Дисфункция реальности: Угроза - Питер Гамильтон

— Превосходная беседа на тему воздействие энергии на массу, — пробормотал Кемпстер, нахмурив брови. — Теперь у нас есть гипотеза.

— Но почему тот же самый метод не был применен и в отношении обиталищ леймилов? — спросил Ренато Велла, обостряя затронутую им тему. — Если имелось оружие, которым можно было уничтожить планету, не оставив от нее никаких следов, то зачем понадобилось оставлять руины обиталищ, которые мы обнаружили?

— Вот-вот, на самом деле, зачем? — поддержал его Кемпстер. — Отличный вопрос, парень. Молодец, ты хорошо мыслишь.

Его помощник засиял.

— Мы до сих пор считаем, что обиталища сами себя уничтожили, — вступил в беседу Паркер Хиггенс. — Даже сейчас это не противоречит тому, что мы узнали, — он с явным беспокойством посмотрел на Иону. — Я думаю, что воспоминания, возможно, еще покажут самое начало разрушения планеты. Когда корабль покидал орбиту, на поверхности планеты явно имел место какой-то конфликт.

— Вы все ошибаетесь, рассматривая эту проблему с чисто физической стороны, — сказала Лиерия. — Давайте посмотрим, что нам сейчас известно. Доказано, что когда обиталища были разрушены, планета все еще существовала. У существа, к памяти которого мы получили доступ, вызывают беспокойство изменения нарушающие гармонию жизни, причем эти изменения распространяются по всему континенту. Это некие очень серьезные метафизические преобразования, которые ставят под угрозу ни больше ни меньше как расовую ориентацию леймилов. Директор Паркер Хиггенс прав — эти события нельзя считать простым совпадением.

Иона обвела взглядом группу ученых. Судя по их виду, никто из них не испытывал желания противоречить киинту.

— Я думаю, что мне лучше самой ознакомиться с этими воспоминаниями, — сказала она, усаживаясь в кресло рядом с Маландрой Саркер.

— Показывайте.

Как и прежде, поверх ее собственного тела появилось тело леймила, причем на этот раз внешняя оболочка оказалась вполне удобной. Качество записи было намного выше, чем прежде. Оски Катсура и ее группа провели многие часы, колдуя над процессорами и программами, необходимыми для расшифровки хранившейся информации. Теперь почти не было видно черных пятнышек, которые появлялись во время сбоев передачи некоторых данных. Поудобнее устроившись в своем кресле, Иона приготовилась к путешествию в заинтриговавший ее мир ощущений чуждого существа.

Этот леймил был шкипером, которому, как и его сородичам по клану, было назначено всю свою жизнь пересекать мертвое пространство, разделявшее созвездие, в котором находилось космическое древо и Юнимерон, который был главным хозяином жизни. Он висел в самой сердцевине центрального яйцевидного отсека жизнеобеспечения. Привод корабля был готов к полету. Здесь не было ничего даже отдаленно напоминающего палубы и механизмы человеческих кораблей, в том числе даже космоястребов. Под защитой металлической скорлупы находилось биологическое гнездо-матка — выращенные в древесине медовые соты с камерами и мешками, в которых путешественники находились во время полета. Все это напоминало какой-то экзотический грот, полностью состоящий из органики. Камеры, похожие на удлиненные пузыри в густой пене, совершенно бессистемно группировались друг с другом. Их стены имели фактуру плотной резины и были усыпаны многочисленными оспинами небольших отверстий, предназначенных для копыт леймилов. Эти отверстия излучали приятное зеленое сияние. Органы, которые поддерживали атмосферу и перерабатывали пищу, были заключены в специальные утолщения.

Для человеческого восприятия Ионы было несколько странно, что здесь повсюду доминировал только зеленый цвет. Изогнутые трубчатые опоры окружали тело леймила, сверкая там, где они соприкасались со стенами камеры. Три копыта шкипера уже были вставлены в отверстия, а его ягодицы покоились на вогнутом сиденье высокого грибовидного табурета. Его руки лежали на узловатых выпячиваниях. В нескольких сантиметрах от его рта висел сосок, похожий на сталактит. Такое расположение было надежным и чрезвычайно удобным: достигнув зрелости, гнездо-матка стала безупречно совместимой с телом шкипера. Переплетаясь, все три его головы сделали медленное круговое движение, посмотрев на непрозрачные панели управления, которые появились из стены, раздувшись словно пузыри. Иона обнаружила, что ей трудно различить, где начинается пластик и кончаются живые клетки. Соединения органики с неорганикой не имели швов, хотя фактически гнездо-матка выращивала механизмы. Установленные группой линзы, действуя подобно человеческим аудио-видеопроекторам, передали изображения каких-то странных графиков.

