надо было слышать. Абсолютно не похоже на проповедь. Никаких на нем мантий, просто модный, хорошо пошитый белый костюм. Он был похож на одного из этих чертовых торговцев подержанными машинами. Он сыпал шуточками и травил анекдоты. Суть его болтовни сводилась к разновидности пантеизма… Один из анекдотов был довольно бородатым: как один дождевой червяк вылез на солнышко, увидел другого и говорит: «Эй, подружка, смотри, какая погодка, а не переспать ли нам?» А в ответ слышит: «Не будь дураком, я твоя задница». Слышали когда-нибудь?

— Слышали? Да я его придумал.

— Никогда не думал, что он так стар. Майк извлек из него мораль. Его идея заключается в том, что когда встречаешь того, кого грокаешь, — мужчину, женщину, брошенную кошку, ты встречаешь часть себя. Мы растащили Вселенную по кускам и согласились забыть о целом ради частностей.

— Солипсизм и пантеизм, — угрюмо сказал Джубал. — Вместе они объясняют что угодно. Отбрасывают любой нежелательный факт, примиряют все учения, охватывают все истины и заблуждения. Но это леденец: вкусно, но не сытно. Это все равно, что закончить рассказ словами: «…и тут маленький мальчик свалился с кроватки и проснулся».

— Не придирайтесь. Поспорьте лучше с Майком. Поверьте, он делает все очень убедительно. Один раз он остановился и сказал: «Вы, наверное, устали от слов…» и все завопили: «Нет!» Он действительно вертит ими, как хочет. Он возразил, что охрип, да и к тому же все равно пришло время показывать чудеса. И продемонстрировал исключительную ловкость рук… Вы знаете, что он выступал фокусником на карнавалах?

— Слыхал. Сам он никогда не говорил мне о причине этого греха.

— Он настоящий мастер. Он делал трюки, которые одурачили даже меня. Но лучше бы он ограничился этими фокусами. Людей зачаровывала его болтовня. Наконец он остановился и сказал: «От Человека с Марса ждут необычного. Поэтому я на каждой встрече делаю несколько чудес. Я не могу не быть Человеком с Марса, это свершившийся факт. Чудеса могут произойти с вами, если вы захотите этого. Однако для вещей, более сложных, нежели эти простенькие чудеса, вы должны войти в круг. С теми, кто захочет учиться, я встречусь позднее. Карточки вам раздадут».

— Патти объяснила мне: «Вся эта толпа — люди случайные. Они пришли сюда из любопытства или приглашены кем-то из внутренних кругов». Джубал, Майкл организовал девять кругов, наподобие лож, и никому не говорят, что внутри есть еще один круг, пока тот не созреет для этого. «Это дело Майкла, — сказала мне Пат, — которое он делает так же легко, как дышит, поскольку чувствует людей и способен выбрать подходящую кандидатуру». Но при этом никогда не торопится. Дюк стоит наготове за этой решеткой, и Майк говорит ему, кого надо отделить, где он сидит, ну и все такое прочее. Именно Майк это решает… и отбрасывает тех, кто не нужен. Потом в дело вступает Доун, получив от Дюка рисунок расположения мест.

— И как это выглядит?

— Не знаю, Джубал, не видел. Ведь есть десяток способов отделить нужную овечку от стада, как только Майк поймет, кто именно это должен быть и даст какой-нибудь сигнал Дюку. Патти говорит, что Майк провидец. Я не отрицаю такой возможности. Потом они собирали подаяния. Майк даже это делает не так, как принято в церкви. Ну знаете, такая музыка и величественные церемониймейстеры. Он говорит, что никто не поверит, будто это церковь, если не будет сбора подаяний. Так вот, они вынесли корзины, уже полные денег, и Майк сказал, что все это внесли прихожане, которые были до них. Так что берите сколько хотите, если вы увечны, голодны или просто нуждаетесь. Но если вы испытываете потребность дать — дайте. Сделайте одно из двух: либо возьмите, либо положите. Я понял, что он нашел-таки способ избавиться от чрезмерного богатства.

Джубал задумчиво проговорил:

— Это предложение, правильно поданное, приведет к тому, что люди будут давать больше, чем собирались… и только немногие возьмут какие-нибудь гроши. Очень немногие.

— Не знаю, Джубал. Патти утащила меня, когда Майк передал бразды правления Доун. Она привела меня в закрытую аудиторию, где проходят службы для седьмого круга, для людей, которые посещают церковь уже давно и достигли определенных успехов. Если это, конечно, успехи.