Спящая кукла - Дивер Джеффри

– Послушай, прости меня за то, как я вела себя вчера вечером. Я слишком много выпила.

– Ладно, – откликнулась Линда рассеянно и продолжала читать Библию.

– Ты промокнешь, – заметила Саманта.

– Я пойду под навес. Мне хочется порисовать.

Ребекка взяла блокнот, карандаши, надела кожаную куртку и, натянув на лицо капюшон, вышла на улицу.

– Закройте за мной.

Саманта подошла к двери, заперла ее на цепочку и на два замка, а потом еще некоторое время смотрела, как Ребекка идет по тропинке. Из-за ее ухода ей стало как-то не по себе.

Но конечно, не из-за страха за Ребекку.

Теперь она осталась одна с Линдой.

Больше не на кого свалить вину.

Да или нет? Саманта продолжала внутренний спор с собой, начавшийся несколько дней назад, сразу же после приглашения Кэтрин Дэнс приехать в Монтерей и помочь им.

«Ребекка, возвращайся поскорее, – подумала она. – Нет-нет, подожди».

– Ей не стоило этого делать, – пробормотала Линда.

– Мы должны оповестить охрану?

– А какой смысл? Она взрослая женщина. – Линда поморщилась. – Она бы тебе то же самое сказала.

– То, что ей пришлось пережить. С отцом… – вспомнила Саманта. – Какой ужас! Я раньше ничего не знала.

Линда продолжала молча читать. Потом подняла голову.

– Они ведь собираются его убить.

– Что?

– Дэниэла. На сей раз они уж его не упустят.

Саманта ничего не ответила. Она временами надеялась, что Ребекка скоро вернется, а временами ей хотелось, чтобы та вообще не возвращалась.

С горечью в голосе Линда произнесла:

– Его можно спасти. Он небезнадежен. Но они собираются его просто пристрелить. Избавиться от него.

«Конечно, собираются», – подумала Саманта. Что же касается вопроса о его возможном раскаянии, то он для нее был неразрешим.

– А вот Ребекка… Она такая же, какой я ее помню, – пробурчала Линда.

– А что ты читаешь? – спросила Саманта.

– Если я назову тебе главу и стих, они тебе все равно ничего не скажут, – ответила Линда.

– Ничего, – согласилась Саманта.

– Ну вот. – Линда возобновила чтение, затем вновь подняла глаза от Священной книги. – Она была не права… Ребекка… Оно не было… гнездом самообмана.

Саманта молчала. «Ладно, – сказала она себе, – давай, настало время выложить все, что накопилось на душе».

– Я уверена, что она ошибалась по поводу по крайней мере одной вещи.

– И какой же?

Саманта шумно выдохнула.

– Я далеко не всегда была такой уж мышкой.

– Ах вот оно что. Не принимай это близко к сердцу. Я никогда так не думала.

– Однажды я пошла наперекор ему. Я сказала ему «Нет!». – Она рассмеялась. – Представляешь? Мне нужно было вручить майку с надписью «Я сказала „Нет!“ Дэниэлу Пеллу».

Линда сурово поджала губы. Шутка Саманты явно оскорбила ее.

Саманта подошла к телевизору и выключила его, затем села в кресло и наклонилась вперед.

Голос Линды прозвучал глухо и настороженно, когда она после долгой паузы наконец ответила на слова Саманты.

– Я понимаю, куда ты клонишь. Но я сейчас не в том настроении, чтобы снова чувствовать себя пристыженной.

– Нет, пристыженной буду чувствовать себя я.

– Что ты имеешь в виду?

Несколько глубоких вдохов и выдохов.

– Тот случай, когда я сказала Дэниэлу «Нет!».

– Сэм…

– Ты знаешь, почему я приехала сюда?

Презрительная гримаса.

– Чтобы помочь в поимке сбежавшего преступника. Или чтобы спасти жизни людей. А может быть, ты чувствовала себя виноватой. Или просто захотела проехаться. Не знаю, Сэм. Ну, и почему же ты приехала?

– Я приехала, потому что Кэтрин сказала мне, что здесь будешь ты, и я захотела увидеть тебя.

– Впервые за целых восемь лет? Но почему именно сейчас?

– Я и раньше подумывала о том, чтобы отыскать тебя. И даже один раз попыталась. Однако не смогла. Мне нужен был предлог, какая-то реальная причина.