Повернув головы к узкому проходу, шкипер быстро осмотрел другие камеры. Иона увидела леймила-пассажира, который находился в капсуле одного из мешков жизнеобеспечения. Его тело было спеленуто прозрачными блестящими мембранами, которые крепко прижимали его к стене. Вощеный шланг подачи питательной жидкости был вставлен в его рот, такой же шланг выходил из его заднепроходного отверстия, обеспечивая нормальную работу пищеварительной системы. Пассажир пребывал в состоянии, напоминающем состояние зимней спячки животных.

Мысли шкипера странным образом сплетались воедино, хотя были записаны как два отдельных потока. На уровне подсознания он следил за работой биологических и механических систем корабля, управляя ими с точностью процессора. Он готовился к запуску трубы плавления, с помощью небольших реактивных ускорителей удерживал положение корабля в пространстве, рассчитывал курсовой вектор, проверял состояние четырех гнездо-маток. Чем-то эти действия, выполняемые с автоматической точностью, напоминали работу человеческих нейронных процессоров. Однако, насколько ей удалось выяснить, у шкипера не было никаких имплантов. Просто его мозг был так устроен, что не мог работать по-другому. Он владел биотехнологией корабля на уровне подсознания и поэтому сам выполнял функции полетного компьютера

На основном уровне сознания его мозг, используя возможности сенсоров корабля, наблюдал за планетой, расположенной внизу. Лазурью своих обширных океанов, снежной белизной облачного слоя и небольшими ледяными шапками полюсов Юнимерон удивительно напоминал планету земного типа. Отличались лишь его континенты, которые были практически полностью зелеными. Даже горные хребты были покрыты слоем растительности. Не было видно ни кусочка бесплодной земли.

На орбите, чуть ниже корабля, находившегося на расстоянии тысячи километров от поверхности планеты, висели конструкции, похожие на сине-зеленую паутину. Это были небесные гавани, большинство из которых достигали двухсот километров в диаметре, а некоторые были еще крупнее. Через каждые пять или более часов они начинали вращаться, но не для создания искусственной гравитации, а просто для того, чтобы удержаться в заданном положении. Небесные гавани были живыми, они обладали сознанием и развитым интеллектом, более мощным, чем даже интеллект космического древа. Они представляли собой сочетание космопорта и накопителя энергии магнитосферы с производственными модулями, сгрудившимися вокруг центра подобно небольшим луковицеобразным моллюскам. Но физические аспекты лишь обеспечивали выполнение главных, интеллектуальных функций. Разум небесных гаваней являлся важной частью планетарной гармонии жизни. Переплетаясь с мыслями сущностей каждого континента и сглаживая их, он способствовал созданию единой общепланетарной целостности. Таким образом небесные гавани были спутниками ментальной связи, способствовали созданию целостности и пели свою песнь дальним звездам. Однако эта песнь находилась далеко за пределами понимания Ионы, которая не могла уловить ни смысла, ни цели этого послания. Даже напрягая возможности своего восприятия, она могла различить лишь какие-то неясные интонации. Ее немного огорчало собственное непонимание песни, которую шкипер считал великолепной.

Небесные гавани так тесно примыкали друг к другу, что между ними оставался лишь небольшой зазор по высоте. Используя его, они осуществляли коррекцию своих орбит, причем без всякого риска столкновения. Гавани прикрывали все участки небесной сферы Юнимерона. Это было удивительное зрелище, которое свидетельствовало о высочайшей степени точности астронавигационных расчетов. Глядя со стороны, казалось, что кто-то набросил на планету сеть. Она попыталась было прикинуть, каких усилий стоило вырастить эти гавани и создать из них единый пояс, охватывающий всю планету, но так и не смогла этого сделать. Даже для существ, обладавших явным превосходством в биотехнологии, небесные гавани были удивительным достижением.

—Приближение инициирования убытия, — обратился шкипер к небесной гавани.