Расправь свои крылья - Айли Фриман

прав, дружище, – согласился Марк.

– У нас не любовь, а просто дружеский секс, – возразил я.

– Ну-ну, рассказывай мне тут сказки. У тебя в глазах сердечки.

При этих словах Марка Гедеон наклонился ко мне, вглядываясь в мои глаза.

– Большие красные сердечки, – засмеялся он. – И почему я их раньше не замечал?

– Заткнитесь! Мне срочно нужен виски.

– Гедеон, смотри, как он занервничал. Значит, это правда. – Продолжая веселиться, Марк хлопнул меня по плечу.

Нет, я не мог влюбиться в Макси. Это слишком сложные для меня чувства.

Макси

Я думала, что мы уедем домой, как это сделали остальные. Но Гедеон с Яной в один голос заявили, что никуда нас не отпустят посреди ночи, потому что Ден был пьян до чертиков. Нам предоставили отдельную комнату на втором этаже. Общими усилиями мы завели туда Дена, который что-то бессвязно бормотал, и уложили его на кровать. Едва оказавшись в постели, он тут же затих и уснул. И зачем только он столько выпил? Гедеон попросил меня позаботиться о нем.

Я растерянно прошлась туда-сюда по комнате, то и дело поглядывая на сладко спящего Дена. Что мне было делать? Я быстро приняла душ, затем переоделась в пижаму, которую дала мне Яна, и забралась в постель. Едва я оказалась под одеялом, как руки Дена обхватили меня и притянули к себе, словно плюшевого медвежонка. Он уткнулся в мои волосы и продолжил дальше спать. А вот я долго не могла сомкнуть глаз, размышляя о том, как странно было лежать в одной постели с Деном в доме Гедеона. В какой-то момент я вспомнила о письме, которое сегодня получила от Германа. Оно лежало в моей сумочке, а я совсем про него забыла. Я тут же осторожно встала с кровати и достала заветный конверт. Руки дрожали от волнения, а дыхание перехватило.

Включив фонарик на телефоне, я села в кресло, сжимая конверт в руках и не решаясь вытащить письмо. Собравшись наконец с духом, я извлекла небольшой лист бумаги и всмотрелась в неровные мелкие строчки.

Дорогая моя Макси!

Я не смог объяснить тебе, почему я ушел из твоей жизни. Прости меня. Я просто не нашел в себе сил сделать это. Но я хочу, чтобы ты знала, как сильно я тебя люблю. Ты мой единственный лучик света в этом темном мире. Прости меня, что не смогу выбраться из этой темноты и снова быть с тобой. Мне пришлось уехать. Но я всегда буду любить тебя. Еще раз прости меня, что я выбрал тот путь, который выбрал. Я не мог поступить иначе.

Не сердись на свою маму. Она тоже выбрала свой путь, и пусть она будет счастлива с твоим новым папой.

Прошу тебя, никогда не забывай о своей любви к музыке. Я верю в силу твоего таланта.

Любящий тебя папа

Я дочитала последние строчки сквозь пелену слез. Глядя на расплывающиеся перед глазами буквы, я не могла до конца понять смысл написанного. Все смешалось и свалилось на меня с оглушительным звоном. Волна невыносимой боли прокатилась по мне. Возникло такое ощущение, будто земля исчезла под моими ногами. В сознании тут же возник вопрос: «Если мой отец любил меня, почему же он меня оставил?» Письмо не дало мне ответов на мои вопросы.

На меня внезапно нахлынули воспоминания. Я увидела смутный образ своего отца, который учил меня держать смычок и что-то терпеливо объяснял. Размытые черты его лица, освещенные яркими солнечными лучами. Тихий добродушный смех. Теплые руки, мягко направляющие смычок. И голос: «Ты такая умница! Береги свой талант!»

Небольшой фрагмент старого воспоминания грозил окончательно придавить меня своей тяжестью. Почему он оставил меня, если любил? Почему ни разу за все это время не пытался найти свою дочь? Эти вопросы снова обрушили внутри меня целую лавину эмоций и тысячи мыслей. Десять лет прошло с тех пор, как я видела его в последний раз. Где он сейчас? Жив ли вообще?

Я убрала письмо обратно в сумочку. Зря я его прочитала сейчас. Сегодняшний день был наполнен такими восхитительными событиями, а теперь я была расстроена.

В моей жизни мог быть отец, который искренне любит меня. Но все эти годы рядом со мной находился тот, кто не смог мне подарить ни капли тепла и любви. Герман отдал мне это письмо только ради собственной выгоды, чтобы я согласилась прийти на важный для него прием, где он мог продемонстрировать свой лживый статус идеального семьянина. В тот день, когда он увез меня из клуба, с силой затолкав в свою машину, он сказал мне:

– Я люблю только твою мать, а ты для меня – балласт. Все эти годы я пытался проникнуться и к тебе какими-то чувствами, но, увы, не вышло. Ты всегда напоминала мне о нем, о своем отце. Однако моя совесть чиста, я дал тебе все, чтобы ты ни в чем не нуждалась. А в ответ ты проявила самый настоящий эгоизм.

Выключив свет и нырнув обратно под одеяло, я почувствовала, как до сих пор дрожат мои руки, а внутри все скрутилось. Тогда я прижалась к спине Дена и с нежностью обняла его. Он мой оплот. Ну только что за балбес – взял и напился.

Разум подсказывал, что я могу сильно ошибаться, но сердце выстукивало ритм, словно барабаны, что я люблю его. Любовь заставляла меня прощать все его недостатки, а их у него немало. Я знала, что, отдав ему свое сердце, совершаю прыжок с обрыва в неизвестность. Но любовь – это всегда риск. И я, пожалуй, рискну. В моей груди полыхает самый настоящий костер. А что происходит в груди у Дена – это мне только предстояло выяснить.

Глава 20

Макси

Утром меня резко разбудила пронзительная мелодия входящего вызова. Я хотела потянуться к телефону, оставленному на тумбочке, но не смогла сдвинуться, потому что тело Дена вплотную прижималось ко мне, его нога была перекинута через мои ноги, а руки крепко обхватили меня за талию. Ох, какой же он был тяжелый и жаркий…

– Ммм, – недовольно промычал он. – Выключи этот чертов будильник.

Я схватила телефон и в полусне глянула на экран. Это не будильник – звонила Ритка.

Я провела пальцем по экрану вниз, чтобы отклонить вызов, но промахнулась. Громкая