– И такой реальной причиной для тебя стал побег Дэниэла Пелла из тюрьмы? К чему ты клонишь?

Линда отложила Библию, но не закрыла. Саманта не отрываясь смотрела на карандашные заметки на полях книги. Они напоминали ей пчел, роящихся в улье.

– Помнишь то время, когда ты попала в больницу?

– Конечно, – ответила Линда очень тихим голосом.

Она настороженно вглядывалась в Саманту.

Весной накануне убийства семейства Кройтонов Пелл сообщил Саманте, что серьезно обдумывает переезд в какое-нибудь безлюдное место. Но вначале ему необходимо было увеличить численность «семьи».

«Мне нужен сын», – провозгласил он с решительностью и прямотой средневекового короля, нуждавшегося в наследнике. Через месяц Линда поняла, что беременна.

А еще через месяц у нее был выкидыш. Так как у них не было медицинской страховки, они могли рассчитывать только на услуги больницы в бедном пригороде, населенном мексиканцами. Больница была забита бездомными и наркоманами. Из-за полученной там инфекции Линде пришлось удалить матку. Она была в отчаянии. Ей всегда так хотелось иметь детей. И она часто говорила Саманте, что родилась, чтобы стать матерью, а имея за плечами опыт неправильного воспитания в своей семье, она знает, как быть хорошей матерью.

– Зачем ты вспомнила все это именно сейчас?

Саманта взяла чашку с остывшим чаем.

– Потому что не ты должна была забеременеть. Забеременеть должна была я.

– Ты?

Саманта кивнула:

– Вначале он пришел ко мне.

– Вот как?

Глаза Саманты жгли навернувшиеся слезы.

– Но я не могла побороть себя. Я не могла заставить себя иметь от него ребенка. Если бы это случилось, я попала бы к нему в зависимость на всю оставшуюся жизнь. – «Нет смысла что-либо больше скрывать», – думала Саманта. Не сводя глаз со стола, она произнесла: – И я солгала ему. Я сказала, что ты не хочешь больше оставаться в «семье». Со времени прихода Ребекки ты якобы стала всерьез подумывать об уходе.

– Ты… что?..

Саманта вытерла слезы ладонью.

– Прости. Я уверяла его, что если бы ты родила от него ребенка, ты бы убедилась, что он по-настоящему хочет, чтобы ты осталась.

Линда заморгала. Она огляделась по сторонам, потом взяла Библию и стала нервно поглаживать ее переплет.

– И вот теперь ты вообще не можешь иметь детей, – продолжала Саманта. – Я их у тебя отняла. Мне пришлось выбирать между тобой и собой. И я выбрала себя.

Линда уставилась на примитивную картину в красивой раме на стене.

– Зачем ты мне все это теперь рассказываешь?

– Из-за чувства вины перед тобой, наверное. И стыда.

– Твое признание касается только тебя…

– Нет, ты ошибаешься. Оно касается всех нас.

– Нас?

– Ладно. Пусть Ребекка – сучка. – Слово «сучка» прозвучало в ее устах странно и неестественно. Саманта не помнила, когда в последний раз употребляла его. – У нее что на уме, то и на языке. Но ведь она права, Линда. Мы все живем ненормальной жизнью… Ребекка должна была давно основать свою галерею и выйти замуж за какого-нибудь сексуального художника и кататься с ним по всему миру. А она прыгает от одного перезрелого мужика к другому. И мы прекрасно понимаем почему. И ты могла бы жить настоящей жизнью, выйти замуж, усыновить и удочерить множество детей и баловать их до безумия. А не проводить все свое время за раздачей супа беднякам и заботой о детях, которых ты видишь в течение каких-нибудь двух месяцев. И возможно, ты смогла бы даже решиться и позвонить родителям… Нет, Линда, ты живешь совсем не богатой жизнью. Ты глубоко несчастна. И сама это знаешь. Ты прячешься за ней. – Кивок в сторону Библии. – А я? – Она рассмеялась. – Я спряталась еще глубже, чем ты.

Саманта встала и пересела поближе к Линде.

– Побег Дэниэла может стать возможностью для нас все исправить. Посмотри, мы снова собрались вместе! Все трое. Мы можем помочь друг другу.

– А что сейчас?

Саманта снова вытерла слезы.

– Сейчас?

– У тебя есть дети? Ты ведь ни слова не сказала нам о своей загадочной жизни.